Роберт Хайнлайн - Кот, проходящий сквозь стены
Преподобный Хендрик Шульц быстро ответил по своему терминалу. Его глаза на добродушном лице Санта Клауса внимательно оглядели меня, оценили и подсчитали, сколько деньжат в моем кошельке.
– Отец Шульц?
– Во плоти. Чем могу служить, сэр? – Вместо ответа я вытянул из бумажника тысячекроновую купюру и подержал ее перед экраном. Доктор Шульц поглядел на нее, поднял лохматые брови и сообщил: – Вы меня заинтересовали, сэр!
Я похлопал себя по ушам, зыркая глазами вправо и влево, потом изобразил всех троих маленьких обезьянок[10]. Он, прекрасно поняв, ответил:
– Ну что ж, мне, пожалуй, следует выпить чашечку кофе. Не хотели бы вы составить компанию? Одну минуточку…
Он проворно написал что-то на листе бумаги и показал его. Там крупными печатными буквами было выведено: «СТАРАЯ МАКДОНАЛЬДОВА ФЕРМА».
Вслух старикан произнес:
– А не встретиться ли нам в гриль-баре на Сан-Суси? Это на Петтикот-Лейн, как раз напротив моей студии. Через десять минут, пожалуй?
Говоря это, он пальцем водил по написанному.
– Нормалек! – ответил я и отключил терминал.
Я почти не практиковал походы в сторону ферм, поскольку они находились в зоне полного притяжения, не очень приятного для моей больной ноги. Впрочем, я не вполне точен: в Системе можно встретить достаточное количество поселенцев, занимающихся фермерством при любой частичной величине земного притяжения, той, какая была предпочтительнее им самим или выращиваемым растениям-мутантам. Но на Голден Руле основные свежие продукты производились под натуральным солнечным освещением и в зоне полного земного притяжения. Некоторые области поселения, освещавшиеся искусственным светом, тоже что-то производили, правда, при других величинах притяжения, но сколько места это занимало в общем балансе продовольствия, я не знаю. Мне лишь было известно, что достаточно обширная территория от кольца пятьдесят до кольца семьдесят от края до края являлась гигантской плантацией-оранжереей со столбиками-подпорками, гасителями вибрации и пешеходными тропинками по краям.
На этом участке из двадцати колец длиной в восемьсот метров радиусы 0-60, 120-180 и 240-300 пропускают внутрь солнечный свет, а сектора между радиусами 60-120, 180-240 и 300-0 являются «фермерскими угодьями». «Старая Макдональдова ферма» занимает всю поверхность секторов 180-240 между кольцами 50 и 70.
Среди обширных фермерских угодий можно было заблудиться, особенно в посадках кукурузы, которая вымахивала здесь значительно выше, чем в Айове.
Но док Шульц польстил мне, предположив, что я соображу, где именно его найти. Впрочем, он оказался прав, ибо я сразу направился к известному ресторану с баром, расположенному в середине фермы, на шестидесятом кольце и радиусе 210 в зоне (ну конечно же!) полного земного притяжения. Ресторан располагался «под открытым небом» и носил название «Сельская кухня».
Нам пришлось спуститься внутрь кольца пятьдесят, пройти до конца шестидесятого четыреста метров и подняться на поверхность в зону полного (будь оно неладно!) притяжения. Не так уж это далеко – около четырех городских блоков. Но попробуйте одолеть эту дистанцию на искусственной ноге, с культей, изрядно натертой чрезмерно долгой ходьбой, да еще с грузом!
Гвен почувствовала это по моему голосу, выражению лица, походке… А может, уже научилась читать мои мысли – я бы не мог это отрицать с полной уверенностью.
Она остановилась. Я тоже.
– Что-нибудь не так, милая?
– Да. Сенатор, отдайте этот узел. Я могу понести «дерево-сан» на голове. Поэтому отдай!
– У меня все в порядке…
– О да, сэр. Конечно же, в порядке, и я собираюсь этот порядок поддерживать. Тем более что у тебя есть привилегия изображать «macho», когда тебе вздумается, а мне разрешается быть слабой, рассуждать нелогично и устраивать истерики. Вот и теперь я почти близка к обмороку. И останусь в этом состоянии, пока ты не отдашь мне узел. Позднее тебе будет позволено меня отколотить.
– Гм-гм. Не наступила ли моя очередь выдвигать аргументы?
– Она наступит в ваш день рождения, сэр. Но пока что его не видать.
Позволь мне взять узел, ну пожалуйста!
Возразить было нечего, и я сдался, выпустив узел из рук. Билл и Гвен пошли впереди меня, причем дорогу прокладывал Билл. Деревце на голове Гвен не покачнулось, хотя дорога оказалась далеко не гладкой: ее захламили всякого рода отбросы.
Я потихоньку ковылял за ними, тяжело опираясь на палку и перенося на нее почти всю нагрузку с культи. Поэтому, когда мы дошли до ресторана-дворика, я чувствовал себя вполне сносно.
Док Шульц стоял спиной к бару, опираясь на стойку согнутой в локте рукой. Он узнал меня, но не подал виду, пока я не приблизился вплотную.
– Доктор Шульц?
– А-а, это вы! – Он не спросил, как меня зовут. – Не устроиться ли нам поуютнее? Мне приглянулся тот тихий яблоневый сад. А что если попросить хозяина отнести туда маленький столик и поставить парочку стульев под деревьями?
– Пожалуй. Но три стула, а не два…
Гвен подошла ближе.
– А не четыре?
– Нет. Я хочу, чтобы Билл сторожил наши вещички, как и раньше. Вон там есть свободный стол, и Билл разместит наш багаж на нем и вокруг. Вскоре мы втроем устроились за столом, вынесенным в сад.
Посовещавшись с собеседниками, я заказал пиво для преподобного и себя, кока-колу для Гвен и попросил официантку подать тому молодому человеку, что сидит с вещами, все, что он пожелает: пиво, коку, сандвичи, еще какую-нибудь еду. (Я вдруг сообразил, что Билл, скорее всего, ничего не ел за весь день, а может, и дольше.) Когда официантка отошла, я вытянул из кармана ту самую тысячную купюру и передал ее доку Шульцу.
Та мгновенно исчезла.
– Сэр, вам нужна расписка?
– Отнюдь.
– Джентльменское соглашение, так? Превосходно! А теперь поведайте, чем я могу быть полезен?
* * *Сорок минут спустя доктор Шульц знал о наших трудностях все, ибо я ничего не утаил. Мне показалось, что помощь будет реальной лишь в том случае, если он будет знать всю подоплеку событий, разумеется в пределах моей собственной осведомленности.
– Так вы говорите, в Рона Толливера стреляли? – спросил он.
– Сам я этого не видел, но слышал, как это произнес Главный проктор.
Поправка: я слышал голос, похожий на голос Франко, да и Менеджер обращался с говорившим соответствующим образом.
– Вполне достаточно. Услышав топот копыт, знаешь, что это конь, а не зебра! Но ни о каком покушении я сегодня еще не слышал, да и в этом ресторанчике никаких признаков возбуждения, между тем как убийство или покушение на второго крупного воротилу Компании в его собственной резиденции должно было бы вызвать хоть какую-нибудь реакцию! Я в этом баре провел несколько минут до вашего прихода: ни слова о чем-либо подобном. А ведь бар – излюбленное место для обмена новостями, тем более что здесь имеется и многоканальный экран новостей. Гм, а не мог ли Менеджер попридержать это известие?
