Роберт Хайнлайн - Весь Хайнлайн. Фрайди (сборник)
Я была вынуждена с ним согласиться. Он продолжал:
— Марджори, любовь моя, ты мне особенно дорога, поскольку я, как и все другие, так редко вижу тебя. Поэтому каждый твой приезд домой для каждого из нас как новый медовый месяц. Но именно потому, что ты так редко бываешь дома, ты не понимаешь, почему мы все так стараемся, чтобы Анита была спокойна.
— Да, не понимаю. Мне кажется, что со всеми нужно так… Должно быть так.
— С законом и людьми «должно быть» и «есть» не всегда одно и то же, Мардж. Я прожил с Анитой дольше всех. Я научился ладить с ней. Ты можешь не понимать этого, но, видишь ли, Анита — это что-то вроде клея, который держит вместе всю семью.
— Почему, Брайен?
— У ее плохого характера есть совершенно очевидная причина. Она заведует семейным бюджетом, и в делах она просто незаменима. Может, кто-то из нас и мог бы взять дела на себя, но у меня есть сильное подозрение, что с ней никому из нас тягаться все равно толку нет никакого. Но она незаменима и во многих других вещах. Кто лучше всех умеет помирить детей, решить какие-то спорные вопросы по хозяйству — их же тысячи на дню возникает, — кто умеет делать это все лучше Аниты? У групповой семьи — такой, как наша, обязательно должен быть сильный, умелый лидер.
(«Сильный, умелый тиран», — сказала я про себя.)
— Поэтому, Мардж, малышка, не могла бы ты успокоиться, подождать немного и дать старику Брайену время, чтобы все устроить. Веришь, что я люблю Эллен не меньше тебя?
Я нежно погладила его руку.
— Конечно верю, дорогой!
(Только не думай, что я забуду.)
— Ну а еще, когда мы вернемся домой, ты найдешь Вики и скажешь ей, что ты пошутила и что тебе очень жаль, что ты так расстроила ее. Прошу тебя, дорогая!
(Бэмс! Я так усиленно думала об Эллен, что даже забыла, с чего начался этот разговор!)
— Нет, Брайен, ты погоди. Что касается Аниты, тут ты меня уговорил. Но что касается Вики, то я вовсе не намерена потакать ее расовым предрассудкам.
— Тебе не стоит так себя вести. Понимаешь, в нашей семье нет единого мнения по этому вопросу. Я с тобой согласен, и Лиз тоже. Вики… она как бы на полпути. Она бы очень хотела, чтобы Эллен вернулась в семью, а теперь, когда я с ней поговорил, она уже готова согласиться с тем, что тонганцы не хуже маори, — как говорится, лишь бы человек был хороший. Но все-таки согласись, ты выбрала очень странный метод убеждения.
— Прости, Брайен, если я правильно помню, ты мне когда-то говорил, что почти что получил степень по биологии, а потом перешел на юридический?
— Ну да. Хотя «почти что» — это слишком сильно сказано.
— Значит, ты все-таки должен понимать, что искусственный человек биологически неотличим от нормального? Отсутствие души глазами не увидишь, правда?
— А? Я простой фермер, дорогая, а вопрос о душе — это из области теологии. Но на самом деле, по-моему, живой артефакт отличить не так уж трудно.
— Я не сказала «живой артефакт». Таким термином обозначают и говорящих собак, таких, как наш Лорд Нельсон. А вот искусственный человек обличьем совершенно такой же, как нормальный. Как же ты отличишь? Именно эту глупость и пыталась мне внушить Вики — что она сумеет это понять с первого взгляда. Ну, взять меня, к примеру. Брайен, уж кто-кто, а ты-то меня знаешь неплохо — и я этому очень рада. Я нормальный, настоящий человек или искусственный?
Брайен нахмурился, неловко улыбнулся и облизал губы:
— Марджи, любимая, я любому суду готов поклясться, что на девяносто процентов ты — настоящий человек, исключая только те местечки, где ты — сущий ангел. Уточнить?
— Зная твои вкусы, думаю, не стоит. Благодарю. Но я тебя спрашиваю совершенно серьезно. Просто ради спора — представь, что я — искусственный человек. Как может мужчина в постели со мной — как ты вчера, да и во многие другие ночи — доказать, что я — искусственница?
— Марджи, прошу тебя, перестань! Это не смешно.
(Порой настоящие люди доводят меня до бешенства.)
— Я — искусственница! — резко выпалила я.
— Марджори!
— На слово не веришь? Доказать?
— Хватит дурачиться. Оставим эту тему. Знаешь, пожалуй, когда мы вернемся домой, я тебя выпорю. Я тебя никогда пальцем не тронул, да и никого из других жен тоже, но ты явно этого заслуживаешь!
— Да? Ну смотри! Видишь последний кусочек пирожного у себя на тарелке? Я сейчас заберу его. Закрой тарелку руками и попробуй мне помешать.
— Не дури!
— Сделай так. Ты не сумеешь мне помешать!
Мы смотрели друг другу в глаза. Потом он машинально, против своей воли, сцепил руки над тарелкой. Я включилась в режим суперреакции, схватила вилку и наколола на нее кусочек пирожного, успев протащить вилку между его пальцами, прежде чем они успели сомкнуться. До того как сунуть вилку в рот, я выключилась из режима.
(Пластиковая ложечка в приюте была не средством дискриминации — она была призвана защищать меня. В первый раз, когда я пользовалась вилкой, я поранила губу не потому, что была неуклюжа и неумела, а потому, что не успела вовремя замедлить скорость своих движений.)
Слов, которыми можно было описать выражение лица Брайена, в языке нет.
— Достаточно? — спросила я. — Нет, наверное, нет. Ну ка, дорогой, давай поборемся на руках.
Я протянула правую руку.
Он растерялся на мгновение, потом принял вызов. Я подождала, пока он ухватится покрепче, а потом стала медленно пригибать его руку к столу.
— Смотри не ударься, дорогой. Скажи, когда хватит.
Брайен — не слабак и умеет переносить боль. Я было уже хотела перестать мучить его, чтобы, не дай бог, не сломать ему кости, как вдруг он резко вскрикнул:
— Хватит!!!
Я тут же выпустила его руку и стала нежно массировать ее.
— Мне вовсе не хотелось делать тебе больно, милый, но мне нужно было доказать тебе, что я говорю правду. Обычно я никому не демонстрирую свои исключительные способности — быстроту реакции, силу. Они мне нужны по роду моей деятельности. Бывали случаи, когда эти мои способности спасали мне жизнь. Я стараюсь, очень стараюсь не пользоваться ими, если только меня к тому не вынуждают. Ну что, нужны еще доказательства? У меня есть и другие качества, но просто скорость и силу легче всего показать.
— Нам пора домой, — мрачно ответил он. По дороге домой мы друг другу десятка слов не сказали. Мне ужасно нравятся поездки верхом. Но в этот день я предпочла бы что-нибудь более шумное и быстрое!
Несколько дней после поездки Брайен избегал меня. Я встречалась с ним только за общим столом. В одно прекрасное утро Анита сказала мне:
— Марджори, дорогая, я собираюсь в город по делам. Не хочешь ли поехать со мной?