Олег Кулагин - Дип-склероз
Бородач в задумчивости сдвигает ушанку на лоб и чешет бритый затылок:
– Какое, однако, богатство выбора.
– Типичный сказочный алгоритм, – констатирует Маньяк, – Чем дальше, тем страшнее…
– Знаете, – вздыхает Жирдяй, – Мне кажется, стоит повернуть направо…
Шурка язвительно острит – „кое-кто не боится утратить то, чего отродясь не имел“. Толстяк хмурится и советует отправить Маньяка на разведку левой тропинкой.
Падла пожимает плечами. В конце-концов достигаем компромисса – идём прямо. Метров через двести обнаруживаем рядом с тропинкой прикрепленный к сосновому стволу, чуть выгоревший на солнце плакат: „ВЕРНОЙ ДОРОГОЙ ИДЕТЕ, ТОВАРИЩИ!“.
Хрипло выругавшись, Жирдяй пытается сорвать фанерный стенд. При этом раздается странный треск, сыплются искры, а толстяка колотит дрожь. В конце концов он падает на землю – с оторванным плакатом намертво зажатым в скрюченных пальцах.
– Жирдяйчик, ты как? – озабоченно склоняется над ним Падла.
– Нормально… – выдавливает из себя толстяк и свирепо таращится на фанерный стенд. Дело в том, что под оторванным плакатом оказывается второй: „СОБЛЮДАЙТЕ ПРАВИЛА ЭЛЕКТРОБЕЗОПАСНОСТИ!“
Раздосадованный Жирдяй швыряет в надпись камнем, промахивается и, ни на кого ни оглядываясь, уходит по тропинке далеко вперед. Маньяк нагоняет его, пытаясь дружески ободрить. Однако во всех шуркиных увещеваниях содержится опасно большая доля иронии. В результате, толстяк кратко, но выразительно дает понять, какое безрадостное будущее ждет Шурку, если он немедленно не отвяжется.
Тут, в свою очередь, обижается Маньяк. Он заявляет, что не желает иметь ничего общего с этим „жирным обормотом“. Разворачивается и шагает назад, собираясь вернуться к развилке дорог.
Наше боевое содружество оказывается под угрозой раскола.
В конце концов, напомнив о цели похода и вовсю напирая на благородные душевные качества обоих хакеров, Падле удается их помирить. Маньяк берет назад „жирного обормота“, толстяк – „ламера ушастого“ и, мрачно насупившись, они пожимают друг другу руки.
Да-а…
Все эти приключения не прошли даром для наших нервов.
Неизвестно еще как бы я сам реагировал, если бы не знал, что в любой миг могу пропеть свой спасительный стишок…
Жирдяй плетется рядом с Падлой и уныло бормочет:
– Знаете, ребята… А может зря это все?
Бородач хлопает его по плечу:
– Не раскисать! Хакеры не отступают!
– Ага, – кисло улыбается Маньяк, – Они просто драпают при первом же „шухере“…
Следующие несколько минут проходят без приключений. Потом тропинка вдруг превращается в дорогу, лес – в лесопосадку и Падла отчаянно орет:
– Воздух!!!
Повинуясь безотчетному инстинкту, мы скатываемся в придорожную канаву. Здоровенные серебристые диски проносятся так низко, что обдают нас горячим ветром и подымают пыль. А уже через две секунды, срезав точно бритвой верхушки сосен, они скрываются в облаках.
– Типичные летающие тарелки, – бормочет Падла, отряхиваясь.
– Совершенно неоригинально, – кивает Маньяк и вдруг обнаруживает рядом в канаве чей-то сожженный до состояния головешки труп. Он встревоженно оглядывается, но подозрения оказываются беспочвенными – Жирдяй целехонький и невредимый уже стоит рядом. Во взгляде Шурика мелькает легкое разочарование.
– Очевидно, нам туда! – машет рукой бородач.
Там, впереди, раскинулся большой город. Обычный город, причем не какой-то абстрактно интернациональный, а, судя по архитектуре, типично российский. Если, конечно, не считать странных голубоватых вспышек, дыма пожарищ и кое-где зависших над домами летающих тарелок…
– Похоже, мы успели вовремя! Как раз к вторжению инопланетных монстров! – замечает Жирдяй.
Бодро шагаем по улице. Нам ли, заслуженным думерам, бояться каких-то занюханных монстров. Это не диктанты писать. Наконец-то чувствуем себя в родной стихии! Разживемся оружием и откроем сезон охоты!
– Спасайтесь! – бледный, как мел, гражданин в дорогом, но запыленном костюме выскакивает из-за угла и стремительно проносится мимо. Падле едва удается поймать его за полу пиджака:
– Я, извиняюсь, мы сами не местные…
Мужчина трясется в истерике и добиться подробностей не получается.
Идем дальше. Улицы пустынны. По мере приближения к центру города растет масштаб разрушений, только носят они почему-то странно-выборочный характер. Тут и там валяются искореженные куски рекламных стендов, дымятся сожженные „иномарки“, асфальт засыпан осколками разбитых витрин. А чуть в сторонке от пылающих мерседесов – вполне невредимый „запорожец“. Рядом с разгромленным зданием когда-то роскошного супермаркета „Shop № 1“ – целёхонькая булочная.
Не пострадали и жилые дома. Я замечал в окнах отдельных боязливо-любопытных граждан. Правда, они тут же торопились скрыться за плотно задернутыми шторами.
Начинают попадаться обгорелые тела.
Хотя трупов куда меньше, чем можно было ожидать. Практически все покойники – крепкие мужчины в синей или пятнистой униформе или в том, что от неё осталось. Рядом валяется оружие – к сожалению, разбитое или оплавленное до неузнаваемости. Пару раз встречаются дохлые бультерьеры и ротвейлеры.
Улицы покрыты битым стеклом. По предложению Жирдяя разуваем несколько хорошо сохранившихся трупов и, обувшись в высокие омоновские ботинки, чувствуем себя намного комфортнее. Пройдя еще пару кварталов, в почерневшем от копоти бронетранспортере наконец-то обнаруживаем исправные пулемет, базуку, несколько автоматов. Приятная тяжесть оружия в руках добавляет нам уверенности.
Снова навстречу – толпа перепуганных гражданских субъектов:
– Они идут! Идут! Спасайтесь!
Еще чего!
Пускай сами инопланетные твари спасаются. Дайверы вступают в игру!
Я оглядываюсь на Черепа – лицо его хладнокровно. Сейчас мы с ним на пару покажем класс!
Пробираемся через развалины дома. Судя по изувеченной вывеске и полуобгорелым меховым манто, раньше здесь был дорогой французский „бутик“ „Коко Шанель“. Зато, теперь это удобная огневая позиция.
Перед нами – просторная площадь. По ту сторону – большое двухэтажное здание ресторана „Макдональдс“.
Какие-то коричневые приземистые монстры громят ресторан, вышибают стекла, вышвыривают мебель. То и дело мелькают вспышки бластеров, порывы ветра доносят запах горелой пластмассы. Будто хлопок огромных ладоней – небольшой взрыв. Крышу здания раскалывает и традиционная здоровенная буква „М“ бесформенным искореженным куском падает на асфальт. На втором этаже „Макдональдса“ взметаются к небу длинные языки пламени.
Тем временем, высокое зеленое чудище отдает приказ коричневым лопоухим уродам. Целый их отряд, покидает уничтоженный ресторан и уверенно шагает через сквер в сторону павильончика „Пицца-Хат“. Похоже пиццерию ждет та же судьба.
