Клиффорд Саймак - Грот танцующих оленей
Бойд знал Луи уже давно. Десять лет назад тот появился на раскопках пещер, которые ученый вел милях в пятидесяти от этих мест, и остался с группой на два сезона.
Луи взяли рабочим, но он оказался способным учеником, и со временем ему стали поручать более ответственные задания. Спустя неделю после начала раскопок в Гаварни он появился в лагере и сказал:
— Я узнал, что вы здесь. Для меня найдется какая-нибудь работа?
Свернув по тропе за скалу, Бойд увидел, что Луи сидит, скрестив ноги, перед своей потрепанной палаткой и наигрывает на свирели.
Именно наигрывает, потому что музыка у него получалась примитивная, простая. Едва ли это вообще музыка, хотя Бойд признавался себе, что в музыке он совсем не разбирается. Четыре ноты… В самом деле четыре?.. Полая кость с удлиненной щелью, куда дуют, и два высверленных отверстия вместо клапанов.
Решив как-то поинтересоваться у Луи, что это за инструмент, Бойд сказал:
— Я никогда не видел ничего похожего.
— Такое в здешних местах не часто увидишь, — ответил Луи. — Разве что в дальних горных деревнях.
Бойд сошел с тропы, пересек поросшую травой террасу и сел рядом с Луи. Тот перестал играть и положил свирель на колени.
— Думал, ты уехал, — сказал Луи. — Остальные-то уже два дня как отбыли.
— Решил заглянуть сюда в последний раз, — ответил Бойд.
— Не хочется уезжать?
— Пожалуй, да.
Под ними бурыми красками осени стелилась долина. Небольшая речушка блестела на солнце серебряной лентой. Красные крыши домов вдоль реки выделялись яркими пятнами.
— Хорошо здесь, — произнес Бойд. — Снова и снова ловлю себя на том, что пытаюсь представить, как все это выглядело во времена, когда создавались рисунки. Видимо, примерно так же. Горы едва ли изменились. Полей в долине не было — только естественные пастбища. Кое-где деревья, но не очень много. Охота богатая. Хорошие угодья для травоядных… Я даже пробовал представить себе, где люди устраивали стойбища. Думаю, там, где сейчас деревня.
Он оглянулся на Луи. Тот все еще сидел со свирелью на коленях. Уголки губ его чуть сместились вверх, словно он улыбался каким-то своим мыслям. На голове у Луи прочно сидел черный берет. Круглое гладкое лицо, ровный загар. Коротко подстриженные черные волосы, расстегнутый ворот голубой рубашки. Молодой еще человек, сильный, и ни единой морщинки на лице.
— Ты любишь свою работу? — спросил Луи.
— Я ей предан. Так же, как и ты, — сказал Бойд.
— Но это не моя работа.
— Твоя или не твоя, ты хорошо ее выполняешь, — сказал Бойд. — Хочешь пройтись со мной? Бросить последний взгляд?
— У меня кое-какие дела в деревне.
— Ладно. А я, признаться, тоже думал, что ты уже уехал, — переменил тему Бойд, — и очень удивился, услышав твою свирель.
— Скоро уеду, — ответил Луи. — Через день-другой. Причин оставаться, в общем-то, никаких, но, как и тебе, мне тут нравится. А торопиться некуда — никто меня не ждет. И несколько дней ничего не решают.
— Можешь оставаться сколько захочешь, — сказал Бойд. — Теперь ты тут единственный хозяин. Через какое-то время, правда, правительство наймет сюда смотрителя, но правительство, как ему и полагается, спешить не будет.
— Наверное, мы больше не увидимся…
— Я на два дня ездил в Ронсесвальес, — продолжил Бойд, — в то самое место, где гасконцы перебили в 778 году арьергард Карла Великого.
— Знаю.
— Мне всегда хотелось там побывать, но вечно не хватало времени. Часовня Карла Великого стоит в развалинах, но мне говорили, что в деревенской церкви все еще служат мессы в память об убитых паладинах. Ну а вернувшись из поездки, я не удержался и решил снова заглянуть в пещеру.
— Я рад, — сказал Луи. — Мне хотелось предложить кое-что, если я еще не надоел…
— Ну что ты, Луи…
— Тогда, может быть, мы пообедаем напоследок вместе? Например, сегодня вечером. Я приготовлю омлет.
Бойд хотел было пригласить Луи пообедать с ним в деревне, но передумал:
— С удовольствием, Луи. Я принесу бутылку хорошего вина.
2Направив фонарь на стену пещеры, Бойд наклонился, чтобы получше разглядеть камень. Нет, ему не привиделось. Он оказался прав. Здесь, именно в этом месте, стена действительно была не сплошная. Камень растрескался на несколько кусков, но так, что это было почти незаметно. Обнаружить трещины можно было лишь случайно, и если бы он не смотрел прямо на них, не искал их, проводя лучом света по стене, Бойд тоже ничего бы не нашел. Странно, подумал он, что никто другой не заметил трещин, пока группа работала в пещере.
От волнения он задержал дыхание, чувствуя себя при этом немного глупо, потому что находка в конце концов могла оказаться пустой и никчемной. Может быть, камень просто растрескался от холода и влаги. Хотя нет, конечно, здесь не должно быть таких трещин…
Он отцепил от пояса молоток, переложил фонарь в другую руку и, направив луч света в нужное место, всадил острый конец молотка в одну из трещин. Сталь легко ушла в камень. Бойд слегка потянул рукоятку в сторону, и трещина стала шире. Когда же он нажал посильнее, камень выдвинулся из стены. Бойд положил молоток и фонарь на землю, ухватился за камень обеими руками и вытащил его. Под ним лежали два других, но они вынулись так же легко, как и первый. Бойд убрал еще несколько глыб, потом встал на колени и посветил в открывшийся ему лаз.
Туда вполне мог заползти взрослый человек, но некоторое время Бойд никак не мог решиться. Одному это делать небезопасно. Если что-то случится, если он застрянет, если камни сместятся и его придавит и завалит, некому будет прийти на помощь или, по крайней мере, прийти на помощь вовремя. Луи вернется к своей палатке и будет ждать, но когда Бойд не появится, скорее всего, решит, что это либо наказание за слишком фамильярное приглашение, либо просто проявление невнимания или даже презрения — чего еще ожидать от американца? Он никогда не догадается, что Бойд застрял в пещере.
Однако это — последний шанс. Завтра уже нужно будет ехать в Париж, чтобы успеть на самолет. А здесь такая загадка, которую просто нельзя оставить без внимания. Этот тоннель может привести к чему-то важному, иначе зачем так старательно маскировать вход? Кто и когда это сделал? Наверняка очень давно. В наше время любой, кто нашел вход в пещеру, сразу заметил бы наскальные рисунки, и о находке стало бы известно. Тоннель замаскировал, должно быть, человек, который не понимал важности этих рисунков или считал их делом вполне обычным.
Такую возможность, решил Бойд, упускать нельзя. Нужно лезть. Он закрепил молоток на поясе, подобрал фонарь и пополз в тоннель.
