Ник. Горькавый - Возвращение астровитянки
Я ничего не поняла, кроме того, что у меня сына забирают куда-то для научных опытов. Да как он там будет один?! Стала защищаться как могла — лишь бы его не отняли:
— У него плохие тесты, он отвечает на половину вопросов неправильно!
— Он отвечает неправильно с точки зрения человека, задающего вопросы дошкольнику. На самом деле он просто отвечает на другом уровне — опережая сверстников лет на десять–пятнадцать. Некоторые его ответы просто поразительны!
— Он, дурачок, говорит, что железо горит.
— Но ведь железо очень ярко горит! Только в чистом кислороде. Мы проверяли — Эл нигде об этом не читал, а определил сам по таблице Менделеева. Как он об этом догадался? Ума не приложу. Надо будет этим специально заняться.
Я кричу:
— Он не способен даже понять, что сумма внутренних углов треугольника равна ста восьмидесяти градусам!
Мистер Уолкер удивился:
— Разве вы не знаете, что в неэвклидовом, искривлённом пространстве — а у нас оно именно такое — эта сумма не равна ста восьмидесяти градусам? Стоит нарисовать треугольник на поверхности шара и измерить…
— Он таблицу умножения не мог запомнить!
— Мне трудно объяснить в двух словах, но есть системы или пространства, где таблица умножения выглядит совсем не так. И Эл каким-то невероятным чутьём или интуицией это понял! Он отвечает медленно, потому что видит часто второй, а то и третий уровень ответа на вопрос, а ответы разного класса отличаются кардинально или даже противоречат друг другу…
— Он не разобрался в задаче про маяки, — я стала совсем невнятной, но мистер Уолкер меня понял:
— Эл отвечал в логике общей теории относительности. Ваш мальчик сумел самостоятельно разобраться в теории Эйнштейна! Понять суть риманового пространства в таком возрасте! Мы никогда не сталкивались с таким уникальным стилем детского мышления…
Я как заору:
— Не отдам Эла! Он останется со мной!
Мистер Уолкер здорово растерялся.
— Что вы, что вы! Никто его у вас не забирает! Вы, конечно, поедете вместе с ним. У вас будут просторные апартаменты в замке королевы Гринвич. С видом на озеро и парк… вернее, лес. Мальчику нужны прогулки на свежем воздухе. И учиться он будет там же. Ему будет с кем дружить — у нас в замке немало детей, включая принцессу Сюзан и принца Майкла. Они неплохие ребята и Элу понравятся.
Король Уолкер наклонился ко мне и стал горячо убеждать:
— Поверьте: ваш сын представляет величайшую ценность для всего человечества! Возможно, он спасёт наш мир… или откроет ему новые дороги… Нам с вами нужно сделать всё, чтобы мальчик получил оптимальную среду для своего развития и самое наилучшее образование. Поэтому вас тоже примут на высокооплачиваемую работу в колледж для Эла. Фактически, вы будете работать матерью Эла. Вы согласны? Или вас что-то удерживает в городе?
Вот тут я сломалась и заревела в полный голос. Белугой. Пожарной сиреной.
Мистер Уолкер засуетился, куда-то стал звонить, а я плачу, как дура, и никак не могу остановиться.
Ах ты мой чертополошек…
Глава 6
Остров робинзонов
Они уже отставали от расписания, а Никки всё ещё принимала душ.
— Быстрее, мама, по дороге домоешься! — крикнул нетерпеливый Майкл в т-фон.
Наконец, машина тяжело взлетела и взяла курс на запад. От тихоокеанской резиденции династии Гринвич до намеченного острова был час лёту. Предотъездная суматоха всегда утомительна, и, когда пилот вышел на заданную высоту, все потянулись к стаканам с питьём. Джерри заодно раздал всем пилюли для ускорения адаптации к земной тяжести.
Майкл был возбуждён перспективой оказаться на необитаемом острове, но Сюзан хранила высокомерный вид — подумаешь, остров! Подумаешь, необитаемый!
Мальчик взял чашку кофе, пластиковую трубочку и спросил:
— Папа, можешь сделать механический двигатель на тепловой энергии — не вставая из-за стола и сделав только одно движение рукой?
— Нет! — подумал и озадаченно ответил Джерри.
— А я могу!
Мальчик проложил длинную пластиковую трубочку поперёк чашки с горячим кофе.
— Смотри!
Трубочка нагрелась тёплым воздухом, поднимающимся от чашки, и выгнулась дугой — кончиками вверх. Но это положение оказалось неустойчивым, трубочка покатилась и перевернулась — дуга стала смотреть кончиками вниз. Через несколько секунд верх трубочки остыл, а низ нагрелся, и трубочка опять выгнулась вверх концами — и перекатилась на старое место.
Кофе медленно остывал, а трубочка, подогреваемая тёплым воздухом, мерно каталась по краям чашки — назад… вперёд… снова назад…
— Блеск! — уважительно сказала Никки. — Действительно, механический двигатель, работающий на тепловой энергии горячего кофе. Тебе нравится твой учитель физики?
— Да! — с энтузиазмом подтвердил Майкл. — Он знает массу интересных штук. Например, в прошлый раз он показал, как можно сверлить в толстом льду тонкие дырки с помощью воздуха.
— Как это? — удивилась мама.
— Да надо просто умело заморозить воду! — веселился мальчик. — И тогда пузырьки воздуха сами проделают во льду множество червоточин! А ещё он доказал нам, что вода может кипеть даже при комнатной температуре!
— Он, наверное, понижал давление воздуха? — спросила Никки.
— Да, — кивнул сын. — Учитель поставил стакан обычной воды под вакуумный стеклянный колпак и стал откачивать воздух — и вода закипела! Холодная! Всем очень понравилось.
— Я рад за вас, — улыбнулся Джерри. — Хороший учитель — одна из главных удач в жизни.
Двигатели изменили тон, и машина наклонилась. Майкл прильнул к иллюминатору:
— Остров! Вот он! Необитаемый!
Они разбили бивуак в рощице пальм рядом с пляжем.
Джерри с Майклом немедленно умчались к воде: проверять — мокрая ли.
Сюзан осталась возле матери и вдруг спросила:
— Мама, а почему люди разводятся?
— Ну… когда люди слишком долго живут вместе и слишком хорошо знают слабости и тайны друг друга, у них возникает желание избавиться от опасного свидетеля.
— А почему ты с моим отцом… развелась?
Никки вздохнула. Вот и настал этот сложный день.
Она честно рассказала дочери о событиях тех лет, когда равновесие сил на Земле зависело от рождения Сюзан.
— Ты самый важный ребёнок на Земле, принцесса Сюзан. Твоё рождение стало основой союза Северных и династии Гринвич. Вот Майкл — обычный ребёнок…
— Я тоже хочу быть обычной, чтобы в доме у меня были и мать, и отец! Я не хочу быть самым важным политическим ребёнком!
