Лоис Буджолд - Танец отражений. Память
— А! Я не была уверена, означает ли твой отсутствующий взгляд именно это, или всего лишь признак недосыпания.
— И то, и другое. Я иду спать, но сначала хотел поговорить с Иллианом. Он уже встал, ты не знаешь?
— Думаю, да. Пим только что понес ему завтрак.
— Завтрак в постель около полудня. Что за жизнь!
— Полагаю, он это заслужил, а ты?
— И даже очень. — Майлз отпил у нее еще немного кофе и встал, чтобы отправиться наверх.
— Не забудь сначала постучаться, — посоветовала графиня.
— С какой стати?
— Он завтракает с Элис.
Теперь понятно, откуда взялась книга. Леди Элис принесла. Интересно, какую часть истории форов она заставляет читать беднягу Иллиана?
Следуя совету, он вежливо постучал в дверь гостевых апартаментов на втором этаже. Похоже, Пим не остался подавать завтрак, потому что из-за двери послышался голос самого Иллиана.
— Кто там?
— Майлз. Мне надо с тобой поговорить.
— Минутку.
Минутка превратилась в три или четыре. Майлз, прислонясь к дверному косяку, возил сапогом по ковру. Он постучал снова.
— Ладно, Саймон, дай мне войти.
— Не будь таким нетерпеливым, Майлз, — решительно выговорил ему голос тети. — Это несколько грубо.
Он проглотил резкий ответ и еще повозил сапогом по ковру. Потеребил цепь Аудитора, расстегнул ворот кителя. Из-за дверей донеслось шуршание, позвякивание и тихий смех. Наконец раздались легкие шаги леди Элис, и дверь распахнулась.
— Доброе утро, тетя Элис, — сухо поздоровался Майлз.
— Доброе утро, Майлз, — гораздо более приветливо, чем он ожидал, ответила она и жестом пригласила его войти. Поднос с завтраком стоял на маленьком столике у окна. Увы, на нем остались лишь объедки. Для столь раннего часа леди Элис одета чересчур официально, отметил про себя Майлз. Это платье больше подходит для ужина, чем для завтрака. И она явно экспериментирует с прической. Волосы распущены и зачесаны назад, спадая серебристо-черными волнами на спину.
Иллиан появился из ванной, натягивая китель и рубашку. Обут он был в тапочки.
— Доброе утро, Майлз, — радостно приветствовал он. Но улыбка Иллиана тут же увяла, едва он заметил красные от недосыпа глаза и несколько помятую физиономию Майлза.
— Что случилось? — гораздо более ровным тоном спросил он.
— Этой ночью я обнаружил в штаб-квартире СБ довольно любопытные вещи.
— Прогресс?
— Два шага вперед, три в сторону. Э-э-э… — Майлз, нахмурясь, посмотрел на тетку, размышляя, как бы повежливее ее спровадить. Но тетя Элис, явно не желая понимать намек, спокойно уселась на софу и выжидательно посмотрела на Майлза. Иллиан уселся с ней рядом. Ну что ж, раз так, пусть Иллиан сам делает грязную работу, коварно подумал Майлз.
— Это все под грифом «совершенно секретно».
Он многозначительно замолчал. Тетя Элис и Иллиан спокойно смотрели на него.
— Ты действительно полагаешь, что это предназначено для ушей леди Элис? — добавил он наконец.
Нет, не так нужно было говорить.
— Конечно, — тут же ответил Иллиан. — Выкладывай, Майлз, не держи нас в напряжении.
Что ж, раз уж Иллиан полагает, что можно… Майлз набрал в грудь побольше воздуха и начал быстро излагать события последней ночи. Когда он описывал, как они нашли свой клад в залежах хранилища, леди Элис пробормотала: «Молодец, Айвен». Иллиан окончательно утратил радостный вид и напрягся. Леди Элис, озабоченно посмотрев на него, взяла его за руку. Иллиан нежно сжал ей пальцы.
— Что мне необходимо знать, — закончил Майлз, — это помнишь ли ты хоть что-нибудь о том периоде, когда образцы доставили в штаб-квартиру во время последней облавы на комаррских заговорщиков.
Иллиан потер лоб.
— Это… почти ничего. Конечно, я помню заговор Сера Галена. Был ужасный переполох, когда мы узнали о существовании лорда Марка. Графиня тогда очень расстроилась, увезла твоего отца развеяться. Я помню твой доклад с Земли. Своего рода литературный шедевр. Приключение в Четвертом секторе, когда ты переломал себе обе руки… это было сразу после, верно?
— Да. Но кто-то ведь докладывал тебе о прокариоте. Я понимаю, почему ты мог не пожелать посмотреть на него лично.
— Да, кто-то доложил. — Иллиан выпустил руку леди Элис и сжал кулак. — Несомненно, они сообщили мне все подробности. И я, несомненно, записал все там, где всегда записывал подробности. Но теперь там ничего не осталось.
Леди Элис сердито поглядела на Майлза. Интересно, он-то в чем виноват?
— Кто должен был делать тебе доклад? — не отставал Майлз.
— Генерал Даймент, наверное. Он возглавлял департамент по делам Комарры до Аллегре, ты должен его помнить. Умер через два года после выхода в отставку, бедняга. Майлз, я действительно не могу… Я бы наверняка все вспомнил, если бы оно было здесь! — Он раздраженно сжал себе голову. Леди Элис снова завладела его рукой и нежно ее погладила.
— А у твоего приятеля капитана Галени нет никаких предположений? — уже более спокойно спросил Иллиан. — У него должен быть какой-то внутренний след. В конце концов, это ведь был заговор его отца.
Майлз горько улыбнулся.
Глаза Иллиана сузились.
— Ты прекрасно понимаешь, что он непременно окажется в малом списке.
— Да.
— Ты сказал Гарошу?
— Нет.
— Почему?
— Зачем? Дува проверят вместе с остальными. К тому же… я и так наделал ему достаточно гадостей.
— Предвзятое отношение, милорд Аудитор?
— Ты сам прекрасно знаешь Галени.
— Не так хорошо, как ты.
— Вот именно. И в данном случае я вовсе не отношусь предвзято. Я сужу по характеру человека. Ищу мотивы, если хочешь.
— М-м-м… — протянул Иллиан. — Последи-ка лучше за своими мотивами, старина.
— Да-да, я знаю. Я должен не только быть нейтральным, но и казаться таковым. Ты сам меня этому научил, — со злостью добавил он. — Причем таким способом, что я вряд ли его когда-нибудь забуду.
— Я? Когда?
— Не важно. — Майлз потер переносицу. Он не только выдохся, от усталости у него разболелась голова. Пора спать, иначе он не сможет работать.
— Ладно, — вздохнул он. — Последнее. Ты не помнишь, за последние четыре месяца тебе никто не давал маленькую коричневую капсулу?
— Нет.
— Не хватает двух. Он мог принять одну сам, вместе с тобой.
«Кто бы это ни был».
— Нет. — Иллиан говорил более уверенно, чем обычно. — За последние тридцать лет я не принял ни одного лекарства, кроме тех, что мне давал мой личный врач собственноручно.
Гарош предполагает существование заговора.
