Лоис Буджолд - Танец отражений. Память
Гарош помрачнел.
— Это все, что нам удалось обнаружить. Я бы руку отдал, чтобы иметь возможность допросить Галени под суперпентоталом, но перед назначением на нынешнюю должность он прошел аллергическую обработку. Суперпентотал убьет его. Так что придется искать доказательства старым добрым способом. Все вещественные доказательства давно уже обратились в дым. Теперь мы подходим к вашей теории мотивации, милорд Аудитор. Кто из аналитиков департамента по делам Комарры знал о прокариоте и имел повод его использовать? Галени знал. Он встречался со своим отцом, Сером Галеном на Земле, как раз перед провалом первого комаррского заговора.
— Знаю, — отрезал Майлз. — Я был там.
«О Боже, Дув…»
— Я не знаю, как оценивать тот факт, что ваш клон-брат застрелил отца Галени…
— Если бы это было проблемой, она проявилась бы уже давно.
— Возможно. Но, так или иначе, это не могло не задеть его чувства. Затем, помимо всего прочего, вы не так давно невольно разрушили его брачные планы.
— Он с этим смирился.
— Какие брачные планы? — заинтересовался Грегор.
Майлз скрипнул зубами. «Гарош, ты идиот».
— Одно время Дув довольно сильно интересовался Лаисой. Поэтому он и пригласил ее на тот прием, где вы познакомились. С тех пор Дув… хм… нашел другой объект для ухаживания.
— О! — Грегор выглядел несколько ошарашенным. — Я не думал… что между Лаисой и Галени все было настолько серьезно.
— Только с его стороны.
Гарош покачал головой:
— Мне очень жаль, Майлз. Но этот человек назвал вас, если мне память не изменяет, «чертов маленький вкрадчивый сутенер». — Взгляд Гароша стал отсутствующим, и выражение — один в один, как у Иллиана, когда тот выуживал дословную цитату из своего чипа. У Майлза аж дух захватило. — И продолжил дальше, весьма экспрессивно: «Фор действительно означает вор. И вы, проклятые барраярские форы, держитесь друг за друга. Ты и твой долбаный драгоценный император, и вообще вся ваша кодла». И вы всерьез ожидаете от меня, чтобы я подумал, будто он лишь немного огорчился?
Брови Грегора поползли вверх.
— Это было сказано мне прямо в лицо! — рявкнул Майлз. Судя по виду Грегора, император не понимал, почему эта реплика является защитой обвиняемого. — А не за моей спиной, — попытался объяснить он. — Только не за спиной. Только не Галени. Это… не в его стиле. — И специально для Гароша добавил: — Где вы, черт побери, это взяли? Имперская безопасность теперь прослушивает коммы всех своих аналитиков, что ли? Или кто-то наметил своей целью Галени еще до срыва Иллиана?
Гарош кашлянул.
— Вообще-то не Галени, милорд. Вас.
— Что?!
— Все открытые каналы в особняке Форкосиганов прослушиваются из кабинета шефа СБ в целях обеспечения безопасности. Уже несколько десятилетий. Не прослушиваются только три — это личные коммы графа, графини и ваш. Наверняка ваши родители говорили вам об этом. Они знали.
Прослушивались Иллианом, да. Отец с матерью не стали бы возражать против этого. А он в ту ночь разговаривал с Галени… из Желтой гостиной, все верно. Майлз судорожно попытался вспомнить, что и кому он говорил и по какому комму особняка Форкосиганов.
— Ваша верность другу делает вам честь, Майлз, — продолжил Гарош. — Но я не уверен, что он вам друг.
— Нет, — возразил Майлз. — Нет. Я знаю, какую цену заплатил Галени, чтобы попасть сюда. И он ни за что не бросит все это на ветер из-за какой-то… личной неприязни. К тому же, даже если допустить, что у Галени были причины отомстить мне, то как насчет основного преступления? Какой у него был мотив, чтобы расправиться с Иллианом?
Гарош пожал плечами:
— Возможно, политический. Между некоторыми комаррцами и Иллианом существует тридцатилетняя вражда. Я согласен, что дело еще не закончено, но теперь, когда появилось реальное направление, будет проще.
Грегор был чуть ли не в смятении.
— Я надеялся, что моя женитьба хоть немного улучшит дела с Комаррой. Действительно единая Империя…
— Так и будет, — заверил его Майлз. — И даже вдвойне, если Галени женится на барраярке. — «Если не окажется в тюрьме по ложному обвинению в измене, конечно». — Ты же знаешь, как распространяются в Империи модные веяния. Так что ты наверняка положишь начало огромной волне межпланетных браков. А учитывая недостаток барраярских девочек в нашем поколении, устроенный нашими родителями, большинству из нас так или иначе придется импортировать жен.
Губы Грегора изогнулись в печальной улыбке.
Майлз схватил свой экземпляр доклада.
— Я хочу его внимательно изучить.
— Пожалуйста, — кивнул Гарош. — Подумайте над ним. Если сможете обнаружить что-то, чего не заметил я, дайте мне знать. Я вовсе не в восторге от того, что кто-то из моих людей нелоялен, безотносительно его происхождения.
Гарош откланялся. Майлз ушел следом, отправив слугу на поиски Мартина с приказом немедленно подогнать машину ко входу. Если он вернется на прием, женщины тут же накинутся на него с вопросами. А он пока не готов ни давать объяснения, ни действовать. Он не завидовал Грегору, который вынужден вернуться и продолжить вести светские беседы, будто ничего не произошло.
В лимузине, на полпути между двроцом и особняком Форкосиганов, его зрение внезапно обострилось. Дома, видимые сквозь стекло кабины, вдруг стали чрезвычайно отчетливы, приобрели какую-то нереальную реальность, казалось, вот-вот засветятся зеленым светом. «О черт, черт…» — подумал он, и тут все рассыпалось в привычном взрыве конфетти. А потом наступила тьма.
Он очнулся, лежа на заднем сиденье. Над ним нависало встревоженное лицо Мартина. Китель Майлза был расстегнут, кабина открыта. От холодного ночного воздуха его трясло.
— Лорд Форкосиган? Милорд? Вы умираете? Не надо, перестаньте!
— Гх-м-м, — сумел выдавить Майлз. В ушах стоял звон, губы болели. Он коснулся рта — на пальцах осталась кровь.
— Все в порядке, Мартин. Только припадок.
— Так вот как они выглядят? Я было подумал, что вас отравили или пристрелили.
Мартин немного успокоился. Но совсем немного.
Майлз попытался сесть. Мартин протянул руки, не зная, то ли помочь, то ли уложить его обратно. Язык и нижняя губа были прокушены, и кровь текла на его лучший мундир.
— Мне отвезти вас в госпиталь или к врачу, милорд?
— Нет.
— Тогда позвольте хотя бы отвезти вас домой. Может… — Озабоченное лицо Мартина просветлело. — Может быть, леди Корделия скоро вернется.
— И избавит тебя от меня? — Майлз болезненно засмеялся. «Она не вылечит этого поцелуем, Мартин. Как бы ей этого ни хотелось».
