Кирилл Бенедиктов - Миллиардер. Книга 3. Конец игры
Поначалу Гумилева это раззадоривало — тогда он еще надеялся, что сможет перехитрить старую ведьму фон Белов, приручить молодую и глупенькую Катарину, вытянуть из нее необходимые сведения, подготовить неожиданную атаку на базу «Туле» и спасти Марусю, Марго и всех участников экспедиции, которых держали там в заложниках. Каким же глупцом он был! Ведь в какой-то момент он даже верил, что сумеет использовать свое мужское обаяние, чтобы влюбить в себя юную нацистку и сделать ее своим союзником…
Тогда он, пересиливая себя, разыгрывал пьесу под пошловатым названием «Внезапная страсть». Взял и увез Катарину в Париж. Для девушки, выросшей среди торосов и айсбергов, Эйфелева башня и «Мулен-Руж» были сказочно красивой легендой, не более. Он рассчитывал, что настоящий Париж ошеломит ее и сделает доступной добычей.
Как бы не так!
Париж действительно ошеломил Катарину, но не красотами Трокадеро и Латинского квартала. Больше всего ее поразило количество негров и арабов на улицах города.
— Я знала, что в Европе стало много иммигрантов-унтерменшей, — сказала она ему, когда они ужинали на террасе ресторанчика на Монмартре, — но не предполагала, что их. Это же катастрофа, Андрей! Скоро белых здесь будет меньше, чем цветных.
— Всего лишь историческая справедливость, — ответил тогда Гумилев. — Белая Европа несколько столетий эксплуатировала колонии в Африке и Азии. Теперь маятник качнулся в противоположную сторону.
Катарина посмотрела на него как на безумца.
— Ты хочешь, чтобы твои дети исповедовали ислам? Или, может быть, будешь спокойно смотреть, как на твою внучку наденут чадру? А если твою дочь изнасилует негр, что ты тогда скажешь?
Зря она это сказала. Гумилеву чудом удалось сохранить самообладание, но ни о какой внезапно разгоревшейся страсти речи уже быть не могло.
— Давай не будем говорить о моей дочери, — сказал он холодно. — Может быть, ты хочешь съездить в Берлин, посмотреть, каким стал твой Фатерлянд? Только предупреждаю сразу: в Германии сейчас живет три миллиона турок.
— Ну и что? — Катарина равнодушно пожала плечами. — Когда-то в Рейхе жило три миллиона евреев.
На следующий день они покинули Париж. Потом были еще Берлин, Рим и Вена, но все эти дни Андрея не покидало ощущение, что девушка, с которой он делил номер в отеле (они останавливались в огромных президентских сьютах, и необходимости делить еще и постель у них не возникало), — не земной человек, а инопланетянка. Представитель чуждой агрессивной цивилизации, осматривающий новые угодья для охоты. Или, может быть, инспектирующий города и страны, которые когда-то входили в империю его предков.
На мысль об инопланетном существе, фантастическом метаморфе, наводило Андрея ее чудесное перевоплощение в Марго. Если в их первую встречу, на базе «Туле», Катарина была высокой блондинкой с прозрачно-голубыми глазами, то, когда он увидел ее, придя в себя на борту ледокола «Россия», она походила на Марго как сестра-близнец. Ни Чилингаров, ни Кирсан, никто из прислуги, хорошо знавшей Маргариту Сафину, ни разу не заподозрили, что под ее личиной скрывается совсем другой человек.
— Пока ты спал, приезжал курьер, — нарушила молчание Катарина, намазав на хлеб сливочное масло и украсив получившийся бутерброд горкой красной икры. — Снова привез эти приглашения. По-моему, это моветон — присылать одни и те же приглашения дважды.
— Беленин не обучался правилам хорошего тона, — Андрей потянулся за бокалом с минеральной водой, — он прежде был каким-то комсомольским вожаком, кажется, в Казани. Ему просто очень нужно, чтобы я посетил этот его раут.
— Посетили, дорогой, — сладко улыбнулась Катарина.
— Ну, разумеется. Его секретарша звонила мне вчера раз двести.
— И что же?
— Вела войну с моей. Пыталась получить подтверждение, что мы приедем.
— Держу пари, твоя победила.
— Точно. — Андрей сделал глоток минеральной воды. Холодная, слишком холодная, как вода в той проклятой полынье… Он скривился и отставил бокал. — За это я ей и плачу деньги.
— Шутки шутками, — сказала Катарина, вмиг посерьезнев, — а это действительно будет очень важный вечер. Тебе предстоит встретиться с влиятельными людьми, дорогой.
За два года он уже привык к тому, что если она начинает говорить таким тоном, то это не просто пожелания, а. Исходящие, возможно, от самой чертовой бабушки Марии фон Белов. Инструкции, неукоснительное выполнение которых было залогом жизни и здоровья Маруси и Марго — Марго.
Андрей до сих пор не знал, каким образом Катарина связывается с базой «Туле». Когда их вытащили спасатели Чилингарова, на девушке не было ничего, кроме оранжевого комбинезона. Насколько мог судить сам Андрей, обследовавший ее комнаты в то время, как Катарина бегала кросс или занималась верховой ездой, никакого передатчика у нее не было. С другой стороны, время от времени у нее появлялись различные шпионские девайсы, наподобие коммуникатора, с помощью которого она проверяла «Мерседес» Андрея на предмет жучков ФСБ.
Откуда она их получала, Гумилев так и не сумел выяснить.
И главное — инструкции. Четкие указания — с кем ему следует встретиться, какие бумаги подписать, сколько денег и на какие счета перевести.
Первый раз это случилось через два месяца после их чудесного «спасения». Их — всех пятерых — долго держали в ведомственном госпитале МЧС, куда к ним — точнее, к Гумилеву и Илюмжинову — приезжал лично Шойгу, интересовался историей экспедиции, судьбой «Земли-2» — и куда потом вместо министра стали наведываться следователи из ведомства Бастрыкина. Допросы (из уважения к высокому рангу допрашиваемых их предпочитали называть беседами) следовали за допросами, а когда их выписали из госпиталя, начались настоящие хождения по мукам. Проверки на полиграфе, вызовы на заседания каких-то строго засекреченных правительственных комиссий, жесткие разговоры в высоких кабинетах. В версию гибели «Земли-2» от торпед американской подводной лодки не то чтобы не верили — боялись поверить: это грозило дипломатическим скандалом, охлаждением отношений, бесславным концом «перезагрузки». Но и не поверить было сложно — помимо пятерых уцелевших участников экспедиции, эту версию подтверждал и майор Громов, чей вертолет подбили во льдах одетые в камуфляж бойцы, в которых он уверенно опознал «морских котиков» — спецназ американского ВМФ. На размышления наводили и повреждения, обнаруженные у подбитого вертолета, — они выглядели так, будто по летающей машине стреляли из неизвестного нашим военным оружия. После нескольких месяцев напряженной работы эксперты заявили, что, возможно, это было нечто вроде электрической пушки, с огромной скоростью стреляющей крошечными металлическими шариками. Очередь, выпущенная из этого оружия, прошла сквозь пол кабины, как раскаленный нож сквозь масло, и рассекла лопасти винта К-17, сделанные из легированной стали.
