Андрей Изюмов - Летун
– Нет, я практически был уверен в том, что есть и другие летуны и телекинетики.
– Летуны? – девушка подняла брови.
Андрей кивнул.
– Ты умеешь летать?
Он с удивлением посмотрел на девушку. Она, похоже, была в шоке и выглядела так, будто ни капли не понимала, что же именно здесь происходит.
– Да. Я умею летать, – ответил он. – А ты нет?
Блондинка внимательно изучала его. Наконец, она отрицательно покачала головой.
Андрей тут же привел свои мысли в порядок. Кое-что не сходилось. Навряд ли телекинетик спас бы его от падения. Тут нужен был еще один летун.
– Значит, не ты меня спасла, – пробормотал он машинально.
– От чего? Ты о чем вообще говоришь?
Андрюха потряс головой.
– Это неважно, – сказал он и протянул блондинке руку. – Забудь. Мы до сих пор не знакомы. Я Андрей.
– Лена, – ответила она на рукопожатие.
– Будем знакомы, – улыбнулся Андрюха.
Она ответила такой же дружелюбной улыбкой.
– Ты здесь учишься? – спросила Лена. – Какой курс?
– Четвертый. А ты?
– Я на вечернем. А сессию поставили в первую смену.
– А, ну тогда это объясняет, почему я тебя тут ни разу не видел. Такую девушку бы точно запомнил.
– Ты меня клеишь в первую же пару минут? – усмехнулась Лена.
– Нас же, как выяснилось, очень мало на земле, разве нет? – картинно поднял брови Андрей. – А даже если и не мало, то мы все равно никогда не встречали себе подобных. И ты считаешь, что, найдя такого человека, тем более классную девушку, я ее так вот просто отпущу? Ну нет уж.
Она улыбнулась, а потом вдруг посмотрела на него ужасно серьезно.
– Слушай, можешь ответить мне на один вопрос?
– Конечно, – Андрей кивнул. – Спрашивай.
Лена взяла его за руку.
– Раз уж нас тут таких двое, только ты мне можешь ответить на этот вопрос. Скажи мне, каково тебе было все это время? Расти, наблюдать, как страдают люди от постоянных и неконтролируемых вспышек твоей силы? Не знать, как этим управлять и как это себе подчинить.
Андрей сглотнул образовавшийся в горле ком.
– Ты с этим родилась? – только и спросил он.
Лена вытаращила глаза.
– Да…
Она замешкалась. Видно было, что Лена ждет комментариев.
– А я нет. Я получил силу в результате несчастного случая, – ответил Андрей, отметив, что Лена так и не выпустила его руку.
– А как это случилось? – она посмотрела ему прямо в глаза.
Олег наверняка осудил бы его за излишнюю откровенность к почти незнакомой девушке, но Андрей словно почувствовал, что должен открыть ей всю правду.
– Меня в драке вышвырнули с девятого этажа. Я пролетел вниз все это расстояние, а перед землей резко остановился. Так я, собственно, и осознал, что летать умею.
Он решил не загружать девушку и оставить за бортом теорию о ста процентах мозга.
– Похоже, ты сильнее меня, – сказала Лена, – раз у тебя кистей аж две под контролем.
– Вообще-то, я могу создавать пять кистей, – улыбнулся он, – но контролировать мне под силу только четыре из них.
Лена покачала головой.
– Когда я пытаюсь удерживать сразу две, то испытываю ужасные боли и теряю сознание.
– Да, понимаю. У меня такое на пятой.
Лена, похоже, наконец, заметила, что держит Андрея за руку уже несколько минут, ойкнула и отпустила его.
– Извини, – неуверенно произнесла она.
– За что? – удивился Андрей. – Похоже на то, что я против?
Лена вновь улыбнулась. Ему это очень в ней нравилось. Девушка уже одним своим видом излучала позитив.
– А как ты училась пользоваться кистью? – вернулся он к теме.
Девушка мгновенно помрачнела.
– Я не могла это контролировать. Не понимала, как. И началось все с того, что я обрушила дверной косяк, ударив в него спонтанно возникшей кистью…
Андрей хохотнул.
– На маму, – закончила Лена, стерев улыбку с его лица. – Она тогда кричала на меня, ужасно ругалась. Мне было тринадцать лет. И я безумно разозлилась.
– Она выжила? – осторожно спросил Андрей.
Лена кивнула.
– Да, но после этого все в доме начали меня бояться. Я росла и становилась для них все более чужой. Было ужасно.
– Ты так просто об этом говоришь, – заметил Андрей.
– А что здесь сложного? Сперва, конечно, было плохо, но потом я взяла и смирилась. Примерно четыре года назад, когда мне исполнилось пятнадцать, я ушла из дома. И после этого там вообще не появлялась.
Андрей помрачнел.
– Жизнь порой бывает жестока, – только и сказал он, не найдя более подходящих слов.
– Не жизнь, – покачала головой Лена, – а люди. Вот скажи мне, что говорят тебе твои? Они ведь не знают, готова спорить.
– Именно. А зачем им знать? Я контролирую процесс, неожиданностей быть не должно.
– Вот именно, что незачем. А если узнают, то отвернутся от тебя, словно ты прокаженный.
– Вряд ли, – твердо сказал Андрей.
– Ты хороший парень, – начала Лена, – но в этом мире не нужно быть хорошим для всех. Надо видеть в первую очередь себя в толпе муравьев вокруг. Основная масса людей – тупое стадо, среди которого приходится жить. И это стадо гниет год за годом.
"С чего она вообще взяла, что я хороший парень? – подумал Андрей. – И почему так открыто обо всем рассказывает?" – Потому что ты должен кое-что уяснить, – вздохнула Лена. – Потому что правила для тех, кто стоит ниже нас с тобой. А открылась я так быстро по той же причине, что и ты сам. Я верю в то, что люди, подобные нам, действительно должны держаться вместе. А ты?
– Как ты вообще…
– Узнала, о чем ты думал? Ах, да, забыла. Мои возможности не ограничиваются только лишь одной кистью. Я читаю мысли людей и могу изменять им память, если потребуется. Мозг предстает в моем сознании подобием гигантской картотеки, в которой я ищу ненужный день, час или год, а потом стираю его или переписываю на свой лад.
Андрей сидел с открытым ртом.
– Да брось, – усмехнулась Лена, – это только звучит так странно, на деле все интуитивно понятно. Ну, по твоей реакции, я хотя бы поняла, что кое в чем я опережаю тебя.
Андрюха вообще не знал, что же можно ей на это ответить.
– И теперь представь, каково мне было проходить рядом с мамой и слышать в своем мозгу нечто вроде: "О, Боже, только бы не снова! Пусть она ничего не сделает!" Это ужасно, Андрюш. Я копила в себе ненависть несколько лет подряд. И однажды настал день, когда я смогла все оборвать. А сегодня, встретив тебя, я словно вижу себя лет семь назад. Сила только пришла, ты добр и наивен, полагаешь, что все будет безоблачно и прекрасно.
– Да нет уж, тут я более прозаичен. Летать в розовых очках в облаках я не собираюсь.
– Править тоже.
– А если я не хочу править? – мрачно ответил Андрей.
– Править – не значит "править миром". Начни с самого себя. Управляй хотя бы собственной жизнью.
