Лора Андерсен - Дети Вечности (Часть третья)
- Забирай. Я буду приезжать. Психотравма серьезная, да ты еще сейчас добавишь операцией...У меня такое чувство, что Джулия - мой крест до конца моих дней. Не знаю только, за что.
Почти сутки Джулия ждала Строггорна у него дома. Он застрял на одном из своих бесконечных дежурств и не мог выкроить время, чтобы заняться ею. Только поздно ночью он приехал, поднял ее с постели и объяснил, в чем причина отклонения от нормы.
- Для начала нужно ставить еще пси-входы, Джулия, - закончил он.
- В голову? - Она побледнела, вспомнив Этель.
- Причем здесь голова? - теперь уже изумился Строггорн. - Совсем в другое место. Только оно чувствительное.
- Так. - Она беспомощно посмотрела на него. - Я это не вынесу.
- Глупости. Мы с Креилом, да и все Советники, уже такого перевидали в своей жизни! И каждый раз кажется - ну все, этого вынести нельзя! И ничего, выносим и прекрасно живем после этого. Пошли?
Она покорно встала, только Строггорну не понравилось, как она это сделала.
Строггорн в который раз поглядел на Джулию: он устанавливал ей пси-входы и его уже начинало беспокоить, что она пытается терпеть такую сильную боль.
- Девочка, давай, ты покричишь? - Он остановился, посмотрев на ее измученное лицо.
- Зачем? Я потерплю. Не хочу вам мешать.
- Ты мне не можешь этим мешать, а тебе будет легче, - серьезно сказал Строггорн. - Когда-то я пытал людей, Джулия. Крик на меня практически не действует.
- Вы лжете, Советник. Я же подруга Лейлы и хорошо знаю, как вы за нее переживаете, если она болеет. Просто у вас хорошая защита мозга, и поэтому многие думают, что вы такой бесчувственный. Тем более, вы никогда не скрываете, какой вы плохой. Согласитесь, вам доставляет удовольствие шокировать этим людей? Маленькое развлечение в нашей унылой жизни? Или боитесь быть обвиненными в жестокости, это просто такая внутренняя защита?
- Ну. - Вдруг улыбнулся Строггорн. - Ты меня совсем озадачила, девочка, даже и не знаю, что тебе ответить. Но все равно. - Он стал серьезным. Когда буду резать ходы, прошу тебя кричать. Будет куда хуже, если из-за боли ты получишь повреждение мозга.
- А бывает?
- Бывает.
После операции Джулия еще три дня слонялась по его дому. Делать было совершенно нечего, телеком раздражал, читать она не могла: книги сейчас вызывали стойкое отвращение. Креил заезжал каждый день на час, но не понимал, почему психотравма у взрослого человека так плохо поддается лечению.
На четвертый день Строггорн снова занялся, как он выразился, пытками. Он был прав: то, что он собирался делать, очень мало отличалось от этого.
Приехавший Креил сел рядом с Джулией, решив как-то облегчить ее боль. Был один способ, позволяющий принять часть ее ощущений на себя, неприятный для того, кто это делает, но зато значительно облегчающий состояние оперируемого. Он заставил смотреть ее себе в глаза и кричать, когда было больно. Строггорна порадовало, что она не стала спорить с Креилом.
Еще через четыре дня Строггорн проверял эффективность операции. Ему нужно было проверить возбудимость Джулии, и он пообещал ей, в качестве некоторой компенсации за перенесенную боль, смоделировать встречу с любым из задуманных мужчин, которых она знала. Строггорн был уверен, что Джулия выберет Антона.
- Вы правда можете сделать это? - уточнила Джулия. - И это будет похоже на реальность? - Она лежала на операционном столе, подключенная к Машине.
- Нет, на прекрасный сон. На реальность - это опасно после твоей психотравмы.
- Любого мужчину? Пообещайте, что не передумаете? - попросила Джулия, он пообещал и сразу же пожалел об этом.
Пока Джулия с блаженной улыбкой на устах приходила в себя после "сна", он отдал несколько распоряжений Стилу. В гостиной ее встретила интимная обстановка. Комната погрузилась в полумрак, ужин был накрыт на двоих, горели свечи, роняя слезы, красивая композиция из цветов украшала стол.
- Это зачем? - удивилась Джулия.
- Нужно поговорить. - Строггорн жестом пригласил ее сесть.
- О чем? - Она совсем невинно посмотрела на него.
- Когда ты поняла, что любишь его?
- Не знаю, - задумалась она. - Всегда трудно ответить на этот вопрос.
- Ты понимаешь, что у тебя нет никаких шансов?
- Почему? - Джулия нахмурилась, пригубив вино в хрустальном бокале. Он же свободен?
- Он не свободен. Его жена - его болезнь, девочка. Ты же знаешь, как он болен.
- Неизлечимо?
- Насколько я знаю, неизлечимо.
- Но ведь он живет уже много лет с этой болезнью? И иногда имеет женщин?
- Это так. Но никогда не снимает блоки. Он нечеловек.
- Мы все не люди. - Она пожала плечами.
- Ты не понимаешь разницы. Часть его психики - дирренганская. Это станет потрясением, если он снимет блоки, - пояснил Строггорн.
- А пробовал?
- Пробовал. Потом пришлось лечить женщину, тяжелейшая психотравма.
- Я бы не испугалась, - уверенно сказала Джулия.
- Думаю, ты ошибаешься. Да он никогда и не рискнет провести такой эксперимент. Слишком долго тебя лечил, зачем начинать сначала? Теперь тебе придется поменять лечащего врача.
- Почему?
- Если Креил будет продолжать тебя лечить, это чувство у тебя будет усиливаться, а это никому не нужно.
- Мне, нужно, - твердо сказала Джулия, прямо смотря Строггорну в глаза.
- Это исключено. Какого врача предпочитаешь? Могу быть только я или Диггиррен.
- Лучше вы.
- Почему?
- Я же достаточно хорошо знаю Дига. Я слышала, что он, пока все не вылечит, не успокоится. А я не хочу торчать лишнее время в клинике. Я и так из больниц не вылезаю. Сколько можно?
- Наверное, ты права, Джулия. Только у меня мало времени. Заниматься тобой буду с перерывами, не обижайся. Хорошо?
365 год относительного времени
25 ноября 2033 года абсолютного времени
В этом баре встречались только одинокие люди. В Аль-Ришаде всегда была проблема со знакомствами, и в Элиноре имелось немало мест, куда можно было пойти для этого.
В оформлении бара использовалось множество световых панелей, и потому полумрак был расцвечен всеми цветами радуги. В центре располагалась танцплощадка. Всегда легче было знакомиться танцуя, в объятиях смущение проходит быстрее. Было еще слишком рано, чтобы расходиться по домам, и в баре находилось достаточно народа. В центре медленно двигались пары, музыка была довольно громкой, но телепатам это никак не мешало мысленно разговаривать.
Креил ван Рейн сидел за низким столиком в мягком кресле, внимательно оглядывая зал. Никто бы не смог узнать его, потому что от его ведущей телепатемы не осталось и следа. Тот, кто попытался бы проникнуть к нему в мозг, почувствовал бы лишь легкий ветер, несущий темные тучи по облакам.
