Зубных дел мастер (СИ) - Дроздов Анатолий Федорович

— Простит, куда он денется, — сказала Валентина. — Он на тебя запал конкретно. Я видела, как клеился, когда сидели за столом. А как плясал на дискотеке? Новых брюк не пожалел, — они хихикнула. — Вот интересно: он случайно их порвал или умышленно? Если умышленно, то я им восхищаюсь.

— Нет, он стеснялся.

— Ну, да, конечно, — усмехнулась Валентина. — Поэтому плясал так, что все открыли рты. Пошел к тебе, снял брюки, а потом — и остальное. Парень он, конечно, нагловатый, зато не жадный. Вон сколько коньяка принес! Я тут прикинула — рублей на 20.

— Так он его не покупал: пациенты принесли в подарок. Мне Витя рассказал.

«Поинтересовалась, — усмехнулась Валентина мысленно, — заметила и оценила». Но вслух сказала:

— Он мог его продать, и у него купили бы — коньяк хороший, но он его не пожалел.

Они не знали, что местное спиртное не имело ценности для Кира. Для чувства радости молодому телу не требовался допинг. А продавать спиртное означало нарушать закон — у государства монополия. Перепродажа купленного в магазине считалась спекуляцией, а она каралась лишением свободы. Кир слишком мало жил в этом обществе, чтобы настолько рисковать. Максим ему бы разъяснил, что строгость местных правил компенсируется необязательностью их соблюдения, но Кир его об этом не спросил.

— Пойду, — Наташа встала. — Спасибо тебе, Валя!

— Иди, — одобрила Валентина. — Приоденься и накрасься — тогда не устоит.

Когда подруга вышла, она плеснула в рюмку остатки из бутылки и, смакуя, выпила. «Хоть что-то мне досталось», — подумала и усмехнулась.

Кир моделировал, когда в дверь в комнату приоткрылась, и в образовавшейся щели показалась чья-то голова.

— Чернуха! Там к тебе пришли.

Голова исчезла, не сообщив подробностей. Кир удивился: за все время, что прожил в общежитии, к нему никто не приходил. По установленному здесь порядку гостей не пропускали сразу в комнаты. Вахтер их останавливал, после чего дежурный из жильцов шел вызывать того, к кому они пришли. Вызванный спускался и оставлял на вахте документ, гость — тоже, после чего обоим позволяли пройти. За порядком здесь следили строго.

Кир взял пропуск и спустился к вахте, где с удивлением увидел у стены Наташу.

— Здравствуй! — она несмело улыбнулась. — Пригласишь к себе?

— З-здравствуй. П-проходи.

Он положил перед вахтером пропуск, Наташа — свой. Они поднялись в лифте на шестой этаж. В нем и по пути к дверям 611-го блока молчали. Кир исподтишка разглядывал Наташу. Кремовая блузка с кружевами, коричневая юбка, на маленьких ступнях — такие же коричневые туфли. Выглядит нарядно, подкрасилась и надушилась. У духов цветочный, но не резкий запах. Здесь женщины нередко злоупотребляли парфюмерией, Кир, обоняя, морщился — зачем же столько лить? Любопытно, зачем она пришла? Сама ж сказала, что не хочет видеть.

Соседей в блоке не было — ушли куда-то погулять, оставив Кира одного, что к лучшему. Увидят, что пришла Наташа, и после понесется… И без того достали утром. С чего он так плясал вчера? Зачем и для чего ушел с Наташей? Пристал, конечно, Михаил — он сплетник еще тот, но и другие грели уши. Здесь принято хвастаться мужскими подвигами, но Кир такого не терпел. Не нужно посторонним знать о том, что происходит в спальне у двоих. Поэтому сообщил о катастрофе с брюками и даже показал их недоверчивому Мише. Наташа предложила их зашить, Кир согласился, и это все, что было. А тут она сама пришла к нему…

В комнате Наташа немедленно рассмотрела стоявший на столешнице окклюдатор с гипсовыми челюстями.

— Что это?

— З-зубы п-пациентов, — ответил Кир.

— Ты делаешь их дома? Почему?

— З-зарабатываю д-деньги.

— Надо же! Теперь понятно, почему тебя не видели на дискотеке раньше.

Она смутилась и умолкла. Кир глянул на нее: да говори же, для чего пришла!

— Костя… — она вздохнула. — Прости меня. Понимаешь, все случилось неожиданно. Мне стало стыдно: не успела познакомиться с мужчиной, как оказалась с ним в постели. Что он обо мне подумает? Другим расскажет?

— Н-не р-расскажу, н-не б-беспокойся.

— Ты на меня не сердишься?

— Н-нет.

— Мир, дружба?

— Д-да.

— Спасибо, — Наташа подошла и обняла его шею. — Мне было очень хорошо с тобой.

— И м-мне с-с т-тобой, — признался Кир.

— Будем встречаться дальше?

— Д-да.

Она поцеловала его в губы, Кир с удовольствием ответил. Нет, странные здесь женщины, но с ними хорошо и сладко.

— Присядем?

Они устроились на койке Кира. Наташа прислонилась к нему боком и обняла за талию.

— У тебя какие планы на сегодня? — поинтересовалась.

— Р-работаю.

— Весь день?

— Н-не обязательно, м-могу п-прерваться.

— Давай пойдем в кино? В «Салюте» — фильм «Москва слезам не верит». Я видела уже, но с удовольствием посмотрю еще. Отличная картина! А ты ее смотрел?

— Н-нет, — ответил Кир. Здесь он не ходил в кино — все было как-то недосуг, хотя системник и советовал смотреть. Полезно для познания менталитета аборигенов.

— Тебе понравится. Фильм очень жизненный. Сеанс в семнадцать тридцать, как раз после семи закончится, а здесь начнется дискотека. Моя соседка будет танцевать, пока не кончится, а мы поднимемся ко мне, где нам никто не помешает. Поужинаем, немножко выпьем и поговорим…

Она вдруг застеснялась, Кир понял, почему: у них опять случится близость. Он встал, достал из шкафа бутылку с светлой этикеткой. Это вино ему досталось от «девочки» из магазина, где он покупал одежду — приходила делать зубы. Он протянул бутылку гостье.

— Н-на с-стол. С-сгодится?

— Ого! «Токай», венгерский. Где достал? Хотя кого я спрашиваю? Зубного техника? — Наташа улыбнулась. — Конечно же сгодится. Я приготовлю ужин. Еще бы было хорошо, чтоб ты сходил, купил билеты — и прямо счас. Сегодня выходной, к началу может не остаться.

— С-схожу.

— Тогда встречаемся в семнадцать в холле.

Кир проводил ее до вахты, где забрал свой пропуск, а Наташа — свой. Для бутылки Кир дал ей сумку с веревочными ручками — не прилично женщине нести в руках вино. Она ж не алкоголик…

Кинотеатр и вправду был заполнен до отказа — Наташа не соврала. Если бы не купил билеты загодя, то точно б не попали на просмотр. В буфете Кир купил Наташе два пирожных, сок — все, что выбрала, себе взял пару бутербродов — проголодается до ужина.

Фильм Кира впечатлил. Системник оказался прав: представление о жизни в СССР он давал объемное, подробное. История трех женщин из низов, переехавших в столицу и попытавшихся устроиться в огромном городе, ему была понятна и близка. Люди здесь, как оказалось, были такие же, как в Обитаемых мирах, но добрее и сердечнее — ну, если верить фильму. Корысти в их отношениях гораздо меньше, чем, к примеру, на Агорне, и дружат здесь по-настоящему.

— Понравилось? — поинтересовалась у него Наташа по дороге к общежитию.

— Т-трогательно, — ответил Кир.

— Надеюсь, ты не плакал? — Наташа улыбнулась.

— Н-нет.

— А я, когда смотрела в первый раз, не удержалась. Катерине — ну, той, которую Алентова играет, конечно, повезло встретить Гошу. Такого умного, красивого и доброго, к тому же неженатого. Так в жизни не бывает.

Она вздохнула. Похоже, впала в меланхолию, а это плохо.

— В-в ж-жизни в-все б-бывает, — не согласился Кир. — В-возьми м-меня. Б-был г-глухонемым, п-попал п-под м-молнию и н-начал с-слышать.

— Ты у меня неповторимый, — Наташа засмеялась. — Как вспомню этот танец… Где научился?

— Н-на д-другой п-планете.

— Так ты еще и фантазер! — она взяла его под руку. — Придумал же! С чего вдруг?

— Ч-читаю м-много.

— Стругацких, наверное, Лема? Хорошие писатели…

В комнате Наташи они поужинали и выпили «Токай». Киру он пришелся по душе: медовые оттенки с ароматом сухофруктов. Напоминает херес, которым угощался у актрисы, но заметно слаще. И ужин замечательный. Наташа приготовила котлеты с картофельным пюре, салат из овощей, нарезала колбаски, сыра. Еда простая, но очень вкусная; Кир искренне похвалил хозяйку. Она зарделась и довольно улыбнулась. А после была ночь любви, точнее, два часа, поскольку в десять вечера должна была вернуться с танцев соседка женщины. Кир был с Наташей нежен — догадался, что ей такое больше по душе. Она стонала, вскрикивала и прижималась к нему так, как будто бы хотела слиться воедино.