Джеймс Уайт - Звездный хирург
– Так точно, сэр, – ответил Конвей.
– Можете думать, что я сделал вам комплимент – вернее, не вам, а вашей догадливости. Быть может, и зря. Ну, ну! Если вы надеетесь, что я извинюсь, значит, вы верите в чудеса. Расскажите-ка мне об Этле. Учтите, добавил О'Мара, – на моем столе и в мусорной корзинке полным-полно всяких отчётов, в которых излагаются возможные последствия. Я хочу услышать от вас оценку собственным действиям.
Конвей пустился рассказывать, избегая вдаваться в подробности, и понял, что ему мало-помалу становится легче. Мысль о грядущей войне и о том, чем она грозит миллионам разумных существ, госпиталю и ему самому, по-прежнему страшила его, однако он уже не ощущал себя ответственным за то, что все сложилось именно так. О'Мара сперва обвинил его как раз в том, что он и сам полагал своей виной, а потом без лишних слов сумел доказать смехотворность подобного обвинения. Но когда Конвей упомянул о взрыве корабля Лонвеллина, то вновь почувствовал себя виноватым. Если бы он раньше сообразил, что к чему, Лонвеллин не погиб бы...
О'Мара, должно быть, уловил изменение в настроении Конвея, однако позволил ему закончить и лишь затем изрек:
– Меня удивляет, что Лонвеллин с его-то способностями и возможностями не различил того, что углядели вы. Кстати, о способностях. По-моему, вы достаточно успешно справляетесь со своими обязанностями, поэтому я приготовил для вас новую работу. Она не такая сложная, как этланское задание, госпиталь вам покидать не придется, и провалить вы её не должны.
Я хочу, чтобы вы организовали эвакуацию госпиталя.
Конвей судорожно сглотнул.
– Что вы уставились на меня будто оглушенный? – рявкнул О'Мара. – Или вас и впрямь чем-нибудь стукнуть? Где ваша хваленая догадливость? К моменту появления имперских сил в госпитале не должно остаться ни единого пациента, равно как и штатских, кроме тех, кто вызовется добровольцами. И потом, следует удалить отсюда тех, кто имеет представление о местоположении любой из планет Федерации. Я поручаю это вам потому, что у вас налицо склонность командовать старшими по званию, судя по тому, как вы гоняли бедного полковника...
Конвей почувствовал, как краснеет, прикинулся, что не уловил намека на Вильямсона, и проговорил:
– Я полагал, что эвакуация будет полной.
– Нет, – ответил О'Мара сухо, – госпиталь слишком ценен для нас со стратегической, финансовой и даже сентиментальной точек зрения. Мы думаем поддерживать в рабочем состоянии несколько уровней, где будут лечить раненых. В случае чего обращайтесь за помощью к полковнику Скемптону. Вы по какому времени живете, доктор?
Конвей сказал, что не отвык ещё от корабельного, но помнит, что сошел с «Веспасиана» часа через два после завтрака.
– Отлично, – заявил майор. – Свяжитесь со Скемптоном – и за работу. Мне, честно говоря, давно пора соснуть, но я прикорну прямо здесь, чтобы вы или полковник смогли сразу найти меня. Спокойной ночи, доктор.
Он снял китель, аккуратно сложил его, стряхнул с ног ботинки и улегся на койку. Не прошло и минуты, как его дыхание сделалось глубоким и ровным.
Конвей рассмеялся.
– Лицезреть главного психолога в таком виде! – фыркнул он, – это не может не травмировать. Боюсь, сэр, наши отношения уже не будут прежними.
– Ну и хорошо, – пробормотал О'Мара сонно. – Иначе вы меня вгоните в гроб своей кислой физиономией.
13
Семь часов спустя Конвей окинул усталым взглядом заваленный бумагами стол, потер глаза и взглянул на стол напротив. На какой-то миг ему почудилось, будто он вновь на Этле и сейчас утомленный майор Стиллмен поднимет голову и спросит, что ему нужно. Но вместо майора голову поднял не менее утомленный полковник Скемптон.
– Расписание эвакуации составлено, – подытожил Конвей с ноткой торжества в голосе. – Пациенты разбиты на группы по видам, указано необходимое количество кораблей, обозначены условия, которые следует создать внутри каждого. Размещение отдельных видов потребует изменений в конструкции звездолетов, что займет немало времени. А группы разбиты на подгруппы по степени сложности заболевания, что определяет порядок эвакуации...
«А как, – подумалось Конвею, – быть, если перемещение пациента с места на место подвергает опасности его жизнь? Таких надо будет эвакуировать в последнюю очередь, а значит, с ними задержится и медицинский персонал, который иначе мог бы улететь значительно раньше, а тут ещё угроза появления имперских звездолетов с их ракетами... Нет, все идет наперекосяк».
– Затем подразделение майора О'Мары займется обработкой врачей и обслуживающего персонала, – продолжал Конвей. – Откровенно говоря, когда мы летели сюда, я думал, что госпиталь уже подвергся нападению. Я не знаю, как поступить: объявить срочную эвакуацию в течение сорока восьми часов, которая наверняка погубит больше пациентов, чем спасет, или не гнать лошадей?
– На первый вариант не хватит транспорта, – буркнул Скемптон и снова уткнулся в бумаги. Он отвечал за обеспечение жизнедеятельности госпиталя, и работы у него сейчас было по горло.
– Я хотел бы узнать ваше мнение, – сказал Конвей. – Сколько у нас времени в запасе?
– Извините, доктор, – отозвался полковник. – Я забыл передать вам прогноз, который мне принесли. – Взяв листок с одной из стопок, он начал читать вслух.
Из обобщенных фактов, говорилось в прогнозе, можно сделать вывод, что между моментом, когда Империя узнает точные координаты госпиталя, и прибытием её кораблей возникнет известный временной разрыв. Вероятно, пробным шагом будет разведка, которой постараются помешать крейсеры мониторов, расположившиеся вокруг госпиталя. Вне зависимости от успеха разведки следующим шагом Империи будет, скорее всего, мощная атака, на подготовку которой понадобится не один день. А к тому времени к мониторам подойдет подмога...
– Скажем, дней восемь, – произнес Скемптон, – а если повезет, то недели три. Но вот повезет ли?
– Спасибо, – поблагодарил Конвей и вернулся к работе.
Он подготовил инструкции для медиков на ближайшие шесть часов, особо оговорив необходимость быстрой, упорядоченной эвакуации, которая никоим образом не должна была превратиться в паническое бегство, и посоветовал лечащим врачам побеседовать со своими пациентами. В случае серьезного заболевания врачу предписывалось решить, как эвакуировать пациента – в сознании или под наркозом. Конвей упомянул также, что вместе с больными госпиталь покинет и часть медицинского персонала, а потому всем врачам и медсестрам следует ожидать сигнала на посадку. Он отправил этот документ на распечатку. Все, кого он касался, получат его примерно в одно и то же время. «По крайней мере, – подумал Конвей, – такова теория.» Однако, как он прекрасно знал, важные новости расходились по госпиталю в течение буквально нескольких минут.
