Джеймс Типтри-мл. - «Если», 2000 № 08
Однако их встреча была неслучайной. Общаясь с девушкой, Фрэнк осознает свое предназначение, все тяготы которого он вынужден теперь нести. «Последним искушением» для него стал безмолвный диалог с душой умирающего отца Мэри. Фрэнку, оказывается, предопределено освобождать из нашего неподлинного мира рвущиеся в блаженное ничто людские сущности. Поняв это, наш герой преодолевает себя и отключает медицинскую аппаратуру, поддерживающую жизнь телесной оболочки старика.
Сняв почти двадцать пять лет спустя экзистенциально-мистическую версию «Таксиста», Мартин Скорсезе показал, что и в Америке иногда умеют делать кино не только для домохозяек.
Андрей СИНИЦЫН
СТРАННАЯ ИСТОРИЯ СО ЗНАМЕНИТЫМ РАССКАЗОМ
Любой образованный европеец, услышав сочетание «Всадник без головы», сразу вспомнит одноименный роман англичанина Томаса Майн Рида. У любого же образованного американца возникнут ассоциации со знаменитым рассказом «Легенда о Сонной Лощине» классика американской литературы Вашингтона Ирвинга.
Рассказ вышел в 1819 году в сборнике «Книга эскизов» и носил подзаголовок «Из бумаг покойного Дитриха Никкербоккера». В том же сборнике и с тем же подзаголовком появился и не менее знаменитый «Рип Ван Винкль». Обе эти новеллы положили начало многим направлениям современной североамериканской фантастики. Хотя совсем уж фантастическими их назвать нельзя. Особенно «Легенду…», повествующую о нравах маленького городка на Гудзоне через призму популярной местной истории о Всаднике без головы и несчастной любви сельского учителя Икабода Крейна к дочке богатого фермера. И хотя открытый финал новеллы оставляет пищу для размышлений о мистической стороне сюжета, рассказ тем не менее написан в весьма реалистичной манере.
Но, что удивительно, именно экранизации «Легенды о Сонной Лощине» положили начало американской киномистике. Как ни странно, в течение всего двадцатого века рассказ пользовался необычайной популярностью у кинематографистов: это небольшое произведение экранизировалось не менее 11 раз! Первая попытка была уже в конце прошлого века, когда режиссер Уильям Диксон решил совместить несколько рассказов и отправил Рипа Ван Винкля жить в Сонную Лощину («Рип покидает Сонную Лощину», 1896). Тогда было снято несколько фильмов по сюжетам рассказов Вашингтона Ирвинга, объединенных одним главным героем — Рипом. Еще две черно-белые немые киноверсии новеллы появились в 1908-м и 1912 годах под оригинальным названием «Легенда о Сонной Лощине». Также черно-белой и немой была комедийная версия «Всадник без головы» (1922). В середине же века стало модным снимать мультфильмы («Всадник без головы», 1934, и «Легенда о Сонной Лощине», 1958).
Позже, помимо нескольких ТВ-экранизаций, снимавшихся, очевидно, в учебных целях, возникали и совершенно странные проекты, типа гонконгской кун-фу версии «Кто призрак в Сонной Лощине?» (1989).
Однако самым плодотворным оказался прошлый год. Помимо канадского телевизионного фильма появился наконец высокобюджетный голливудский блокбастер. И снял его не кто иной, как сам Тим Бартон, знаменитый режиссер, автор воскрешенных Бэтменов, «Эдварда Руки-ножницы», «Жучиного сока» и фильма «Марс атакует!». Он назвал свою ленту просто — «Сонная Лощина» (Sleepy Hollow). Теперь этот фильм добрался и до нашего видеорынка.
Те, кто читал рассказ Ирвинга, будут весьма удивлены, посмотрев картину. Бартон не оставил от оригинального сюжета ничего. Или почти ничего. Несколько имен, название городка ну и, конечно же, Всадника без головы. Огромного всадника в черном на огромной черной лошади. Посланца Ада, рыскающего в окрестностях маленького городка на Гудзоне в поисках пропавшей головы. То, что у писателя подавалось в виде легенды, придуманной простодушными жителями
Сонной Лощины, у Бартона находит самое живое (а точнее, очень даже мертвое) воплощение. Молодой и весьма прогрессивный нью-йоркский констебль Икабод Крейн, экранная инкарнация непутевого учителя Икабода Крейна из новеллы, направляется в Сонную Лощину, дабы расследовать странные убийства жителей городка. Будучи реалистом, он не верит ни в какого черного Всадника и пытается найти корни происходящего во взаимоотношениях людей. Но вскоре сам встречает страшного наездника.
Далее начинается помесь классического мистического триллера с заурядным детективом, когда герою приходится выбирать, кто же из остальных персонажей повелевает Всадником и использует его для достижения своих целей. А тем временем головы жителей летят с плеч во все возрастающем количестве…
Честно говоря, я не ожидал от автора «Марс атакует!» такого сверх-серьезного подхода к материалу и полного отсутствия самоиронии, столь свойственной Бартону в предыдущих фильмах. Фильм снят в оригинальной эстетско-готичес-кой манере, с использованием минимального количества цветов, с игрой света и тени — и со множеством чересчур натуральных эпизодов. Головы летят, кровь брызжет, действие давит. Безусловно, видеоряд в фильме подобран профессионально. Хотя бы потому, что одним из соавторов сценария стал Кевин Яхер, известный мастер декорации и спецэффектов. Что и помогло его соратникам Рику Хейнриксу и Питеру Янгу получить в этом году «Оскара» за лучшую работу художников-декораторов. Кроме того, картина попала в номинации Киноакадемии по категориям «Лучшая операторская работа» и «Лучший дизайн костюмов». То есть почти по всему, что касается видеоряда.
Главные роли в фильме сыграли любимчик Бартона Джонни Депп (и это уже третий его фантастический фильм в 1999 году — после «Девятых врат» и «Жены астронавта») и набирающая популярность Кристина Риччи, известная по детской роли в киноверсиях «Семейки Адамс».
Любой американец, услышав сочетание «Сонная Лощина», вспомнит о Вашингтоне Ирвинге. Однако у наших переводчиков с такими ассоциациями, видимо, сложновато: на лотках этот фильм часто можно встретить под названием «Дремлющая пустота». Хотя, возможно, что-то в этом переводе есть…
Дмитрий БАЙКАЛОВ
Брайан Олдисс
ВИДИМОСТЬ ЖИЗНИ
Бескрайнее и мизерное. Галактический музей, угасшая любовь. Я узрел и то, и другое.
Музей огромен. На бесчисленных планетах меньше чем в тысяче световых лет от Земли сохранились сооружения невероятной древности и непостижимого назначения. Музей на Норме — из их числа.
