Сергей Абрамов - Мир приключений, 1989
На этот вопрос Пашка отвечать не захотел.
Они неслись по волнам больше часа, а потом Пашка снизил скорость, и батискат поплыл, покачиваясь, взбираясь на океанские валы и легко скользя с них. Над волнами носились летучие рыбки. Одна из них залетела в батискат, Алиса поймала ее на пульте и выбросила обратно в воду. Потом Алиса открыла термос с чаем и достала бутерброды. Они позавтракали.
В тот момент, когда Алиса поднесла ко рту последний кусок бутерброда, раздался звонок — пульт сигнализировал, что батискат вышел в расчетную точку.
Океан вокруг был точно таким же, как и полчаса назад, — пустынным, мирным и могучим. Высоко пролетел альбатрос, летучие рыбки блестками отсвечивали под солнцем.
— Ну что? — спросил Пашка. — Начнем погружение?
Алиса задраила прозрачный колпак. Пашка начал осторожно выпускать воздух из цистерн. Забортная вода поступала в них, и батискат постепенно становился все тяжелее. Он погружался. Зеленая волна хлестнула по колпаку, в последний раз сверкнул луч солнца, скользнул по приборам, и сразу стало темнее.
Сколько раз уже Алиса опускалась в глубины океана, но всегда у нее сжималось сердце от сладкого предчувствия. Только что батискат был для океана чужим он лишь касался воды дном. Но стоило ему уйти вглубь, как он превратился в одного из обитателей бездны — словно стал громадной рыбой или китом. И океан, такой пустой и почти безжизненный на поверхности, внутри оказывался густо населенным всякой живностью, которой и дела не было до батиската и тех человечков, что в нем сидели.
Сначала вода вокруг была светлой, зеленой, лучи солнца пронизывали ее. Небольшая акула скользнула рядом с батискатом, равнодушно глянув на него. Можно было различить полосы на ее боках и даже блеск маленького злобного глаза. Потом совсем рядом — только протяни руку — проплыла большая медуза, чуть шевеля длинными, почти прозрачными щупальцами. Стайка рыб слаженно совершила поворот, словно это были не рыбы, а корабли, и пошла в глубину, обгоняя батискат.
Постепенно темнота за бортом сгущалась. Пашка не спешил с погружением — он проверял приборы. Потом выпустил оба манипулятора, и длинные членистые руки высунулись по бокам батиската, раскрыли и снова сжали металлические пальцы, страшно испугав акулу. Все системы батиската работали, отлично.
Алиса взглянула на приборы. Температура воды понемногу падала — лучи солнца уже не прогревали ее. Вокруг царила вечерняя синь, и рыбы, проплывавшие рядом, казались черными тенями.
Пашка включил прожектора. Большой скат, попавший в луч, сильно взмахнул крыльями и рванулся в стороны.
Батискат опускался по спирали.
Сто метров…
Сто двадцать метров…
Сто пятьдесят метров…
За бортом полная темнота. И рыбы, что встречаются там, сами имеют фонарики и огоньки. Они никогда не поднимаются к поверхности и привыкли жить под большим давлением.
Двести метров…
Двести тридцать метров…
Алиса включила отопление: в батискате стало холодно.
Триста метров…
Четыреста сорок…
— Вижу дно, — сказал Пашка.
Он направил луч прожектора вниз.
Дно было гладким, кое-где по нему были разбросаны крупные камни. В одном месте прожектор высветил бледную морскую звезду.
И больше ничего.
— Странно, — сказал Пашка.
— А ты думал, что здесь тебя ждут?
— Ничего я не думал. Давай искать. Может, потребуется осмотреть несколько километров дна.
Пашка набрал на пульте задание для батиската: разработать оптимальный маршрут, чтобы обследовать квадрат за квадратом весь участок дна. Человеческие глаза — далеко не лучший инструмент. Приборы скорее найдут то, что таится под слоем ила.
Подумав несколько секунд, батискат двинулся вперед. Он шел зигзагами, сам избирая маршрут. На дисплее этот маршрут накладывался на карту дна.
Так прошло минут двадцать. Ничего особенного за это время не случилось. Под батискатом тянулось серое, почти ровное дно. Порой появлялись его обитатели — то проползет краб, то проплывет светящаяся большая креветка с глазами на длинных стебельках, то скользнет рыба, по боку которой тянется цепочка огоньков, отчего она становится похожей на пассажирский самолет.
— Гляди! — Пашка нажал на кнопку.
Батискат дернулся и замер. Под ним в слое глубоководного ила протянулась широкая волнистая полоса, будто там проползла огромная змея.
Пашка сразу же перевел батискат на ручное управление и направил его по следу.
— Наверное, это морской змей, — сказал Пашка. — Кто еще мог оставить такой след?
Они проплыли по следу метров триста. И тут он внезапно оборвался.
— Еще одна загадка, — вздохнул Пашка.
— Похоже, — сказала Алиса, — что змей опустился на дно, прополз по нему, а потом снова поплыл.
— Допускаю, — согласился Пашка. Он не очень любил, когда кто-нибудь разгадывал загадку скорее его.
Алисе и Пашке казалось, что они уже весь день плывут в этой непроницаемой тьме, над ровным и скучным дном, где ничего интересного и быть не может. Металлоискатели батиската упрямо молчали, локаторы не показывали никаких крупных предметов. Тихо, монотонно, скучно. И с каждой минутой настроение портилось и все больше хотелось наверх, к солнцу, к зайчикам, играющим на волнах, к свежему ветру.
— Ничего здесь нет, — вдруг сказал Пашка.
— Предлагаешь подняться?
— Даже не знаю.
— Давай заглянем в расщелину, — предложила Алиса.
Она показала на почти прямую линию, что темнела на дисплее.
— Как хочешь, — ответил Пашка скучным голосом. — Он помолчал немного, потом добавил: — Может, в самом деле гидрологи пошутили.
Трещина появилась под батискатом совсем неожиданно.
На карте она казалась узкой, но в действительности была шириной больше пятидесяти метров, и луч прожектора с трудом достигал ее дальнего края.
Стены расщелины почти вертикально уходили вниз. Приборы сообщили, что до дна двести метров.
Батискат завис над серединой расщелины и медленно начал опускаться.
— Температура воды здесь выше, — сказала Алиса.
— Всего на градус.
Лучи прожекторов отражались от базальтовых стен. Пронеслась, будто испуганная чем-то, стая крупных рыб, светя огоньками на концах усов.
Понемногу расщелина сужалась. Минут через двадцать батискат достиг дна. Здесь между стенами было не больше двадцати метров. Дно покрывал густой слой ила.
— Смотри, — сказал Пашка, — какая странная стена.
Стену пересекали тонкие полоски, словно их провели по линейке.
— Только не говори, что это следы неизвестной подводной цивилизации, — сказала Алиса.
