Кир Булычев - Последняя война (сборник)
— Олег велел не очень надувать, — ответил Казик. — Если он лопнет — мы как камень вниз грохнемся.
Казик почувствовал свою власть над старшими, он понял, что ничего не боится, что ему увлекательно до щекотки в груди подниматься в облаках или нестись над землей, а им страшно, непривычно.
— Поднимайся, — приказал Дик, который уловил скрытый бунт.
Казик пожал узкими плечами и прибавил огня в горелке.
Стало холоднее, корзина была мокрой, крупные капли стекали по оболочке шара и срывались с нижнего обода.
Казику хотелось выразить торжественное чувство полета, но выразить его можно было только в песне. И если бы он был один, то обязательно запел бы и даже запел бы со словами, которые умел складывать в стихи. Но он стеснялся это делать при остальных. Не посмел и сейчас. Он беззвучно напевал, сжав губы.
Дика охватило отчаяние бессилия. Облако никогда не кончится. Они потерялись. И не надо было вообще этого затевать. Пошли бы пешком, как-нибудь перебрались бы через реку. Ничего особенного. А теперь ни реки, ни поселка не будет…
И тут стало светлее, шар выскочил в промежуток между облаками — над головами был еще слой, и их несло к почти черной громадной туче, которая стеной стояла впереди, словно поджидала шар, чтобы сожрать его. В туче проскальзывали, сверкали молнии, она казалась живой и горячей.
— Ух ты, как красиво! — крикнул Казик. — Как сейчас трахнет!
— Вниз! — велел Дик. — Давай вниз, не понимаешь, что ли?
— Жалко. — Казик протянул руку к горелке, чтобы убавить огонь. — Я такого еще никогда не видел. Снизу это не так интересно.
— Мне неинтересно, — сказала Марьяна.
Шар почему-то не снижался, а продолжал лететь навстречу грозовой туче, и грохот, исходивший от нее, был почти непрерывным, будто кто-то вел огромной палкой по огромной изгороди.
Дик оттолкнул Казика и резким движением потушил горелку.
— Это тебе не игрушки!
Порывы встречного ветра ударяли по шару, он метался между облаками и никак не мог спуститься.
— Нельзя совсем тушить! — закричал Казик. — Вы дураки!
— Молчи, — оборвал Дик. — Надоел.
Грубостью он прикрывал свой страх, потому что даже себе не хотел признаться, что может бояться.
Шар вдруг задрожал, попав в воздушный вихрь, и заскользил вниз.
— Зажигай! — крикнул Казик. — Неужели не понимаешь — сейчас он остынет.
— Успеем. Сначала надо спуститься вниз.
— Нельзя так сразу. Где зажигалка?
Зажигалка была у Дика, и он ее не давал Казику, потому что не верил в то, что шару что-то угрожает внизу. Ему хотелось одного — скорее уйти от грозовой тучи.
— Ты посмотри, он же уменьшается! — Казик показал вверх, но лишь его глаза увидели, что шар теряет упругость и скорость его снижения увеличивается.
— На. — Дик все же встревожился от настойчивого тона Казика и протянул мальчику зажигалку.
Зажигалка хлопала, щелкала и никак не хотела загораться.
Было влажно, сыро, все уже промокли. Трут в зажигалке тоже мог отсыреть. Если бы Казик знал, что Дик потушит огонь, он бы заранее спрятал зажигалку и держал бы ее сухой.
Вокруг снова были облака, опять было полутемно, и грохот, исходивший от грозовой тучи, чуть утих, остался там, наверху, почти над головами.
— Хорошо, что успели, — произнес Дик, оправдываясь. Краем глаза он смотрел, как Казик снова и снова щелкает кресалом.
— Дай-ка я сам. — Дик выдрал зажигалку из напряженных пальцев Казика. Зажигалка не слушалась и его. Казик стоял рядом и глядел на искорки, вылетавшие из кремня. Они казались холодными и маленькими.
— Он меньше стал, — проговорила Марьяна испуганно. Она смотрела вверх и видела, что веревки сетки, которой был обмотан шар, все глубже врезаются в его оболочку.
Дик взял зажигалку в ладони и постарался протереть фитиль.
Теперь всем было ясно, что шар падает все быстрее.
— Может, заткнуть дырку? — спросила Марьяна, но осеклась — она поняла, что дырку внизу шара им закрыть нечем.
— А твоя, твоя зажигалка! — вдруг закричал Казик. — У тебя же должна быть!
— Конечно, — ответила Марьяна, — как же я не вспомнила. У меня она есть.
— Давай!
— А где она?
— В кошельке на шее, — подсказал Казик.
Марьяна быстро развязала лечебную сумочку, которая висела у нее на груди, и достала оттуда зажигалку.
Казик выхватил ее и, оттолкнув Дика, начал высекать огонь.
Но горелка не зажигалась.
— Открути ее! — закричал Казик Дику. — Ты же ее закрутил.
Корзину снова качнуло, Дик потерял равновесие и еле-еле успел ухватиться за борт.
Казик сам, чуть не отломав колесико, открутил горелку и с наслаждением вдохнул отвратительный запах газа, который выделился из трубки.
Зажигалка, к счастью, не погасла, и на конце трубки вспыхнул лиловый огонек. Казик сразу прибавил огонь, и пламя на секунду исчезло, потом занялось ярко и уверенно.
Казик заглянул в отверстие шара — теплый воздух пошел туда, в полутьму.
И в этот момент они вывалились вниз из облаков.
— Мы все равно падаем, — сказала Марьяна тихо.
Ветер был несильным, но порывистым, шар толчками двигался вниз.
— Поздно, — произнес Дик. — Теперь держись.
Он успокоился. Лес был ему знаком, а поверить в силу удара о деревья, представить то, что никогда не испытывал, он не мог. Ему казалось, что лес примет их и не убьет.
— Мешки! — закричала Марьяна, прерывая наступившую паузу зачарованного ожидания.
Она сама кинулась к мешку, лежащему у ее ног, и с трудом перевалила его через борт корзины, чуть не вывалившись за мешком.
В тот момент шар как раз достиг вершин деревьев — это было мгновение, когда можно было разглядеть каждый листок на деревьях, и Казик, который вспомнил о балласте только после крика Марьяны, смотрел как зачарованный на приближение земли, не боясь за себя, но очень жалея такой красивый шар, которому суждено сейчас разорваться.
Вершины деревьев, такие близкие, вдруг толчком ушли вниз, и земля как бы с сожалением отсрочила встречу с шаром.
И в следующее мгновение все ожили. Дик тоже подхватил мешок. Третий мешок тащил Казик, но не кинул его, как Марьяна, а, быстро придя в себя, высыпал песок из мешка и был очень доволен тем, что подумал об этом даже в такой момент.
— Мешки беречь надо.
Но его никто не слышал. Марьяна и Дик смотрели вниз на вершины деревьев, уплывавшие в туман. Они продолжали смотреть, даже когда Казик спокойно занялся делами. Ведь никому не было нужно, чтобы шар снова умчался в облака, тем более что больше балласта не осталось. Казик подкрутил горелку и смотрел, чтобы шар больше не поднимался. Это было трудно сделать, потому что уже разыгралась гроза и ветер никак не мог успокоиться. Шар продолжал болтаться мыльным пузырем в туманном пространстве между облаками и лесом.
