Татьяна Суворова - Черный талисман
«Так и должно быть, дурак, слизень бесхребетный! Чего другого ты еще мог ждать!!!» — Вэл не рассчитал силы удара кулака. Во все стороны брызнули искрящиеся осколки прочнейших, монолитных кристаллов. Раздалось громкое шипение, несколько секторов разбитого пульта потемнели, изнутри заволоклись дымкой. На Резиденции — как ни странно — был предусмотрен ремонт стационарных механизмов: из люка в полу появились специализированные роботы. Они покрыли пульт толстенными блинами-амебами. Пока ремонтники за счет своей массы наращивали его недостающие структуры, голос машины непрерывно, оглушительно вещал о непонятной аварии.
«У тебя есть Черный Талисман, а ты, идиот, нытик…» — Вэл хлестал и хлестал себя словами, докатываясь даже до плохо известного ему мата. Но глаза Аго не исчезали из головы. Он застонал — еще один человеческий рефлекс, киборгу стоны не приносят облегчения. Он хотел заплакать, но киборгам нечем плакать. Отчаяние стремительно скапливалось в сознании, оседало там, как сероводород на дне моря…
Наконец он еле-еле, чудом взял себя в руки. «Просто мои серьезные дела кончились — и появилась возможность для всяческих переживаний. Значит, надо загрузить себя чем-то новым, очень важным. Как глупо — иметь такие возможности, а заниматься… а заниматься чувством-трансплантатом!»
Вэл посидел, массируя лоб, — хотя это ему помогало только в уже далеком человеческом прошлом. Попытался впустить в себя немного больше силы Талисмана. И был чуть не сметен словно поджидавшей, неуправляемой волной.
…Черный Талисман… Сомнительное наследство неизвестной расы. Или не наследство? Не таится ли в его дьявольских глубинах ход к древним, ирреальным от этой древности создателям, почему-то названным Предтечами?.. Его нельзя уничтожить известными людям средствами; его нельзя спрятать — он скоро снова объявляется какими-то ненормальными, тайными для человечеств путями; им бесполезно пугать — все равно кто-то не испугается. И… действительно ли он не может создавать свои копии?..
Его можно только покорить. Но каждый должен начинать это дело заново, с нуля. Достижения других тут не считаются. И можно ли полностью обуздать эти силы?.. Или после какой-то грани возможны другие отношения между ним и человеком?
И кем станет тот, кто будет носить Талисман — и выживет?..
Серьезное и скверное дело, разумеется, нашлось — без подобных вещей Галактика, похоже, существовать не могла.
Вэл неподвижно сидел за реставрированным пультом. Эта привычка превращаться во время работы в статую — была новой, возникшей уже на базе организма киборга.
«Агрессия против другой цивилизации. Только этого не хватало. И что это за Особый Легион там болтается?»
Он уже пытался связаться с командованием Легиона через нормальные каналы, но это было бесполезно. Тогда Вэл начал очень осторожно прислушиваться к Талисману — и оттуда пришло знание: Император командовал своей спецчастью через собственный мозг. Но для такого фокуса необходимо очень глубокое, смертельное для человека сближение с Силой…
Вэл напомнил себе о контроле за эмоциями, подавил раздражение. Быстро, но без торопливости встал со стула, прошел в рубку связи.
Естественно, в этой пресловутой звездной системе, именуемой МЗР-105437, был подходящий экран-приемник. Можно переходить.
Отмодулированный энергетический луч способен пролетать в гиперпространстве огромные, разрушительные для вещества и полей расстояния. Явление, известное имперцам, широко используемое ими для связи. Практика подтверждает, что на такой волновой пакет можно переписать только самые простые информационные структуры — сложные упрощаются (то есть уничтожаются) в процессе перехода.
Но любой Император мог перемещаться с лучом. Вэл уже успел решить, что эта возможность — самое лучшее из того, что он получил от своего превращения.
Не тратя времени на новые попытки связаться с Легионом, Вэл сосредоточился на Талисмане — не забывая, что не надо переходить границу. Возникло ощущение онемения и жара. Пора шагать в экран, вливаться в энергопоток, — точнее, плыть в нем, как в реке.
Неосознаваемый квант превращения, после которого Вэл уже двигался по гипермиру. Ощущения от окружающего стали свалкой отрывочных, ничего не говорящих кусочков. Ясно, что все эти запахи, сполохи, звуки и т. д. не имеют отношения к реальности и являются более чем вольными интерпретациями поступающих снаружи сигналов. Похоже, мозг подбирает эти свои картинки или по каким-то отдаленнейшим аналогиям, или (скорее всего) вообще случайно. Короче говоря, все ощущаемое — что-то вроде пятнышка грязи на коже невидимки; оно не показывает какие-либо очертания или особенности не существующей для глаз фигуры, а просто сигнализирует, что тут что-то есть.
По субъективному психологическому времени Вэла, срок полета был достаточен для перенапряжения мозга и изрядной потери ориентации. Поэтому финиш был внезапен и от этого почти оглушителен.
Только сейчас, при взгляде на плывущую по экранам планету, до него полностью дошла реальность событий. Там, рядом со звездолетом, — война. Оккупация. Не теоретическая, отдаленная, от тебя не зависящая. Близкая, настоящая. Ведущаяся именем Императора — то есть теперь его, Вэла, именем.
После этого прозрения стало понятно, почему нежелание отправляться сюда было таким сильным. Во время трепа по гиперсвязи можно было обмануть себя, вообразить происходящее чем-то вроде очень далекой, хотя и некрасивой игры. Остаться внутренне в стороне от идущей бойни.
Вэл мчался в ангар. К счастью, звездолет Легиона был построен по типовому проекту, и плутать в коридорах не пришлось. Кресло несется между яркими, сверкающими стенами, а внутри нарастает ощущение катастрофы и того, что надо сделать предельно много. А за что и как браться — неизвестно, вдобавок ты не в форме, тебе еще трудно контролировать Талисман, и…
Перед ангаром он переключил мозг на ускоренное восприятие. Нестерпимо медленно исчезает дверь-поле. На стенных экранах горят две голубые, ослепляющие дыни — это местные солнца, они так близки друг к другу, что взаимная гравитация исказила их естественные, шарообразные формы. «Как хоть выглядят эти мои Особые Легионеры?» Брильянт стен слишком праздничен, слишком декоративен. «При чем тут мои ощущения, все имперские звездолеты — огромные углеродные монолиты с заранее спроектированными полостями-помещениями. Для галактической цивилизации нескрытый алмаз — это признак аскетической обстановки». Но этот аскетизм все-таки невероятно походил на дикую роскошь…
Через исчезающую дверь уже были видны разгорающийся в ангаре фиолетово-серый свет и катера — маленькие, тоже источающие сияние кристаллики. Он, не дожидаясь полного исчезновения поля, бросился к одному из них.
