В Храмов - Сегодня-Позавчера_Послесловие
- А почему ты меня называешь "малыш"? Я не на много тебя не ниже ростом! Я - самая высокая была в классе! 175 см!
- Малыш, - улыбнулся Миша, - ты всегда будешь для меня - малыш. Девочка моя милая. Но, если не нравиться - не буду.
- Да нет. Пусть будет. Чувствую себя маленькой только. Но - защищённой.
Неожиданно, её слова погасили улыбку Миши. Взгляд его стал жёстким, звериным. Потом он посмотрел на неё, взгляд его на секунду смягчился. Но, как только он поворачивался к дороге - глаза опять становились холодными. Лицо - каменело. Маша тоже посмотрела.
- Флаги снимают. Траур, - сказала Маша.
- Они - ответят!
- Миша, ты обещал! Я - тоже тебя прошу - не лезь. Прошу, пожалуйста. Всё что угодно сделаю! Уволюсь, побегу за тобой, как дурочка, на край света! Всё, что угодно! Только не оставляй меня! Я понимаю, что моя просьба - ничто, но я - очень прошу!
Миша внимательно посмотрел на неё.
- Два, - резко бросил он, как боевой приказ. Тем же тоном, командным.
- Что? - не поняла Маша.
- Батя мне поставил условие - два сына. Поможешь?
- Хоть десять. От тебя - хоть десять. А на что условились?
- Пока не будет двух наследников - не видать мне дальнейшего, как своих ушей. Пока не будет двух Михалычей - Батю я не увижу.
- А на свадьбе он не будет? - расстроилась Маша.
- Надеюсь - нет. Иначе это будет не свадьба, а Сталинград. Отец патологически не умеет отступать. А что?
- Ты подумал, что я по службе интересуюсь? Нет, любимый. Я - не дурочка. Хотела познакомиться с великим и ужасным...
- Гудвином, - перебил Миша.
- Каким Гудвином? - удивилась Маша.
- Есть такой сказочный персонаж, - усмехнулся Миша. Со злорадством понимая, что это он у Бати заразился привычкой сбить пафос момента нелепой, неуместной шуточкой.
- Невоспитанный солдафон, - вздохнула Маша, гладя торпеду приборной панели ладонью, проведя пальцами по большому, сильно наклонённому, выпуклому сразу во многих направлениях стеклу, - перебил девушку. А я хотела познакомиться с твоим отцом. И - боялась.
- А чё - боялась-то? Он, вообще-то, мягкий и пушистый. Когда спит зубами к стенке.
- Шутишь всё, - вздохнула Маша, - а как не приглянусь я твоим родителям? Не понравлюсь?
- Головы не забивай! - рыкнул Миша, втискивая машину на 60 км/ч в просвет двух машин на перекрёстке, - Нравиться, не нравиться, спи моя красавица! Батина присказка. Мой выбор. Да, что я перед тобой? Слушай - правду! И - решай, пока не поздно! Отец и его лучший друг генерал Вишнин - тебя нашли. Выступили, как сваты. Они нас свели, как кобелька и сучку. Если бы ты им не понравилась - служила бы и дальше в райотделе. Какой области?
- Свердловской, - всхлипнула Маша. Слёзы бежали из глаз. Салон машины закружился перед ней, лобовое стекло и ряды машин за ним стремительно улетало вперёд, крутясь.
- Маша, Маша, Солнышко, тебе плохо? Прости, меня, дурака! Правда, солдафон! - машина приняла вправо, остановилась.
Хлопнула дверь, открылась дверь около девушки, сильные, настойчивые руки помогли выбраться из машины.
- Щас мороженку съедим, газировочки попьём, в теньке посидим. Не слушай меня, солдафона! Привык дрючить дубовых новобранцев! С девушками у меня - совсем никакого опыта.
- Почему? - тихо спросила Маша, усаживаемая на скамейку.
- Больной я, Маша. Немтырь. Молчун. Два слова связать не могу с девушками. "Бе-ме-кхе" - вот так разговариваю. Матерюсь только ловко. А в бою - только так и надо.
- Не заметила, - слабо улыбнулась Маша.
- Это я с тобой - болтун. Ожил. Ты моя индивидуальная, персональная Муза. Я тебе ещё песни петь буду и стихи писать. Только не бледней так, ладно?
Миша был так искренне напуган, так жалостлив его голос, что Маша ткнулась лицом в его плечо и разрыдалась. Миша гладил её волосы, дёргая волоски наждачкой дублённой кожи своих ладоней, причитал, успокаивал.
- А тебе не обидно? - Маша отстранилась, глядя в глаза Мише.
- Что именно?
- Что нас свели, как лошадей, как породистых собак? Для случки. Для улучшения породы?
- Какой породы? Маша? Я - немой сирота, которого Медведь подобрал на руинах Сталинграда, ты - детдомовская. Порода!
- У меня по бабкиной линии - князья. Дворяне.
- Акуеть! Ой, прости! И чё? Ну, совпало. Бывает. Ты не виновата, что предки - тунеядцы. Сама-то ты - не такая.
Маша даже разинула рот от удивления. "Улучшение породы"? Миша считает - ухудшение.
- Всё одно - мне отвели роль породистой сучки, клушки, что должна высиживать яйца и кудахтать над цыплятами.
- Есть такое, - кивнул Миша, не стал отрицать, - но, любая бабка, любой дед - хочет, чтобы сноха была - клушкой. Потому что хотят внуков. А у Медведя под это целая госпрограмма подведена. И теоретически грамотно оформлена. Демографическое возрождение. Во как! Не много, не мало! Ему мало тысяч Медвежат, ему дай сотню тысяч внуков!
- А тебе не обидно, что ты - как бык-производитель?
- А я - не бык-производитель. Я - Маугли. Я - это я. А ты - это ты. И я не обязан им ничем, кроме земного поклона, что дали мне тебя.
- Даже так?
- Ну, смотри! Закончился бы у меня отпуск. И отец - в бегах. Государственный преступник он, так? А я? Неблагонадёжный - отца не сдал. Всё, о карьере - можно забыть. Будто я о ней грезил. Но, Героями Союза - не разбрасываются. И поеду я в джунгли Амазонии, прерии Трансильвании, в пустыню Пальмиры или ещё какую жопу, местных учить проходить минные поля с целыми ногами и кишками.
- А ты - можешь?
- А то! А ты - так и просидела бы всю жизнь в райотделе, заполняя опермутки по пьяным поножовщинам. Или ещё вариант - подложили бы тебя под диппредставителя какого, нужного твоим начальникам.
- Фу!
- И не отказалась бы. Комсомольская сознательность, то, сё. Так что - нормально. Я благодарен этим старым волкодавам за тебя. И детей рожать ты будешь не им, а мне. Если захочешь. Не захочешь - перетопчатся.
- Правда? - с надеждой спросила Маша, смотря в глаза Миши.
- Вот те крест!
- Дурак!
- А ты думала - тебя в станок поставим и поставим план по ежегодному увеличению поголовья и надоев?
- Честно - да, - рассмеялась Маша.
- Так ты, дерёвня! "Княжна"! Ты - Человек! Не забывай об этом. И имеешь право любому показать голую корму и кукиш. Даже мне. Даже, желательно. Корму, я имею в виду. И сейчас! Такая...! Я уже - соскучился.
- На-ка! - Маша сунула Мише под нос сложенные кукишем пальцы, - прямо на улице? Или, как собаки - в кустиках? Потерпим. Я тебя не на помойке нашла, чтобы дорогое мне так вот марать.
- Ну, вот! Вопрос - исчерпан? Полегчало? Плакать не будешь? Хорошо, не накрашенная - сейчас бы размазалось.
- Я не крашусь.
- Ничего, мои бешенные сестрёнки - научат.
- Ты хочешь сказать - я не красивая? Мне надо краситься?
- Не надо краситься. Ты - самая красивая на свете. "Свет мой зеркальце скажи..." Просто я - пророк и увидел это в будущем. В будущем. А ты мне так и не дала однозначного ответа - "да" или "нет".
