Пол Андерсон - Ради славы Вселенной
Сколько старой полуреальности отыщется в его сердце, чтобы он мог избавиться от нее?
Хебо медленно побрел к флиттеру.
14
Корабль набирал скорость, отыскивая в пространстве место, откуда можно будет совершить гиперпрыжок через световые года. Позади сияла Саннива. Впереди и вокруг мерцали звезды, светлой полосой на фоне ночи выделялся Млечный Путь. Туманности оттеняли яркие звезды, соседние галактики подмигивали из такой дали, что даже воображение не могло перекинуть к ним мосты.
В салоне корабля впервые собрались все участники экспедиции. Физики — Эскер Харолссон, Элиф Мортенссон, Ноэль Джимссон, Тесса Сэмсдоттер — сразу уставились на Медноруда, сидевшего с другой стороны стола. Мгновение спустя люди начали переглядываться, словно ища друг у друга поддержки и взаимопонимания. Лисса из угла наблюдала за остальными и видела, как беззвучно шевелятся их губы, слышала, как Эскер от удивления даже негромко выругался.
Именно Эскер, руководитель команды физиков, первым пришел в себя. Впрочем, он привык заставлять подчиненных всегда считаться с его мнением.
— У вас действительно нет никаких предположений относительно природы объекта? — спросил он.
Сузаянец сидел напротив Эскера, свернувшись и высоко подняв голову на длинной шее. Он подумал, прежде чем ответить.
— Существенных — нет. Нам, рядовым членам команды, нечасто разрешали даже смотреть, что делается снаружи. Большую часть времени видеоэкраны были выключены. Я получил данные о расположении звезд и вычислил по ним местоположение корабля, когда меня направили отлавливать неправильно пристыковавшийся зонд.
Мрачный, крючконосый Эскер нахмурился.
— Но вы, надеюсь, делали какие-нибудь измерения?
— Я усовершенствовал инструмент для измерений, когда был дома, в отпуске, и пронес его на корабль вместе с личными вещами. Во время предыдущего рейса, несмотря на незнакомые очертания Пояса Галактики, я опознал некоторые навигационные ориентиры — например, Магеллановы Облака. Когда представился удобный случай, я откололся от команды, сказав, что заметил некий объект, возможно, отделившийся от потерянного зонда. Оказавшись вне поля зрения остальных, я быстро произвел замеры и избавился от инструмента. Все цифры я держал в уме. Я рассчитывал именно на такой случай, потому что зонды довольно часто неправильно стыкуются и их приходится подбирать вручную.
— Да, ваша сузаянская роботехника гроша ломаного не стоит. И мы должны полагаться на вашу память и данные непрофессиональных измерений, сделанных с помощью кустарно сработанного прибора?
— Мы проверили эти данные и убедились, что они вполне надежны, — заявила Лисса.
Эскер оглянулся на нее.
— Ах, да. Простите, миледи, — пробормотал он и снова повернулся к Медноруду. — Но неужели вы совсем ничего не заметили и не подслушали? Неужели даже не пытались узнать, какова цель экспедиции?
— Правители хорошо умеют хранить тайны. Наша раса умеет чувствовать эмоциональное состояние других, поэтому у нас есть такие способы сохранения секретов, которые вы даже не сможете понять.
Лисса подумала: «Какая жалость, что прибор-переводчик передает только буквальный смысл сказанного! Как узнать, что именно на самом деле говорит Медноруд? Не только словами, но и интонацией, и телодвижениями?»
— Но вы наверняка строили догадки, — вмешалась Тесса.
Эскер неодобрительно взглянул на нее:
— Не мешайте беседовать.
Лисса подумала: «Да, конечно, если все станут говорить, перебивая друг друга, толку не будет. И все же…»
Ей понравилось, что Медноруд держится спокойно и с достоинством. Или, может, ему просто безразлично, вежливо ведут себя двуногие или нет?
— Поскольку феномен находится в межзвездном пространстве, вероятно, он имеет отношение к астрономии, — сказал сузаянец. — Вероятность того, что кто-то наткнется на феномен случайно, равна нулю — учитывая необъятность космоса.
Было ли это намеренным оскорблением?
Эскер заметно покраснел.
— Несомненно, феномен относится к тем объектам, которые следует наблюдать издалека. Вероятнее всего, его изучали в рамках общеастрографических исследований. Великая Конфедерация, как и большинство правительств, которые могут себе такое позволить, организовала несколько подобных исследовательских экспедиций. Но они охватили довольно незначительную часть Галактики — учитывая ее размеры. Один из исследовательских кораблей обнаружил некую аномалию, возможно излучение необычного спектра, и приблизился к источнику для более подробного изучения. Когда экспедиция вернулась и доложила о результатах исследования, правительство засекретило все данные и организовало новую экспедицию для более тщательного исследования феномена.
Эскер потер подбородок.
— Что ж, согласен, ваши доводы… э-э, довольно разумны. Есть у вас еще какие-нибудь соображения относительно феномена?
— Зная наше правительство, я уверен, его члены рассчитывают извлечь из находки какую-то выгоду. Например, рассчитывают, что будет сделано некое открытие, которое поможет им укрепить положение Конфедерации и свое личное. Объект может иметь или военное значение, или экономическое, или еще какое-нибудь. Я не знаю, какое именно, — и они, скорее всего, тоже пока этого не знают. Но считают, что возможный результат оправдает затраченные усилия — хотя, собственно, затраты были не такими уж большими. Малый риск в надежде на космические прибыли.
Эскер выпрямился и сказал тоном судьи:
— Значит, вы предаете свой народ?
— Не народ, — ответил Медноруд немного тише, чем обычно.
Лисса решила, что пора вмешаться.
— Довольно! — решительно сказала она.
Нельзя было допустить, чтобы участники экспедиции погрязли в ссорах.
Эскер мрачно посмотрел на нее.
— Миледи, у меня была нелегкая жизнь, — сказал он. — Жизнь преподносила мне такие уроки, которых не знали знатные и влиятельные люди вроде вас. Тот, кто предал своих один раз, скорее всего, снова станет предателем.
— Побуждения нашего товарища достойны уважения, — отрезала Лисса. — Следите за своим языком. Не забывайте, все ваши слова записываются.
Смущенные физики явно вздохнули с облегчением, когда Эскер передернул плечами и проворчал:
— Как вам угодно, миледи. Я не собирался никого оскорблять.
Лисса подумала, что, скорее всего, это правда. Может, Эскер просто не осознает своей грубости и невоспитанности.
Ноэль, набравшись храбрости, спросил:
— Прошу прощения, миледи, что вы имели в виду, когда сказали, что все записывается?
