Павел Анорин - Железный воин - Новые приключения Ильи Муромца
Сыщик нещадно ругал себя, что не обратил внимания на окна, когда был здесь первый раз: "Сразу все внимание - на экспонаты, интересно было, прямо как маленький ребенок!"
Снаружи на дверь обрушились удары.
- Горизонтальную катапульту - к бою! Разворачивай к дверям! Навались! - отдавал команды Дукалнис. - Сейчас мы их встретим. Снаряды сюда!
Тридцать острых металлических цилиндров быстро были уложены в мешок катапульты, канаты натянуты, пружины сжаты.
- Не спешите стрелять, слушайте мою команду, - распоряжался Дукалнис, уже держа в руках арбалет Калашникова. Щелкнул затвор, металлическая игла с оперением легла на лафет арбалета, натянулась тетива. АК тоже был готов к бою.
Двери трещали.
- Спокойно, Петр. Из катапульты выстрелишь ты, потом я начну арбалетом работать. Спасибо смотрителю за содержательную экскурсию, сейчас благодарить будем - за все.
Двери и дубинка сломались одновременно. В зал ввалилась толпа обезумевших от ярости и фанатизма сектантов.
- Пли!
Раздался громкий хлопок, будто огромным кожаным ремнем хлестанули по железной плите. Остроконечные снаряды в упор ударили по наступающим, пронзили их тела насквозь и улетели дальше, в коридор. Два десятка врагов рухнули замертво почти одновременно. Среди убитых был и Жако.
Дукалнис перешел в контратаку. Он двинулся навстречу врагу, всаживая стрелы во всех, кто появлялся в дверном проеме. Третий, четвертый, пятый... Дукалнис вышел из зала и продолжал расстреливать врагов, которые упрямо бросались на него с мечами в руках. Девятый, десятый... Что-то хрустнуло, арбалет заело. Да, действующая модель не выдержала даже одного боя.
Дукалнис бросил арбалет и выхватил меч. Первого сектанта он уложил таким яростным ударом, что тело врага оказалось разрубленным вдоль почти пополам. Но это ужасное зрелище не остановило остальных. В живых сектантов осталось четверо, это были те, кто охранял вход в музей. Они с криками проклятий обрушились на одинокого воина. Сыщик успел поразить клинком в сердце ближайшего противника, но сам получил удар лезвия под ребро. Нестерпимая боль обожгла тело воина, кровь хлестала из раны, и он из последних сил отражал удары врагов.
- Все, я пошел, - решительно сказал Петр, весь бледный как мел.
- Господи, помоги нам, умоляю! - со слезами в голосе сказала Елена.
Петр поднял меч и закричал во всю мощь своих молодых легких. И так, с поднятым мечом, бросился на врага. Это было безумием! Истекающий кровью мужчина и с трудом удерживающий тяжелый меч, измученный заточением и зрелищем кровавого боя мальчишка - против троих бешеных фанатиков!
Двое сектантов оставили Дукалниса в покое и приготовились убить парня. Петр сделал свое дело, он отвлек врагов от Дукалниса, и тот этим воспользовался. Откуда в такие моменты берутся силы - кто знает, но начальник охраны русского посольства одним ударом снес голову своему противнику, пропорол мечом сзади второго, выбил оружие из рук и прикончил третьего. Петр замер в одном шаге от места кровавой рубки, устало опустил меч и, прерывисто дыша, смотрел то на Дукалниса, то на тела поверженных врагов.
- Дукалнис, сзади! - крикнула Елена.
- Умрите, твари! - орал главарь секты, Бомар Шевиньян. Он несся на них с выставленным перед собой мечом.
Дукалнис сразу понял, что предводитель сектантов - фехтовальщик никакой. Он не стал убивать смотрителя музея, а просто сделал шаг в сторону, увернувшись от клинка, и со всей силы врезал смотрителю в лоб рукояткой своего меча. Ноги главаря секты взлетели вверх, и он без сознания грохнулся на пол.
- Надеюсь, больше никого не осталось, - с трудом произнес Дукалнис и сам чуть не упал.
Петр с Еленой поддержали его и помогли сесть у стены на пол.
- Надо его перевязать! - сказала Елена, разрывая на лоскуты рубашку на теле одного из убитых врагов. Петр ей помогал. - Ты слышишь: кто-то ломает внизу двери?
- Кажется, уже сломали, - сказал Петр.
- Но кто они - друзья или враги? - оглядываясь на коридор, спрашивала Елена.
- Сейчас узнаем, - тихо проговорил Дукалнис, сжимая рукоятку меча. Впрочем, сыщик понимал, что сейчас с ним бы справился даже маленький ребенок.
По коридору бежали начальник городской стражи, солдаты и Митрофан Оболенский со своими охранниками.
- Папа! - еще не веря своим глазам, воскликнула девушка и бросилась навстречу отцу. Они крепко обнялись.
- Доченька! Родная, девочка моя, ты жива! Боже мой, кровь! - По суровому лицу посла текли слезы.
- Папа, я не пострадала. Помощь нужна Дукалнису!
Но возле раненого уже суетились фельдшер и солдаты, и князь обратил внимание на Петра, подошел к нему, по-отцовски провел рукой по голове и щеке парня.
- Тебе, я вижу, тоже здорово досталось, - сказал посол, глядя на запекшуюся кровь на губах и черно-синий синяк под глазом.
- Зато будет, о чем вспомнить! - Молодой человек улыбнулся. "Каникулы в Париже вы не забудете никогда!" - процитировал Петр рекламный слоган туристического агентства, которое устраивало летом молодежные туры в Европу на летающих ладьях, коврах-самолетах и морских судах.
Посол подошел к раненому.
- Дукалнис, как ты? Держись, дружище.
- Это моя вина, я просто потерял бдительность, позволил заманить нас в ловушку.
- Не вини себя. Виной всему - коварный заговор. А если ты в чем-то и ошибся, то ошибку, я вижу, исправил.
- Да, они дорого заплатили. Мы положили их всех. Только один, наверное, еще живой - их предводитель, - сказал Дукалнис, кивнув головой в сторону смотрителя.
Елена и Петр коротко рассказали, что с ними приключилось. Смотритель пришел в себя, два стражника рывком подняли его на ноги. Огюст Рошер подошел вплотную к главарю сектантов и громко заявил:
- Господин Шевиньян! Я предъявляю Вам обвинение в убийствах, похищении людей, организации сатанисткой секты, заговоре и государственной измене! Вас будут судить два суда - королевский и церковный... Тебя ждет топор палача! Наденьте на него кандалы и уведите эту мразь!.. Как состояние нашего героя? - спросил Рошер у фельдшера о Дукалнисе.
- Потерял много крови, но для жизни угрозы нет. Его даже не обязательно везти в лазарет. Если в посольстве есть хороший лекарь, то достаточно будет менять повязку и накладывать целительные мази. Две недели, и выздоровеет.
- В посольстве есть хороший лекарь. - Оболенский гордо выпрямил грудь. - Ты сможешь дойти до кареты, или мы тебя понесем?
- Я дойду, - сказал Дукалнис, поднимаясь с помощью фельдшера и стражников. - У меня есть просьба к господину Рошеру.
- Все, что угодно! - отозвался начальник городской стражи.
- Где-то здесь лежит арбалет, вернее, модель арбалета Калашникова. Я хотел бы взять его на память, если можно.
