Дмитрий Колосов - Несущий смерть
Теперь гладиатор был уверен, что выиграет. Понадеявшись на непреодолимость оборонительных систем купола, паци были чрезвычайно беспечны. Керл без особого труда миновал два контрольных поста, оставляя после себя трупы и синхронизированные гранаты. О том, что он все же ухитрился проникнуть в купол, паци догадались лишь тогда, когда Керл достиг энергореактора.
Это была одна из важнейших частей купола — если не сердце, то уж наверняка желудок. Именно здесь рождалась та энергия, что уничтожала бронеколонны и города новороссов. Энергореактор представлял собой большой бункер, изолированный тремя поясами защиты — сначала шел слой особо прочного керамопластика, затем двухфутовые нефелитовые плиты, а за плитами располагались кремне-бетонные блоки, которые гасили отдачу взрывной волны.
Принцип действия книлтического оружия был весьма прост. В энергореактор помещали порцию грометола и подрывали его, направляя высвободившуюся энергию в специальный конвертер, который посылал силовой луч в нужном направлении. Там, куда этот луч был направлен, происходил взрыв, мощь которого равнялась девяти десятым взрывной силы грометола, загруженного в энергореактор. Радиус действия этого оружия был практически неограниченным. Книлтические лучи можно было посылать даже в другое созвездие.
Энергореактор обслуживали десять техников. К тому времени, как прозвучал сигнал тревоги, Керл убрал шестерых из них. Уже не таясь, гладиатор быстро покончил с остальными. Под надрывный вой сигнальных сирен он затребовал со склада пять максимальных порций грометола. Взрывчатка, упакованная в контейнеры из химически инертного пластика, поступала по вертикальному конвейеру, а он тем временем отстреливал рейнджеров, которые пытались проникнуть в энергетический модуль. Должно быть, на конвертерном пульте сидели полные тупицы, раз они позволили Керлу получить почти весь затребованный грометол. Лишь последняя партия была заблокирована и возвращена в хранилище.
В итоге Керл располагал восемью тоннами грометола, что намного превосходило критическую массу, которую мог выдержать энергореактор. Сняв синхронизаторы с двух гранат, гладиатор сунул их между контейнерами со взрывчаткой. Подумав, он положил еще одну под запасной пульт, предназначенный для аварийного выброса энергии. Теперь гладиатор мог запросто разнести купол в клочья. Это было неплохой гарантией того, что генерал Сатг сдержит свое обещание.
Пришло время закончить игру. Первым делом Керл избавился от всех лишних синхронизаторов. Стены потрясли раскаты взрывов, в довершение грохнул еще один — самый мощный. Это сдетонировали мелтановые накопители, хранившиеся в складском модуле. Взрывы создали у охраны ложное впечатление, что в купол проник не один, а несколько злоумышленников. Начавшаяся суматоха облегчила Керлу выполнение его задачи.
Бросая перед собой гранаты, он начал пробиваться к конвертерному модулю, который размещался в верхней части купола. Каждый фут окружающего пространства был насыщен смертью. Вокруг Керла бушевал дождь мелтановых импульсов, в одном месте он едва не напоролся на синхронизированную гранату, лишь чудом избежав гибели, в другом попал под массированный огонь тиммеров. Керл прыгал, бежал, падал, лез по каким-то трубам и скобам, увертывался от огненных брызг, которые сыпались из пробиваемых импульсами переборок, щедро расшвыривал гранаты и тут же сжимал синхронизаторы. В конце концов он пробился к заветной двери в конвертерный модуль — иначе и быть не могло! — и коснулся ее. Выстрелы смолкли, словно по команде. Это могло означать лишь одно — он выиграл.
Керл толкнул дверь и вошел в просторный, тускло освещенный зал, который и был конвертерным модулем. Огромное пространство помещения было совершенно пустым, если не считать массивной, опутанной множеством причудливых приборов трубы конвертера, сиротливо приткнувшейся у одной из стен.
Оглядевшись по сторонам и убедившись, что в модуле никто не прячется, Керл направился к конвертеру. В этот миг отворилась неприметная дверь, и появился генерал Сатг в сопровождении десятка рейнджеров.
— Я победил, генерал! — хрипло сказал Керл.
— Да, это так, — согласился Сатг.
— Теперь ты убедился, что один гладиатор стоит сотни твоих хваленых рейнджеров!
Посьерранин не ответил.
— Теперь ты отпустишь меня?
Генерал покачал головой:
— Нет. На твоей совести жизни многих граждан Посьерры. Лично я прощаю тебе это, но Пацифис не может позволить подобной роскоши.
— Это означает, что ты не сдержишь свое слово?
— Сдержу. Тебя расстреляют. А мой друг Тулт Данлоэ будет извещен, что гладиатор Керл Вельхоум не справился с данным ему заданием. На изготовку!
Рейнджеры дружно вскинули чопперы.
— Не торопись, генерал! — Керл поднял руку и продемонстрировал пластиковый кружочек синхронизатора. — Видишь вот эту штуковину? Сейчас я сожму ее, и мы все вместе взлетим на воздух!
Сатг усмехнулся:
— Твой фокус не удался, я разгадал твой план. Рейнджеры уже осмотрели контейнеры с грометолом и извлекли из них гранаты. А сейчас идет разгрузка энергореактора. Так что можешь умереть спокойно.
Окровавленное лицо Керла превратилось в жутко улыбающуюся маску.
— Это не та граната, генерал. Эту я подсунул под резервный пульт.
— Ты блефуешь, — медленно выговорил Сатг, но Керл заметил, что генерал побледнел.
— Проверим! — сказал гладиатор и начал медленно сжимать пластиковый комочек.
— Стреляйте! — что есть сил заорал Сатг. — Стре…
Бластеры плюнули мелтановым огнем. Не менее десяти импульсов вонзились в тело Керла, прожигая гимпиор, один угодил в голову, а еще один в руку — точно в синхронизатор. Гладиатор еще не успел рухнуть, как в недрах энергетического модуля грохнул взрыв. Осколки изрешетили резервный пульт, пробив предохранительные цилиндры, и начался аварийный выброс энергии, количество которой значительно превышало критический уровень. Десять стремительных мгновений.
Десять — генерал Сатг разевал рот в безмолвном крике…
Девять — рейнджеры остервенело рвали импульсами мертвое тело Керла…
Восемь — в их глазах появился ужас…
Семь — они повернулись к выходу из конвертерного модуля…
Шесть — крича и толкаясь, бросились вон…
Пять — рейнджер Миклин Хардецки вскинул бластер и прострелил голову генералу Сатгу, который загораживал ему дорогу…
Четыре — орущее месиво покатилось по узкой лестнице…
Три — гулко бились сердца…
Два — жизнь была сладка, и паци на что-то надеялись…
Один — смерть была всего в шаге, но они еще на что-то надеялись…
И прогремел взрыв, от которого содрогнулась планета. Когда гигантское облако рассеялось, новороссы обнаружили, что купол-убийца бесследно исчез. Вместе с ним растворилась в плазменном облаке большая часть Особого корпуса Посьерры.
Это был прекрасный салют в честь гладиатора Керла Вельхоума, но Керл не увидел его. Он вновь умер на десять секунд раньше…
ТРЕТЬЯ ЯВЬ КЕРЛА ВЕЛЬХОУМА
Десять быстротечных мгновений. Было до слез обидно, Керл попытался куснуть губу. Мягкая рука коснулась его головы.
— Сейчас десять часов по сомметанскому циклу. Только что мы вошли в Систему Радуги. Через шесть дней наше путешествие будет закончено.
Шесть дней. Паци здорово спешили, «Инферно» держал крейсерскую скорость. Они торопились доставить Керла Вельхоума на Соммету, где его ждет суд. И толпы паци придут поглазеть на беспомощного гладиатора. Последнего гладиатора. Сотни сытых, веселых, похожих один на другого паци. Словно розовощекие пауки, выпущенные из одной банки. Они не пьют водку — это не модно. Они не курят ганьшу — это вредно, это удел астронавтов, предпочитающих дарующий грезы наркотик тяжелым думам и онанизму. Они бегают трусцой и следят за дыханием. Они прекрасно знают свои права и ссылаются на них при каждом удобном случае. Они обожают длинные паци-проповеди и много говорят о мире. Их женщины одинаково приветливы и доброжелательны, у них мягкие руки и безвкусные губы. В постели они обычно думают лишь о том, чтобы выглядеть пристойно. Соммета, Посьерра…
У нее тоже мягкие руки. И губы — мягкие, но страстные, жгучие, словно телапотанский синий перец. Белонна… В последний раз он повстречал ее на Белонне.
— Ты меня слушаешь?
Керл чуть шевельнул ресницами.
— В Тааме тебя ждет суд. Совет Пацифиса поручил мне ознакомить тебя с приблизительным списком обвинений, которые тебе будут предъявлены.
«Почему ты занимаешься этим?.» — хотел спросить Керл.
Она тут же ответила:
— Скорей всего, твоим защитником на процессе буду я.
«Ты? Палач, защищающий казненную им жертву?!»
Керл мысленно расхохотался. Она не обратила внимания на его смех и заметила, поправляя подушку, хотя в этом не было никакой необходимости:
