Полина Волошина - Маруся. Книга третья. Конец и начало
Стало понятно, что именно он держит Марусю, обеспечивая равновесие внутри невесомости. Чудо.
Маруся осторожно повернула голову и посмотрела на маму. Мама ровно и глубоко дышала. Ее голова была слегка откинута назад, подбородок приподнят. Почти белая кожа. Бледные приоткрытые губы. Длинные ресницы, темные у основания и выгоревшие на кончиках. Маруся так увлеклась изучением ее лица, что не заметила, как уснула.
Когда она проснулась, мама все также лежала перед ней, но ее лицо было обращено в сторону Маруси, а глаза открыты. Наверное, в другой ситуации Маруся испытала бы от этого какие-то острые эмоции, но здесь никаких эмоций не было. Было только умиротворение. Мама улыбнулась и Маруся улыбнулась ей в ответ.
«Как ты?» – услышала Маруся мамин голос.
Голос прозвучал в голове, при этом губы мамы остались неподвижными.
«Попробуй ответить».
Маруся напрягла голосовые связки.
«Нет. Так же».
Так же? Как так же? Что это? Телепатия?
«Нет», – мама улыбнулась еще шире.
Маруся растерялась. Она догадалась о ее мыслях или смогла услышать?
«Я слышу», – ответила мама.
– Как это получается? – уже вслух спросила Маруся и почувствовала, как ее тело качнулось от произнесенных слов, как если бы она сделала резкое движение, лежа на воде.
«Не шуми. Упадешь».
«Ты читаешь мои мысли?»
«Нет. Мы просто разговариваем».
«Разговариваем мысленно?»
«Это не мысли. Есть вещи, которые ты проговариваешь, не произнося вслух. Не слыша звука собственного голоса, ты, тем не менее, можешь слышать эти слова внутри головы. Понимаешь?»
«Да».
«И таким образом мы можем общаться. Твое сознание как океан. Есть то, что на поверхности. Это видно тебе и другим, кто захочет увидеть. Есть более глубокий слой, состоящий из разных подводных течений. На одном уровне идет мыслительный процесс, отвечающий за то, что на поверхности. Он формирует и формулирует твое потоковое сознание. Внутренний диалог. Другой, более глубокий слой, анализирует все то, что происходит вокруг, на что ты обращаешь внимание и что учитываешь в момент, когда ведешь внутренний диалог. Следующий слой анализирует то, на что ты даже не обращаешь внимание. Следующий вызывает из памяти образы прошлого и собирает новые. Самый глубокий слой – быстрое течение, которое даже ты сама не сможешь уловить и разобрать. Там одновременно протекает миллион разных процессов, которые могут быть вообще никак не связаны с тем, что с тобой происходит».
Маруся попыталась представить это все в воображении.
«Мы можем общаться на самом поверхностном уровне. Я слышу, что ты проговариваешь, но не слышу, о чем ты думаешь. Это нам не дано».
«Мы умеем это, потому что полукровки?»
«Да».
«А они что умеют?»
«Они умеют нырять глубже».
«До самого дна?»
«До дна не доплывет никто».
«Что это за место?»
«Наша база».
«А эта комната?»
«Комната отдыха».
«Мы можем выйти и поговорить?»
«Говори здесь».
Маруся поймала себя на том, что боится разговаривать. Боится проболтаться и выбросить на поверхность мысли, которые она не хотела бы озвучивать. Свои подозрения, страхи.
«Не бойся».
«Ты ведь все слышишь!»
«Спрашивай. Чем больше ты думаешь об этом, тем больше информации выплескивается на поверхность. Лучше формулируй вопросы».
«Я не хочу здесь разговаривать».
«Ну хорошо».
Ева слегка приподняла вытянутые руки. Ее тело качнулось, опрокинув голову назад. Тогда она стала плавно опускать руки, сгибая их в локтях и в то же время вытягивая и опуская вниз ноги. Тело поплыло, разворачиваясь в нужном направлении.
«Повторяй за мной. Только очень медленно».
Маруся послушно приподняла руки, но, видимо, сделала это более резко, чем нужно, и чуть не перекувыркнулась.
«Тихо! Замри! Не делай никаких лишних движений».
Теперь маму даже не было видно. Если Маруся правильно представляла себе свое положение в пространстве, то по отношению к полу она находилась вниз головой.
Ева неожиданно появилась рядом, положила одну руку на живот Марусе, а другую подставила под спину. Так держат малышей, которые учатся плавать… Марусю накрыло волной любви и нежности. Неожиданно. Только что был страх, но он сменился прямо противоположным чувством. От маминых рук становилось спокойно и уверенно. Они осторожно разворачивали ее неуклюжее тело, корректируя его и направляя.
«Теперь медленно… медленно, слышишь? Опускай ноги».
Маруся стала опускать ноги и, все еще придерживаемая мамой, наконец-то встала.
«Вот и умничка».
«Почему тебя раньше не было рядом?» – не удержалась от вопроса Маруся.
Ева опустила глаза и отвернулась к стене. Белый свет начал меркнуть и комната постепенно превратилась в совершенно обычное пустое помещение. Маруся даже увидела выход в коридор, не закрытый никакой дверью. В тело вернулось ощущение непривычной, после невесомости тяжести.
– Может немного подташнивать, – сказала Ева.
– Да, чувствую…
– Пройдет через десять минут.
– Все болит, – пожаловалась Маруся.
– Я заметила. Что с тобой случилось?
– Упала, – ответила Маруся и стала следить за реакцией мамы. Она до сих пор может слышать, что у нее в голове или это было возможно только в комнате отдыха?
– Тебя никто не бил?
Маруся вздохнула с облегчением. Либо мама мастерски притворялась, либо действительно не умела читать мысли.
– Никто не бил. Просто неудачно приземлилась.
– Я один раз умудрилась ударить себя дверью, которую сама и открывала. Рассекла бровь. Видишь шрам?
Ева убрала с лица длинную челку и приблизила лицо к Марусе.
– Круто.
– Могу подлечить тебя. Хочешь?
– Опять ваши инопланетные чудеса?
– Наши, – кивнула Ева и протянула руку в сторону прохода. – Идем…
Маруся вышла в коридор и в очередной раз обомлела от удивления. Через огромные окна, сплошной полосой тянущиеся вдоль всего коридора, виднелась пустыня. Заходящее солнце заливало бескрайние дюны насыщенным цветом спелого абрикоса, резко обрывающимся на ребрах вершин и уходящим в контрастную черную тень. Никакой растительности и строений. Только тяжелый от жары ветер, лениво ползущий по песку и оставляющий на нем разводы. Иногда он подхватывал небольшие горсти пыли, завихряясь поднимал их в воздух и безразлично бросал в стены базы. Маруся присела на корточки и приложила ладонь к горячему стеклу.
– Как красиво…
– Да, очень, – согласилась Ева, подойдя к Марусе и положив руку ей на плечо.
– Где мы?
Ева ничего не ответила, и Маруся задрала голову, чтобы увидеть ее лицо.
