Николай Бондаренко - Вот Человек !
Выжила! Несколько стебельков распрямились всем напастям назло, кажется, даже проклюнулись свежие побеги. На радостях я чуть не присел на корточки, чтобы получше рассмотреть живое чудо, но вовремя вспомнил вчерашнюю расправу и шагнул в сторону. Я сказал себе, что буду приходить сюда каждый день, утром и вечером, склонять голову перед земной жизнестойкостью, учиться у этого хрупкого существа бороться и побеждать...
Наконец, все процедуры позади, дежурный ловко собрал посуду, и над бараками тягуче, в тысячу голосов, пророкотало:
- Благодаре-е-ение господину Кар-р-лу!..
Объявлено построение. Бегу к воротам и занимаю в разношерстном сером строю место, определенное мне с первого дня. Слева почесывается Бо, справа крючится от холода Филипп. Их бросили сюда вместе со мной, и виноват в этом был я. Это я выпустил Бо из чернильницы, и он оскорбил Карла. А Филипп - тот самый бармен, который тайно снабжал меня бутербродами. За это и поплатился.
Бо несколько раз благодарил меня, как он сказал, за освобождение души. Был он тих и молчалив, раздобыл где-то клочок газеты и скрытно изо дня в день что-то там вычитывал.
- Как самочувствие? - спросил я у него.
- Жить можно, - скромно ответил Бо. - Только бы лучше кормили.
- О чем вы? - встрепенулся Филипп.
- Жалуется на пустой желудок, - объяснил я.
- Я тоже жалуюсь. Но что поделаешь, - вздохнул Филипп и плотнее завернулся в лохмотья. - Ты все-таки с ним поосторожней, - тихо сказал он, кивая на Бо. Меня чутье не обманывает.
Филипп уже в который раз говорит о том, что Бо - доносчик. Дескать, его специально приставили, чтобы он сообщал Карлу. Но что-то не верится. Живет Бо замкнуто, тихо, ни во что не вмешивается. Ну, был он когда-то отъявленным бюрократом, но доносить... Нет, у меня у самого есть чутье. Не тот человек Бо, чтобы кого-то предавать. Поэтому я молчу, переминаясь с ноги на ногу, жду команду на выход. В ходьбе немного согреюсь...
И вот колонна стала вытекать из ворот мутным потоком. Идем молча, говорить запрещено. И все же Бо шепчет:
- Ты сегодня не очень старайся... Пожалуйста. За тобой не угонишься...
Я вспомнил, как вчера на славу помахал кайлом, как мимо меня, словно привидения, носились живые тени, сновали тачки.
- А что, разве плохо потрудился?
Бо с укоризной взглянул на меня.
- Подумай о них. Разве не жалко?..
Так вот почему все вокруг на меня хмуро поглядывают! Люди изможденные, еле шевелятся, а я... И как не догадался! Странная непонятливость...
Мутный поток заметно сбавил течение, стал наползать на пологий холм. Километров пять будем петлять в предгорьях, пока дорога не приведет к глубоким холодным норам рудника.
- Бо, - спросил я, чтобы скоротать время. - А как твое настоящее имя?
- Не помню... Господин Карл приказал забыть, вот и выветрилось.
- А что такое Бо?
Филиппу тоже было интересно, и он прислушивался, то и дело выбиваясь из строя.
- Эту кличку, - горько усмехнулся Бо, - придумал господин Карл. О, господин Карл - великий выдумщик. Когда он размышлял над тем, как же назвать меня, вдруг вызвал к себе и сказал: "Я думаю, что ты не бог весть какая птица. Не правда ли, прекрасное имя? Однако всю фразу произносить слишком долго. Называть тебя Не бог - нелепо. А Бог - нельзя, потому что ты и в самом деле не бог. Самым подходящим я считаю укоротить слово, которое обозначает всевышнего. Итак, - сказал он, - отныне ты Бо. Имя твое будет напоминать тебе о моей милости, потому что я мог назвать тебя, к примеру, жабой".
- Хорошенькая история, - вздохнул я, вспомнив, с какой виртуозностью господин Карл подбирал имя и для меня.
Бо легонько толкнул локтем, и я заметил: за мной прозрачными глазами наблюдает стражник, вышагивая в ногу с колонной. Тот самый, который топтал вчера безвинное растение...
Стражник отвел взгляд, убедившись, что нарушений нет, и поотстал, прочесывая взглядом густые ряды узников. И опять, как вчера, во мне все заклокотало. "Ну разве это человек, - думал я. - Это не человек, а робот... И продолжал дальше уговаривать себя, находить убедительные доводы. - Если бы у него была душа, он никогда бы этого не сделал. Но у него нет души. И он в этом не виноват. Господин Карл напрочь выбил из него все доброе, все светлое, все настоящее. Робот? Нет, робот добрее, робот, специально незапрограммированный для убийств и разрушений, существо безобидное. Он только трудится, только приносит пользу. А этот стражник - запрограммирован отрицательно, нет у него ничего святого..."
Бо опять легонько толкает в бок. Говорить нельзя - за нами наблюдают.
Все-таки молодец Бо, сумел сохранить в себе человека. Не каждый так может. Господин Карл великий специалист выворачивать душу наизнанку, умеет стерилизовать и мысли, и чувства... Уверен, когда-то этот стражник был нормальным и очень даже неплохим человеком. Не зарился на чужое, не унижал своих кровных братьев побоями, не обагрял руки людской кровью... Вчера, когда пришла Ри, на этого верзилу в человеческом обличии стыдно было смотреть: гнусное, жадное существо набросилось на девушку и вырвало из рук сумку с провизией... Хорошо, что вмешался начальник стражи, и часть еды была возвращена. Два сухарика я сунул в карман, один сжевал; когда Ри покинула караульное помещение, стражник повторил нападение - отобрал сумку и все, что в ней было...
Ладно, не буду травить себя тем, что не вернешь и не исправишь. А если говорить о вчерашнем дне, то он был все-таки не так плох, учитывая неожиданный приход Ри и то немногое съестное, которое удалось сохранить.
Ри была одета непривычно просто - в старенькое платьице с капюшоном. Вполне понятно - принималось во внимание не очень-то приличное место, куда она направлялась. Но и этот неброский наряд не смог скрыть ее похорошевшее, чертовски симпатичное лицо, пухлые губы и светло-зеленые, кристальной чистоты глаза. Стражники вперили в нее плотоядные взгляды, и даже, когда она вышла, чтобы сесть в легковую машину, высыпали на территорию лагеря.
А здесь, в сторожевом помещении, после того как был укрощен наглый страж, удалось несколько минут поговорить.
- Господин Карл передал привет, - начала Ри.
- О, значит, вы от господина Карла! - ухмыльнулся я. - Отдайте сумку этим барбосам.
- Нет-нет, - заволновалась Ри. - Я от самой себя...
- И господин Карл не знает! - ехидно вставил я.
- Знает. Я у него выпросила машину. Иначе как бы добралась.
- Ну что ж, передайте господину Карлу - я всем доволен.
- Зачем вы так... - тихо произнесла Ри. - Я от чистого сердца. Насилу его уговорила...
- Вот еще новости. Вас никто не просил... Кстати, в сумочке нет записывающего устройства?
Ри внимательно посмотрела мне в глаза и с укором произнесла:
