Михаил Михеев - Стрелок
В свете этого Павел предложил считать знаменитый фильм "Фанфан Тюльпан" не приключенческим, а научно-популярным. Александр фильм этот смотрел, и словам напарника был сильно удивлен, но тот пояснил, что некоторые моменты быта средневековой Франции там указаны исключительно точно. В частности, момент, когда солдаты умываются в одном корыте, и один моет в нем ноги, а другой в это же время лицо. Александр, хохотнув, согласился с его доводами, и это несколько улучшило обоим настроение.
Хотя, конечно, как рассказывал недавно профессор, это имело под собой определенные причины. По его словам, пару тысячелетий назад Европа была покрыта лесами, но люди так рьяно взялись их вырубать, что свели растительность под корень. В результате дрова превратились в настоящую роскошь, и тратить их, чтобы согреть воду для помывки, могли себе позволить только очень богатые люди, а каменный уголь использовать в тот момент еще не умели. Молодежь кивала, соглашаясь, но в целом осталась при своем мнении, мол, варвары – они и есть варвары, называют они себя при этом французами, немцами или еще как-нибудь.
Хорошо еще, что их за оставшееся до заброски время обучили наиболее расхожим фразам, позволяющим худо-бедно общаться с лягушатниками на бытовом уровне. В смысле, купить поесть, лошадей, опять же, приобрести, на ночлег остановиться. Александр удивился еще, почему все опять делается в такой спешке, на что полковник объяснил ему: в какой мир можно будет открыть переход, становится ясно не более чем за пять дней до этого момента. Неудобно, но никуда не денешься – то ли законы мироздания такие, то ли аппаратура у них совсем не айс. Как следствие, непонятно, в какую эпоху попадешь и к чему готовиться.
Еще одним плюсом были царившие здесь бардак и полная безалаберность. В смысле, к безопасности своей в те годы Франция относилась, как дурочка к трипперу. Правда, как рассказал все тот же полковник, это у всех так было. К тому же никаких фотографий на документах не наблюдалось. Не зря же тогда случались всяческие казусы – тот же де'Тривиль, воспетый Дюма-папой, на самом деле к дворянству не имел никакого отношения, был сыном то ли купца, то ли еще какого-то представителя среднего класса, и пробился во власть, не в последнюю очередь, благодаря виртуозной афере с подделкой документов. Виртуозной она, правда, была только по меркам той эпохи, но все равно пример был показательным. Этак и вовсе начнешь гадать, кто здесь и вправду серьезный человек, а кто так, погулять вышел.
Не мудрствуя лукаво, иностранные путешественники, едущие по одним им ведомым делам, были одеты в самые обычные немаркие черные джинсы и кожаные куртки с поддетыми под них легкими бронежилетами. Это особого внимания не привлекало – мало ли как могут быть одеты люди, тем более иностранцы. Здесь народ одевался так разнообразно, что в глазах рябило, и можно было увидеть и одетого в жуткую рванину нищего, и разряженную, как петухи, местную "золотую молодежь". Единственно, цветовая гамма была бедновата, ну так и то, что было надето на пришельцах, радугу не напоминало. Ну и еще жарковато было – здесь, невзирая на царивший в Европе малый ледниковый период, оказалось неожиданно тепло.
Проблема была в другом. Их, конечно, снабдили местными деньгами, неотличимыми от тех, что были здесь в ходу. Даже состав металла в этих монетах подобрали похожий, чтобы местные своими допотопными приемами вроде пробования дензнаков на зуб не обнаружили разницу. На эти деньги напарники купили лошадей, вот только с лошадьми обращаться ни Александр, ни Павел как следует не умели.
Хорошо еще, что ездить умели оба, пусть и хреново. Павел иногда брал лошадей на конной станции, выезжая в компании таких же как он любителей на прогулки, но там все было примитивно. Приехал, взял оседланную лошадь, вернулся – сдал ее. Все, остальное ему было неведомо. Александр же и вовсе когда-то давно, еще мальчишкой приезжая на лето к дедушке с бабушкой в деревню, ездил несколько раз верхом, даже без седла. Держаться на лошади и не падать у него получалось, но это и все. Так что джигитовка была не их коньком, будучи городскими жителями, напарники умели немногое. Не зря, пока они ехали по городу, уличные мальчишки долго бежали за ними, смеясь и показывая пальцами. Александра распирало от злости – так и удавил бы этих визгливых гаврошей, а приходилось сохранять каменное выражение лица и демонстративно не обращать на них внимания.
Вдобавок, они совершенно не разбирались в лошадях, и, соответственно, переплатили, да и животные им достались не первого сорта. Хорошо еще, не клячи, которые пали бы через сто метров, а то было бы вообще обидно. Седла, кстати, тоже по уровню комфорта не могли соперничать даже с водительскими креслами отечественного автопрома, не говоря уж о "Паджерике", которого Александр начал вспоминать с тоской уже через полчаса. Правда, ни он, ни Павел не роптали – деньги просто так, за красивые глаза, никто платить не будет, их отрабатывать положено. Возникла, конечно, умная, но, как обычно, запоздалая мысль о том, что стоило, наверное, купить телегу – их здесь проезжало довольно много, и ничем существенным они от своих русских аналогов не отличались. Однако, во-первых, дело было уже сделано, во-вторых, телега заметно затормозила бы их путешествие, а в-третьих, как оказалось, денег у них после покупки лошадей осталось всего ничего. Ободрали их лошадники, как липку.
Несмотря на все эти досадные нюансы, из города удалось выбраться без малейших проблем. Ну, не считать же проблемой мальчишек, тем более что они вскоре отстали, прокричав вслед что-то непонятное, но, несомненно, обидное. А выбрались – и вот оно, счастье кочевника, дорога под копытами коня.
К концу третьего часа поездки Александр натер задницу, что подтолкнуло его к воспоминанию старой притчи. Как собрались однажды кочевники и пригласили трех великих героев. Пригласили и задали вопрос: что главное в жизни? Самый молодой сказал: главное – это ветер в лицо и стоны побитых тобою врагов. Тот, что постарше, сказал: главное – это женщины и добыча. А самый старший, кряхтя, прошамкал: главное – это хороший стоматолог и грелка под зад. Поделившись сим перлом из народного творчества с Павлом, тоже чувствующим дискомфорт от поездки, Александр поднял настроение и себе, и напарнику, но, к сожалению, ненадолго.
Зато первая же деревня, попавшаяся на пути, удивила обоих. В деревне было чисто! Не стерильно чисто, разумеется, но вполне приемлемо. Домики стояли аккуратненькие, даже посмотреть приятно, и люди были одеты бедно, но опрятно. И запаха тоже не было, ни от людей, ни от самой деревни. Похоже, здесь не было принято гадить, где попало.
