Сато Цутому - Непутевый ученик в школе магии 11: Гость (Часть 3)
— Мистера достаточно, мальчик.
Когда Паразит по имени Марте обратился к нему «мальчик», Тацуя почувствовал, что попытка мужчины высмеять его была явным знаком потери самообладания.
— И, что вы хотите?
Чтобы продолжать тянуть время, Тацуя мог бы продолжить провокацию, его это не волновало, но поскольку его спутницы засуетились, он решил подтолкнуть разговор вперед.
— ...Шиба Тацуя. У нас нет к вам всем злых намерений.
Похоже, «мистер Марте» больше предпочитал называть его полным именем, а не «мальчиком».
Впрочем, для Тацуи эта тонкость была не важна (он никогда не любил наигранную вежливость).
— Я не понимаю, для меня это слишком расплывчато. О ком вы говорите? И что вы имеете в виду под злыми намерениями?
Но по сравнению с мыслями Тацуи то, что другая сторона пыталась передать, было значительно важнее.
— ...С этого времени мы, Демоны, не планируем враждебных действий по отношению к вам, японским волшебникам.
«Значит, они называют себя демонами...»
Не дьяволами, призраками, или привидениями, но демонами. Вот как они видели своё существование. Поскольку он никогда не слышал этот термин от Пикси, они, должно быть, обсудили заранее и выбрали термин, которым люди могут их называть.
Тацуе захотелось криво ухмыльнуться, поскольку он знал, что некоторые люди называют его Магию Разложения «Демонической Правой». Главная причина этого была в том, что он обычно активировал Магию Разложения там, куда указывал правой рукой, но к Паразитам из-за этого он не стал быть более расположенным.
— И? Что-то ещё?
На краткое заявление Паразита, известного как Марте (самопровозглашенного Демона), Тацуя тоже хотел кое-что сказать. Но для начала лучше дать другой стороне закончить говорить.
— Как цену за то, что мы не будем считать вас врагами, мы надеемся, что вы отдадите нам того робота.
Тело Пикси задрожало... должно быть, воображение, подумал Тацуя. В конце концов, у робота нет ничего общего с биологическими реакциями.
— ...Мистер Марте. Пожалуйста, немного уточните. Даже если я отдам её вам, зачем вам она? Я не смогу вам ответить, пока вы ясно это не объясните.
— Зачем мне объяснять? Это у вас не должно быть никаких оснований защищать робота.
— Есть основания или нет, решим мы.
Марте нахмурился, услышав ответ Тацуи. Поняв, что у Паразита внешность и возраст разнятся, это его недовольное выражение больше не казалось Тацуе странным.
— ...Чтобы освободить нашего товарища, попавшего в ловушку в роботе.
Услышав это, Тацуя намеренно склонил голову:
— Так робот не может быть хозяином? — Выражение Марте помрачнело. — Не знаю, что вы о нас думаете, но мы — жизненные формы. Более того, наша связь друг с другом намного превосходит вашу, людскую. Спасти товарища, жизненную форму, попавшую в ловушку в безжизненном сосуде... вы, люди, не можете понять даже этого? — Однако и его голос, и тон были спокойными.
— Нет, я могу понять, — столь же решительно ответил Тацуя. Впрочем, пока ответ Марте был в пределах того, что он ранее узнал от Пикси, ответ не поднял его интерес. С другой стороны, это также значит, что словам Пикси можно доверять. На этом вопросы и ответы можно закончить, подумал Тацуя, продолжив говорить, чтобы выиграть время для подготовки ловушки.
— Но как вы это сделаете?
— Уничтожим тело. Как только хозяин будет потерян, можно будет найти другого.
— Понятно... вот значит как. Пикси, ты желаешь освободиться?
««Нет, Мастер!»»
Тацуя спросил не серьезно. Даже обладая безжизненным телом, пока оно выражает желание самосохранения, Тацуя не согласился бы его уничтожить. С тремя фундаментальными законами робототехники, — не причиняй вреда человеку, слушайся человека, защищай себя, пока не нарушены первые два закона, — 3H полезный инструмент.
Вот только телепатически выраженный отказ был ожесточеннее, чем он предполагал.
««Я — это я. Моё единственное желание быть чем-то, чем обладает Мастер. Это и есть я»»
Мало того, что она обладала оригинальным инстинктом самосохранения, она ещё обладала собственной волей «укорениться».
««Кем бы я ни была раньше, откуда бы мои основные желания ни пришли, всё это уже для меня неважно. Я ненавижу мысль, что больше никогда не буду собой»»
Пикси посылала телепатию не только Тацуе и троим Паразитам, но также Хоноке и Миюки.
Хонока прикусила губу.
А губы Миюки превратились в усмешку.
— Ты слышал, Онии-сама.
— Совершенно верно.
Ухмылка также появилась и на устах Тацуи.
Удивительно, но в этой неожиданно странной речи не было кривой ухмылки.
Почему-то Тацуя не планировал избегать мыслей, проецируемых от демона, засевшего в роботе.
— Тогда, думаю, вы уже догадались, как я отвечу... но до того, как дам окончательный ответ, я тоже хотел бы задать два-три вопроса.
— Ты глупее, чем мы представляли, Шиба Тацуя. Мы в тебе разочарованы... Что же, задавай свои вопросы.
— Вы ранее сказали, что у вас нет злых намерений к волшебникам, верно? Почему вы сказали к волшебникам, а не к людям?
Ответа не последовало.
Он задал этот вопрос с насмешливой ухмылкой на лице.
— Если мы согласимся на ваше условие, тогда вы, Демоны, больше не будете выступать против волшебников. Тогда что насчет людей, которые не волшебники, что насчет них?
— ...
— Уничтожив тело Пикси, какого хозяина вы будете искать? Нет, можно не отвечать. Я уже знаю.
— ...Значит, под твоим упрямством есть и небольшой ум, — пожал плечами Марте на стальной взгляд в глазах Тацуи и на двух девушек, которые приняли боевое положение. — Мы не понимаем. Мы уже сказали, что не будем с тобой драться, почему же ты до сих пор недоволен? Как и мы, демоны, не можем сосуществовать с людьми, вы, волшебники, также чужды людям.
— Э? — притворно удивился Тацуя внезапной речи Паразита.
Впрочем, эта речь была не более чем подстрекательством.
Тацуя никогда бы не поверил каким-либо словам, сказанным этим лживым тоном.
— Мой хозяин тоже волшебник, — сказав это, он преувеличенно похлопал себя по груди. Была возможность, что этот мужчина, до того как им овладел Паразит, работал подстрекателем. В таком случае позывной «Марте» ему не подходит. Имя «Меркурий» ему идет намного лучше. Совершенно не обращая внимания на холодный взгляд Тацуи, речь Паразита стала более пылкой: — Поэтому я тоже знаю, как люди относятся к волшебникам.
— И как же они относятся?
— Для людей волшебники — инструменты и подопытные для лабораторий. Людей никогда не заботят чувства волшебников. Они используют их как инструменты, потому что те обладают магией, и как лабораторных крыс, чтобы создать больше магической силы.
