Тэд Уильямс - Город золотых теней
Несколько лет, переходя от одних приемных родителей к другим, он почти не пользовался своей способностью, если не считать мелкого вандализма и ничтожной мести. Даже когда его секреты становились все более ужасными, ему никогда и в голову не приходило воспользоваться своим даром для значительных целей — ну, вырубил разок камеры слежения во время грабежа — или на очередной охоте, которые он полюбил, даже не достигнув половой зрелости. И лишь когда Старик, потратив немалые деньги, сумел перевести его из тюрьмы для несовершеннолетних в психиатрическую клинику — первую, но далеко не последнюю, пока он не попал в заведение, которым Старик фактически владел, — Дред понял, что с помощью «скрутки» можно проворачивать крупные дела…
Лодка качнулась, и это движение на мгновение вернуло его в реальный мир. Дред оттолкнул от себя небо, воду и притаившихся возле него людей. «Где это? Вернуться. Ухватить и держать».
Но подобное использование его способности было гораздо труднее простого уничтожения, которое он практиковал в молодости, или более поздней тактики простого «замораживания» электронных компонентов. Предстоящий ему сегодня трюк требовал умения, которым он еще не до конца овладел, несмотря на то, что почти год провел в одной из лабораторий Старика, где занимался изматывающими тренировками под радостные одобрения ученых в белых халатах, — но их поддержку омрачал страх перед Дредом, который они не смогли скрыть. И трудно сказать, какая именно все нарастающая власть из двух доставляла ему большее наслаждение.
«Отыскать, затем добраться». Наконец он заметил информационную заглушку, вцепился в нее сознанием, обволок ее мыслями, позволил им проникнуть внутрь. Механическое вторжение в электронную нервную систему острова, проведенное его инженерной командой, было критическим первым шагом: ему, до начала своей работы, требовалось как можно глубже пробраться в систему безопасности. Для этого был необходим скрупулезный контроль, и у него уже заболела голова. Когда он пользовался своей способностью дольше нескольких секунд, то ощущал, как «скрутка» раскаленной спиралью сушит мозг, словно воспалившаяся железа.
Подобно почуявшей след гончей он обыскивал неописуемый внутренний мрак «скрутки», пока не обнаружил нужные электронные импульсы и не проследил поток данных до источника в главном процессоре и массивах памяти системы безопасности. Процессоры были лишь электронными артефактами и мало чем отличались от устройств попроще вроде телекамер наблюдения или автомобильных систем зажигания — электрические импульсы, управляющие механическими устройствами. Дред знал, что ему нетрудно резко их «скрутить» и устроить такую встряску, что вся система на острове вырубится, но если бы требовалось только это, то проще было бы приказать придурку Челестино заложить инфобомбу. Дреду же было нужно преодолеть боль и добиться цели более точной и полезной: отыскать душу системы и подчинить ее себе.
Система была сложной, но ее структурная логика не отличалась от любой другой. Он отыскал цепочку электронных ворот и слегка подтолкнул все по очереди. Они не поддались, но даже степень их сопротивления многое ему подсказала. Теперь он отключился от всего, кроме информационного потока, — исчезли даже бессмысленные звуки радиообмена, ночь и волны, окружающие его физическое тело. Он снова толкнул ворота, но на сей раз постарался как можно точнее уловить разницу в их состоянии до и после толчка. Работал он очень аккуратно, хотя голова болела так, что ему хотелось вопить. Но меньше всего он желал погубить систему.
Наконец в пронизанном кроваво-красными молниями мигрени мраке он уловил нужную последовательность. Когда метафорическая дверь распахнулась, он ощутил, как его наполнила мрачная радость, почти столь же сильная, как и боль. Усилием воли он сотворил неописуемое нечто, призрачный ключ, открывший невидимый и неосязаемый замок, и теперь вся электронная система острова раскрылась перед ним, как десятикредитовая шлюха, готовая отдать все свои секреты. И Дред, вымотанный до предела, с трудом выбрался в другой мир, наружный.
— Третий, — хрипло произнес он. — Я в материнской системе. Подключайся и начинай сортировку.
Нервничающий Челестино пробурчал подтверждение и начал приводить в порядок потоки информации. Дред открыл глаза и перегнулся через борт. Его вырвало.
Когда к нему вернулась ясность мысли, лодка находилась всего в полукилометре от берега. Он закрыл глаза — от зрелища инфоокон на фоне пляшущих волн опять накатила тошнота — и изучил результаты проникновения в систему, всю инфраструктуру электроники острова.
На мгновение его привлекли всевозможные сканнеры и контрольные пункты системы безопасности, но он во время подготовки к акции настолько упорно вдалбливал всем, что следует отключать и в какой момент, что даже Челестино вряд ли что напутает. Взглянул он и на стандартные программы, регулирующие бытовые условия в поместье, но сейчас они интереса не представляли. Необычным оказалось лишь одно, но именно это Дред и искал. Кто-то — вернее, двое, потому что активных узлов ввода было два, — подключился к низкоорбитальному спутнику связи, и в обоих направлениях перемещались огромные объемы информации.
«Наверное, наш объект сейчас в сети. Но чем он там занимается и зачем качает столько гигов в секунду?»
Дред задумался. Он уже получил все, что хотел. Однако не стоит запросто отмахиваться от такого интенсивного обмена, не изучив его. Кстати, если эта усердная пчелка и есть объект, то может, Дред получит хоть какое-то представление о том, почему Старику столь не терпится увидеть Небесного Бога покойником. Немного информации никогда не помешает.
— Третий, подключи меня к одной из горячих точек — думаю, это лаборатория объекта. Если он принимает ВР, то полной оболочки мне не надо, хватит видеоокна и звука.
— Конечно, jefe.
Дред подождал долгое мгновение, потом перед его закрытыми глазами появилось новое окно. Он увидел в нем стол, за которым сидели люди с лицами, чем-то напоминающими индейские. Посреди стола сидела обезьянка; объект время от времени на нее посматривал. Дред ощутил почти детский восторг. Ведь он сидит, незамеченный, на плече своей жертвы — словно воплощение смерти.
«… Почти вся эта деятельность контролируется одной группой людей», — произнес некто находящийся рядом с ним. Этот негромкий голос явно не принадлежал объекту. Наверное, кто-то из его ученых друзей. Сидит себе компания самодовольных ученых, устроили нечто вроде симпозиума.
Он уже собрался отключиться, но следующие слова ворвались в его сознание, словно их проорали в ухо: «… Эти очень богатые и властные люди создали консорциум, назвав его „Братством Грааля“…»
