Джеймс Уайт - Скорая помощь
Крышка люка отъехала в сторону. Хэслэм, Конвей и Доддс шагнули на борт «Тенельфи», в шлюзовую камеру. Давление внутри корабля оказалось на опасно низком уровне, но все же не было смертельно низким для совершенно здорового человека, пребывавшего в хорошей физической форме. Другое дело, что при таком давлении могло произойти с раненым без скафандра, пережившим шок и декомпрессию, из-за которых могла усилиться кровопотеря и возрастала опасность даже самых поверхностных порезов и ссадин. Вдруг открылся внутренний люк шлюзовой камеры, послышалось негромкое потрескивание: скафандры у всех троих немного разбухли из-за разницы в давлении. Конвей, Доддс и Хэслэм поспешили покинуть шлюзовую камеру.
– Глазам своим не верю! – воскликнул Хэслэм.
В отсеке перед камерой парили в невесомости фигуры в тяжелых космических скафандрах. Люди сжимали в пальцах канаты и скобы на наружной поверхности приборов. Горело аварийное освещение. Оно было достаточно ярким для того, чтобы рассмотреть все фигуры подробно, до мелочей. К мелочам, в частности, относились ремни, которыми люди были связаны по рукам и ногам. Запасные баллоны с воздухом были привязаны к их спинам. Сами скафандры были прочные, с металлизированным верхом, и потому ремни не могли их смять и затруднить, скажем, дыхание людей и отяготить их травмы. Поверх лицевых пластин темнели почти непрозрачные солнечные фильтры.
Осторожно продвинувшись между двумя плавающими в отсеке фигурами, Конвей добился того, что одна из них перестала покачиваться, и отодвинул шторку солнечного фильтра на шлеме. С внутренней стороны лицевая пластина сильно запотела, но даже так было хорошо видно, что лицо у человека намного краснее нормального. Как только в глаза мужчине попал свет, он инстинктивно крепко зажмурился. Конвей отодвинул солнечные фильтры у других членов экипажа – реакция была та же самая.
– Отвязывайте их и переправляйте поскорее на медицинскую палубу, – распорядился Конвей. – Руки и ноги пока развязывать не стоит. Так будет легче их транспортировать. К тому же ремни фиксируют сломанные конечности – если переломы имеют место. Здесь не вся команда?
На самом деле это был даже не вопрос, поскольку кто-то перетащил сюда, к шлюзовой камере, пострадавших товарищей и подготовил их к срочной эвакуации.
– Здесь девятеро, доктор, – быстро сосчитал Хэслэм. – Одного не хватает. Поискать его?
– Пока не нужно, – ответил Конвей, думая о том, сколько забот выпало на долю отсутствующего члена экипажа. Он послал подпространственное радиосообщение, выбросил аварийный маяк, когда то ли не сработал автоматический механизм выброса, то ли офицеру не удалось с этим механизмом справиться, он перетащил всех своих товарищей с их рабочих мест сюда, к шлюзовой камере. Не исключалось, что за время проведения этой спасательной операции он мог повредить свой скафандр и теперь находился в каком-нибудь воздухонепроницаемом отсеке и ждал помощи.
И Конвей дал себе клятву в том, что человек, который сделал все это, будет спасен!
Помогая Хэслэму и Доддсу переносить первых «тенельфийцев» на «Ргабвар», Конвей комментировал ситуацию вслух для коллег-медиков и капитана. Через некоторое время он добавил:
– Приликла, нельзя ли попросить тебя прибыть сюда буквально на несколько минут?
– Можно, друг Конвей, – отозвался крошка-эмпат. – Моя мускулатура слишком хрупка для того, чтобы непосредственно участвовать в оказании помощи пациентам ДБДГ. Я тут скорее оказываю моральную поддержку, нежели врачебную.
– Прекрасно, – ответил Конвей. – У нас проблема. Нужно разыскать недостающего члена экипажа. Быть может, он ранен, а быть может, укрылся в каком-то герметичном отсеке. Не мог ли бы ты определить его местонахождение, чтобы мы не теряли время, пробираясь через завалы? Твоя защитная оболочка на тебе?
– Да, друг Конвей, – сказал Приликла. – Немедленно отбываю к вам.
Связанные по рукам и ногам офицеры были переправлены на «Ргабвар» минут за пятнадцать. К этому времени Приликла уже несколько раз облетел вокруг «Тенельфи» в попытке уловить эмоциональное излучение отсутствующего члена экипажа. Конвей оставался на борту «Тенельфи» и всеми силами пытался сдерживать тревогу и нетерпение, дабы не расстраивать цинрусскийца.
Если бы на «Тенельфи» находилось хоть что-то живое – даже без сознания, даже при смерти, – Приликла бы непременно нашел это существо.
– Ничего, друг Конвей, – сообщил Приликла, когда истекли двадцать невыносимо долгих минут. – Единственным источником эмоционального излучения внутри корабля являешься ты.
Первой реакций Конвея на это заявления коллеги было недоверие и даже злость, на что Приликла мгновенно ответил:
– Мне очень жаль, друг Конвей. Если это существо все еще на корабле, то оно мертво.
Но Конвей был не из тех, кто так легко отказывается от борьбы за жизнь пациента. Он сказал:
– Капитан, говорит Конвей. Какова вероятность того, что отсутствующий член экипажа находится в состоянии дрейфа в открытом космосе? Быть может, он ранен, а может быть, радиоприемное устройство в его скафандре повредилось во время запуска маяка?
– Мне также очень жаль, доктор, – ответил Флетчер, – но мы прочесали радаром всю территорию вокруг места катастрофы как раз на тот случай, что искомого офицера могло отнести от корабля вместе с маяком. Обнаружены кое-какие металлические предметы, но ни один из них не имеет массы, близкой к телу человека. Я на всякий случай проведу повторное сканирование территории. – Он немного помолчал и добавил: – Хэслэм, Доддс. Постарайтесь не мешать медикам в оказании помощи пострадавшим, но если будет такая возможность, разглядите лычки и именные метки на форме людей с «Тенельфи» и доставьте мне список. Поскорее.
Чен, – продолжал Флетчер, – вы пока в энергетическом отсеке не нужны. Загерметизируйте его и приступайте к поиску на «Тенельфи». Обшарьте там все настолько, насколько позволяет отпущенное нам для операции время. Пострадавших нужно доставить в госпиталь как можно скорее. Мало нам своих забот, так еще и солнце этой звездной системы находится в непосредственной близости, что не прибавляет удобства в работе. Ищите тело пропавшего офицера, корабельные бумаги, записи – что угодно, с помощью чего можно было понять, что тут произошло. На доске объявлений на рекреационной палубе должно висеть расписание вахт. Сравнив его со списком тех, кто доставлен на «Ргабвар», мы узнаем имя этого человека и его должность…
– Я знаю его должность, – вдруг вмешался Конвей. Все это время он думал о том, насколько профессионально отсутствующий член экипажа осуществил транспортировку пострадавших товарищей, связал их, дабы предотвратить новые, непроизвольные травмы, обеспечил запасом воздуха. При этом все остальное этот человек сделал по-дилетантски. – Я уверен, что это корабельный врач.
