Владимир Гусев - Хранитель Виртуальности
– Ты не прав, придурок! Риск всегда есть! – говорю я главарю.
Тот, который канючил про две – видимо, самый трусливый из всех, иначе бы его не кинули так грубо, – бросается бежать, но я останавливаю его одним точным выстрелом.
– Стоять! Не шевелиться! Кто меня заказал? – спрашиваю я у главаря. Лицо его белее мела, глаза выпучены от ужаса. Он пытается, но никак не может отлепить взгляда от дырки в моем лбу. Прекрасно: сейчас он мне все расскажет.
– Азазелло. Больше я ничего не знаю. Честное слово, больше ничего! лепечет главарь.
– Где?
– В скрытом баре на Парк-авеню.
– Название бара? Логин и пароль, быстро!
Один из убийц, воспользовавшись тем, что я отвлекся на разговор, по-ковбойски выхватывает пистолет и стреляет в меня. Причем проделывает он все это так стремительно, что только после того, как пуля навылет прошивает мою грудь, я реагирую и, предупреждая следующий выстрел, убиваю Ковбоя.
– Повторяю вопрос: как называется бар?
– «Подлодка». Логин «Еллоу», пароль «Сабмарин», – трясущимися губами, с трудом артикулируя речь, произносит палач, глядя то на мой лоб, то на мою грудь со свежей дыркой, то на своих мертвых напарников. Пока трупов два; третьего участника нападения трясет крупной дрожью: он уже предчувствует свою судьбу. Но главарь держится молодцом.
– А это во избежание дальнейших сюрпризов! – говорю я и стреляю в третьего.
Он валится в траву словно подкошенный.
– Свяжись с Азазелло по кому! – требую я. – И держи ком так, чтобы я видел лицо Азазелло. Микрокамеру отключи.
– Он тоже работает только звуком, – говорит главарь. – Азазелло, собака, почта, компания, – называет он адрес, поднеся терком поближе к губам. – Этот адрес временно недоступен, – поворачивает главарь в мою сторону дисплейчик.
– Не временно, а навсегда, – уточняю я. – Тебе не повезло.
Наклонившись над трупом Ковбоя, я направляю его руку с зажатым в ней пистолетом на главаря.
– Ты – слабое звено!
Главарь, не сводивший взгляда с моей руки, дергается лишь в самый последний момент. Но помогает ему это мало: просто пуля попадает не в лоб, а в висок.
Что же, даже Ковбой может чуточку промахнуться.
Отпустив руку Ковбоя, я вкладываю свой пистолет в руку главаря и углубляюсь в лес. Не стоит выходить на трассу напротив того места, где лежат четыре трупа. Меня, надеюсь, никто не видел, но все-таки…
Покидая место побоища, я бросаю взгляд в небо. Теперь оно уже не представляет для меня той ценности, что полчаса назад. Система отсчета вновь изменилась. И тебе, глупая птица, кружащая над трупами, никогда не понять того, что есть вещи поважнее, чем собственная жизнь.
Пройдя метров десять, я останавливаюсь и, спохватившись, ликвидирую дырку во лбу. Правда, без зеркала это сделать довольно трудно, поэтому я сооружаю на месте входного отверстия довольно большую шишку. Кроме того, я завязываю галстук так, чтобы он стал короче и шире. Скосив глаза на грудь, я убеждаюсь: дырка в сорочке не видна.
На трассу я выхожу примерно за километр от того места, где должен стоять побитый «мерс». Свой терком я у бандитов предусмотрительно не забрал, так что вызвать инспекцию возможности не имел, вот и пришлось идти пешком. Проформы ради я пытаюсь пару раз остановить попутку, но никто, естественно, незнакомца на дороге подобрать не жаждет. Альтруисты оставляют потомство гораздо реже, чем эгоисты, и за последние двадцать-тридцать лет это начало сказываться во всем даже при элементарном голосовании на дороге. Возле моего покалеченного «мерса», как я и ожидал, стоит, мигая желтым маячком, машина службы безопасности движения. На обочине рядом застыл рухлядевоз – платформа для перевозки попавших в аварию машин.
– Здравствуйте! – киваю я инспектору. – Это моя машина. Но терком у меня отобрали грабители, так что предъявить права я не могу.
– Представьтесь, пожалуйста!
– Логвин Маркович Жовтяк, агент Винтерпола.
Инспектор смотрит на экранчик наручного теркома. Конечно, он уже выяснил, кому принадлежит машина.
– Что тут у вас произошло?
– Меня начала преследовать серебристая «Волга», номер ММЕ 12-03 ГОРИЛЛА. В машине было пятеро. Они спровоцировали аварию, вытащили меня из машины, понесли в лес. Ударили чем-то тяжелым по голове, дальше я ничего не помню. Очнулся рядом никого. Я поднялся, пошел искать машину, но заблудился в лесу. Голова очень болит, – жалуюсь я.
Инспектор аккуратно записывает мой рассказ на терком. Услышав про больную голову, он вспоминает соответствующий пункт инструкции, вытаскивает из своей машины аптечку.
– Покажите рану! – требует он.
– У меня только шишка. Правда большая, – хвастаюсь я. – Ничего страшного. Если машина в порядке, я доберусь своим ходом.
– Нет. До выяснения всех обстоятельств вам за руль нельзя, – сочувствует мне инспектор. – Машина будет стоять на нашей площадке. Вот найдем серебристую «Волгу» и ее водителя, сверим характер повреждений, выслушаем и другую сторону – тогда сможете забрать машину. А пока садитесь в мою. Может, мне вас все же в больницу доставить?
Инспектор снова включает ком на запись и подносит к моему лицу.
– У меня только шишка. Ни тошноты, ни рвоты. В больницу ехать отказываюсь, – произношу я именно те слова, которые ждет инспектор.
Да, но что, если где-то есть другая запись, на которой я лежу в лесу с дыркой во лбу? Конечно, я знаю, что сказать, если такая запись когда-нибудь всплывет. Мол, мы с киллерами договорились обмануть Азазелло, я заплатил им вдвое больше, дырка в голове – всего лишь грим. Но все же… Сегодня я, совершенно неожиданно для себя, оказался на грани провала. Мне, можно сказать, на мгновение показали Знак Смерти. Еще один неверный шаг – и я, словно джинн, буду заключен в бутылку.
На чем же я прокололся? Кто меня заказал? Установщики виртаина или сатанисты?
«Предок, предок!»
«Храни тебя Первый».
«Меня заказал некий – Азазелло, адрес Азазелло: собака, почта, компания. Адрес ликвидирован, подозреваю две силы. Это или сатанисты, которых я вчера брал в „Клубе спиритов“, или установщики виртаина, мстящие мне за бандершу Афродиту и связанного с нею установщика, все в рамках моих служебных обязанностей».
«А вдруг это не установщики и не сатанисты, что если это какая-то третья сила?»
«Пока не вижу признаков, но учту и эту версию».
«Храни тебя Первый».
«И тебя храни».
Однако… У сегодняшнего инцидента могут быть последствия гораздо более неприятные, чем я предполагал. Третья сила… Что, если у предка есть какая-то инфо, неизвестная мне? И он меня, как предок потомка, аккуратненько об этом предупредил? Храни меня Первый!
