И Крупеникова - Предел бесконечности
Ответ обрушился как гром среди ясного неба.
Тамара живет внутри земли, а не смотрит со стороны, как большинство людей. Она берет из нее силы и отдает ей свои через человека, через животных и растения. Бориса Сергеевича по праву считают старостой - старшим из равных, потому что он черпает мощь из природы и из человеческого сообщества и своим "теплом" поддерживает односельчан. Логики в этом нет, зато есть диво земное, объединяющее всех в одно целое.
Перед глазами раскинулось мокрое поле, недавно сбросившее с плеч ледяной покров зимы.
- Я знаю дорогу к горизонту, земля! - сильный голос раскатился по непаханому простору. - Возьми меня и позволь мне войти.
Всё в Белкове походило на необитаемый остров, где однажды собрались пятнадцать человек, потерпевших кораблекрушение в волнах цивилизации. Каждый со своей разбитой лодки, они попали сюда и сумели выжить благодаря собственным силам и чувству плеча. Глеб стал родным для этих людей. Пожилые обращались к нему "сынок", десятилетний Димка все вечера напролет слушал его уроки, и даже глухонемой Андрей, старший сын Кожемятовых, начал понимать то, что парень старался ему втолковать знаками, записками и губами. Елена застенчиво отпихивалась от грубых домогательств Вовки-урки и исподтишка подсматривала за синеглазым молодцем с неизменным "хвостом" черных густых волос на затылке. Ее чувственные взгляды Глеб не замечал. Он без устали трудился вместе с мужиками на посевной, обновлял кровлю избы Бориса Сергеевича, чаще называемого здесь "Батяней", помогал деду Воеводину перекапывать огород, возился с трактором в гараже у Кожемятова, ставил сети и переметы под дотошным руководством Карпова и, засыпая с чувством переполняющей силы, видел добрые сны...
Борис Сергеевич с сожалением погладил капот грузовика и еще раз просмотрел список деталей, необходимых для починки.
- Мы столько денег не наскребем, сынок, - тяжело вздохнул он. - Даже если Гнедого запряжем и до рынка осенью дотащимся. У нас урожая такого не будет, чтоб продавать! Сам видал, какая тут земля. Изголодалась, милая, плохо родит.
- А трактор? - Глеб не желал принимать поражение. Все, что он мог сделать с машиной, он уже сделал. Но загубленный мотор окончательно и безнадежно сдох. Оставалось либо чудо, либо поездка за запчастями в поселок.
- Да ты лучше меня знаешь, что трактор не поможет.
- Надо бы в Давыдовку сходить, - предложил бывший адвокат Карпов. Попавший в какую-то подозрительную историю, он уже десяток лет жил в Белкове. Поговаривали - поначалу скрывался, а потом земля притянула. Осел, хозяйство завел.
- Что еще за Давыдовка? - оживился Глеб.
- Вымершая деревня, - неохотно ответил Борис Сергеевич. - Отсюда километров семь через болото. Жили там три-четыре семьи, и вдруг в один год все перемерли. То ли болезнь какая, то ли время им пришло. Плохое место.
- У них был автомобиль и гидравлический насос, - продолжал Карпов. - Я к ним захаживал, видел.
- Растащили давным-давно все насосы, - проворчала тетя Вера, кормившая поросят. - И вообще. Заразу какую-нибудь притащите оттуда, греха не оберемся.
- Я один пойду, - заявил Глеб.
- Вот еще! - одернул Борис Сергеевич.
- Батяня, меня никакая зараза не возьмет!
- Эва, разошелся! Ты ж тропы не знаешь.
- Без машины мы пропадем зимой!
Опустилось тягостное молчание, только старый забор продолжал свой бесконечный спор с разыгравшимся ветром.
- Ладно, парень, валяй. Михалыч?
Карпов почесал бороду.
- Провожу, а как же. Кожемятова позовем - втроем сподручнее. А ты дома отогревайся со своим радикулитом.
В компании двух закаленных жизнью мужиков Глеб чувствовал себя не хуже, чем с Тамарой и бесхитростным Димкой. Шли осторожно, неспешно. Мужчины поначалу говорили каждый о своем хозяйстве, потом о рыболовных сетях и донках, затем разговор перекинулся на технику, и Глеб незаметно сделался лидером. На вопрос - откуда столько знаешь, он честно ответил, что был мотогонщиком на тотализаторе.
Тропа виляла среди кочек, а писклявое комарье тучей поднималось из травы, почуяв приближение людей. То и дело раздавались звонкие шлепки. Прихлопнув на себе несколько кровососов, Глеб не без удивления обнаружил повышенный интерес насекомых к своей персоне. Обычно мошкара и слепни на него не покушались. Даже пчелы на пасеке Бабаева держались подальше от странного тела.
Организм претерпевает изменения, я почти потерял над ним контроль, тревожно подумал он, наблюдая, как голодный комар впился в кисть руки. Видимо, это неизбежно, коли я открылся земле. Защита существует до тех пор, пока мозг полностью не адаптируется к человеческому образу жизни. Скоро моя капсула развалится окончательно. И тогда... - он почувствовал легкий укол страха. - Тогда состоится настоящее рождение. Жулавский считал, что творит альтернативную жизнь. Почему же он так и не понял очевидного? Он создал не жизнь, а альтернативное ее начало.
Спустя час Глеб стал замечать постороннее присутствие. Ощущение пришло от ужившегося в лабиринтах сознания "спутника", которого наука от бессилия перед лицом непознанного обозвала "шестым чувством".
- За нами кто-то идет, - вполголоса произнес парень.
Мужики дружно оглянулись. Кожемятов молча снял с плеча ружье.
- Подождите... это кто-то из наших, - Глеб силился разглядеть субъекта в чаще леса. Образ мальчишки встал перед глазами, как наяву. - Димка! - сомнений не осталось. - Димка, а ну выходи!
Пацан показался из-за кустарника. Натолкнувшись на суровый взгляд отца, он вобрал голову в плечи и бочком приблизился к мужчинам.
- Как это понимать? - старший Кожемятов навис над сыном.
- Я с вами... - промямлил Димка и с надеждой посмотрел на Глеба. - Ладно?
Отказать ему не могли. Половина пути была пройдена, а оправлять пацана назад одного по болотной тропе отец не решился. Отвесив мальцу подзатыльник, он подтолкнул его вперед.
- Дома поговорим, топай... Но смотри у меня!
Обещание взбучки не произвело на мальчишку должного впечатления.
- Как я от вас спрятался, а! - гордо заявил он, ухватив Глеба за руку. Ведь вы не заметили, да? Ведь не заметили! А я как Чингачгук.
- Нет, от Чингачгука ты существенно отличаешься, - серьезно ответил парень, но руку не высвободил.
- Почему?
- Потому что он никогда бы не поставил под удар мероприятие товарищей ради своих амбиций.
Мужики позади Глеба с удовольствием хмыкнули. Димка повесил нос.
Заброшенная деревня порождала тягостные ощущения. Глебу казалась, что за каждой дверью его ожидает след смерти. Фантазии были весьма банальными, но в одном из сараев разыгравшееся воображение продемонстрировало ему истлевший скелет. "Голым черепом" оказались разбитый глиняный кувшин, а "костями" ржавая проволока. Парень оборвал бестолковую игру с самим собой и мысленно обругал пацана, который взял моду каждый вечер требовать новую историю про призраков и инопланетян.
