Джек Вэнс - Планета приключений
Не в состоянии ничего придумать, Рит подошел к своему гамаку и погрузился в сон, убаюканный покачиванием подводы.
Вскоре после того, как бледное солнце поднялось из темноты, караван остановился. Люди, путешествующие с караваном, выстроились позади подводы интенданта, и каждому вручили блин, на который горкой было навалено мясо, и кружку теплого пива. Бурля и крутясь, над равниной поднимался туман, тихие шорохи каравана тонули в тишине, царившей над степью. Во всем мире остались только сланцевый цвет небес, серо-коричневый драп степи и водянистое молоко тумана. Из домика на подводе не доносилось никаких звуков. Жрицы так и не появились, да и Цветка Ката не было на зарешеченной палубе.
Рит нашел хозяина каравана:
— Как далеко расположена Семинария? Когда мы приедем туда?
Хозяин каравана внимательно посмотрел на Рита, не переставая жевать лепешку:
— Вечером мы разобьем лагерь на Холме Слюгах. На следующий день — на Выселках Задно, а потом в местечке Фазм. Не так-то скоро жрицы доберутся до своей цели. Они-то ведь боятся, что опоздают на свой Ритуал.
— Что такое Ритуал? Что на нем происходит? Баоджиан вздрогнул:
— Я могу только сказать, ориентируясь по слухам. Они собираются в группу, жрицы, я имею в виду, и активно ненавидят мужчин, так сказать, с ненормальным пылом. Чувства, являющиеся одним из аспектов отношений между мужчинами и женщинами, обычно стимулируют эротическое поведение. Ритуал, как мне кажется, призван уничтожить эти эмоции. И жрицы во время празднества доводят себя до неистовства.
— Значит, через два с половиной дня?
— Через два с половиной дня мы доберемся до местечка Фазм.
Караван двигался через степь параллельно холмам, которые вздымались то вверх, то вниз; их гряда протянулась к югу. Иногда теснины и расселины открывались между холмами, изредка появлялись рощицы растений. Рит, осматривая местность через сканоскоп, заметил кого-то прячущегося в тени. Он решил, что это Фанги или, скорее всего, Пнумы.
Большая часть его внимания сосредоточилась на подводе жриц. Жрицы не подавали признаков жизни, и ночью не было заметно сверкания лампы в их домике. Иногда Рит спрыгивал со своей подводы и шел рядом с караваном. Всякий раз, как он приближался к фургону жриц, оружейник на ближайшей орудийной подводе начинал суетиться вокруг орудия. Видимо, Баоджиан отдал приказ о том, чтобы жриц охраняли от грабежа.
Анахо попытался отвлечь Рита:
— Почему ты сосредоточил все свое внимание на этой девке? Почему ты не обратишь свой взор на три группы рабов, которые едут немного впереди? Повсюду живут и умирают люди. И тебя тоже предадут забвению. Как насчет жертв, которые приносят своим богам Древние Чаши? Как насчет их игрищ? Как насчет кочевников-каннибалов, которые пасут мужчин и женщин в центральных районах Кислована, как другие племена пасут скот? Как насчет Дирдиров и Людей Дирдиров, которые находятся в постоянной опасности, так как в любой момент могут напасть Синие Чаши? Все это ты игнорируешь. Ты смущен каким-то незначительным случаем: очарован одной девкой и ее незначительными горестями.
Рит в ответ усмехнулся:
— В том масштабе, о котором ты говоришь, один человек не может ничего сделать. Я хотя бы начну: спасу одну девушку от ужасов Ритуала… если смогу, конечно.
Час спустя Траз слегка запротестовал:
— А как же космическая шлюпка? Ты поменял свои планы? Если ты вмешаешься в дела жриц, они могут убить тебя или искалечить.
В ответ на это Рит несколько раз равнодушно кивнул, допуская справедливость замечаний Траза, но не позволил своим спутникам себя убедить.
К концу второго дня пути холмы стали выше, а их склоны круче. Кое-где в степи неясно маячили утесы.
На закате караван прибыл в Выселки Задно — маленький постоялый двор, вырубленный в склоне утеса, — каменные кристаллы и плиты малахита. Баоджиан подвел свою подводу к самом утесу, оставив подводы с орудиями в степи. Рит, проезжая мимо домика жриц, услышал тихий окрик Траза. Юноша застыл, вытянув руки.
— Ты же не станешь интересоваться тем, что там происходит? Кроме того, караванщик просил тебя действовать осмотрительно.
Рит, по-волчьи оскалившись, обвел взглядом караван:
— Я волнуюсь за нее и больше никаких угроз не боюсь! Думай сам, но я бы хотел, чтобы ты оставался в стороне. Если что-то случится со мной, ты пойдешь своей дорогой!
Траз посмотрел на Рита с упреком и негодованием:
— Ты думаешь, я останусь в стороне? Разве мы не друзья?
— Да. До сих пор мы ими были…
— И больше тут не о чем говорить, — заявил Траз тоном, оставшимся у него от Самца.
Рит развел руками в стороны и отошел подальше в степь. Времени оставалось мало. Он должен действовать, но когда? Ночью? Во время переезда в Фазм? После того как жрицы оставят караван?
Действовать сейчас равносильно самоубийству.
Умнее действовать ночью или под утро, когда жрицы, решив, что он отказался от своих планов, станут менее бдительными.
Что случится после того, как жрицы покинут караван у местечка Фазм? Неизвестно. Вероятно, они смогут сами за себя постоять.
Сумерки превратились в ночь. В степи послышались угрожающие звуки. Рит вернулся в свой угол и лег в гамак. Он не мог спать, не хотел.
Луны уже встали. Аз прошел полпути по небу на западе и вот-вот собирался нырнуть за утесы. Браз висел низко на востоке, и свет его навевал печаль. Лагерь почти целиком погрузился во тьму, если не считать нескольких огоньков охраны. В этом караване не было шумной общей комнаты. Внутри фургона жриц мерцал свет, словно женщины двигались туда-сюда внутри домика. Неожиданно свет погас. Домик погрузился во тьму.
Рит бесшумно, с тяжестью на сердце обошел домик жриц. Звук? Он резко остановился, вглядываясь во тьму. Что-то двигалось. Звук повторился. Скребущее движение экипажа. Сообразив, Рит побежал вперед. Но потом остановился. Он услышал тихие голоса. Кто-то стоял неподалеку в темном нагромождении теней. Неожиданное молниеносное движение. Что-то ударило Рита по голове. Равнину озарила вспышка света, мир перевернулся…
Рита привел в сознание некий царапающий звук, который он уже слышал раньше: скрип-скрип, скрип-скрип. Он вспомнил, что был схвачен и с ним поступили точно как с… Тут Рит почувствовал, что связан. Он не мог двинуть ни рукой, ни ногой. Под ним была твердая поверхность, которая стучала и дребезжала, — грузовая палуба маленькой подводы. Над ним раскинулось ночное небо. Мешки и остроконечные ящики возвышались с обеих сторон. Подвода, очевидно, катилась по грубой дороге между холмами. Рит попытался пошевелить руками. Они были связаны грубой бечевкой. Усилия вызвали у него судороги. Рит попытался расслабиться. Где-то впереди слышался грубоватый разговор. Кто-то, видимо, присматривал за ним. Рит лег спокойно, притворившись бесчувственным. Темная тень повернулась. Скорее всего, жрица. Почему его взяли в плен, а не убили на месте?
