Александр Розов - Неандертальский томагавк в астроархеологии
С высоты птичьего полета, тропические джунгли Деметры выглядели потрясающе, невероятно, фантастически. Как если бы кто-то невидимый налил целое море ярких зеленых, коричневых, лимонных и аквамариновых красок, затем начал шлепать по поверхности этого озера своими невидимыми ладонями, заставляя мириады брызг взлетать высоко в воздух, а после — приказал картине застыть. Разноцветные брызги остановились в воздухе, и яркие волны с крутыми барашками прервали свой бег. Продолжала двигаться только гигантская буро-зеленая река, собирающая десятки притоков, скрывающихся под многоярусным пологом джунглей.
Ориентируясь только по крестику целеуказателя, Укли сбросила высоту до двадцати метров и полетела вдоль одного из притоков, под кронами верхнего яруса деревьев, похожих на гигантские пальмы. Ближе к цели она нырнула под следующий ярус, а оказавшись совсем близко, снизилась до пяти метров, сразу оказавшись в компании пестрых летающих существ, похожих то ли на птеродактилей, то ли на бабочек. А несколькими секундами позже она увидела «ковчег», вернее, то, что от него осталось.
300-метровый горизонтальный цилиндр с выступающим с одного торца прозрачным вытянутым пузырем оранжереи, был чудовищно искалечен. Сквозь дыры в стенках, вероятнее всего, не пробитые, а проеденные биологической коррозией, проросли изумрудно-блестящие лианы и бежевые стволы какой-то древовидной травы. Рядом паслось небольшое стадо полосато-пятнистых то ли лягушек, то ли динозавров.
Шкипер Арто, наблюдая эту картину на мониторе, почесал подбородок и объявил.
— Значит, так. Высаживаться в этом месте мы не будем.
— Почему? — удивилась Укли, не снимая шлем виртуального обозрения, — ты же еще не видел результата тестов здешней биологии. Возможно, она не так уж опасна.
— Биология, которая прогрызла дыры в оболочке «ковчега», — ответил он, — опасна по определению. Тесты — тестами, но пусть этим сокровищем занимается специальная экспедиция, со спецоборудованием. Будем сбрасывать «москита». Пускай он отберет образцы, и посмотрит, что внутри этой шкурки, которая осталась от «ковчега». А мы подумаем, брать ли «москита» с пробами обратно, или оставить на Деметре.
— Я бы и думать не стал, — отозвался Ван, — Зачем рисковать?
— Я согласен с последним оратором, — добавил Нокс.
— ОК, — сказала бортинженер, — «москитов» у нас хватает. Можно бросать. Хотя, я бы подождала с окончательным решением. Мало ли, вдруг будет что-то интересное…
— Я не против интересных живых организмов, — ответил Арто, — но вне скэтера, а не внутри. Кстати, начать надо не с проб, а с осмотра «ковчега». Не то, чтобы я верю в способность местной фауны разрушить «москита» за несколько минут, но…
— …Нельзя исключать такую возможность, — договорил навигатор.
— Вот именно. Укли, подними дрон на 500 метров, и скомандуй ему циркуляцию на автопилоте, а сама перейди на управление «москитом». Ван, ты примешь управление дроном, на всякий случай. Я не хочу рисковать.
— Можно приступать? — спросила Укли.
— Валяй, — подтвердил шкипер.
Дрон свечкой взмыл в небо сквозь просвет в кронах деревьев, затем, поднявшись на полкилометра, выровнялся, и начал двигаться, описывая длинную окружность. В его фюзеляже открылся люк, и оттуда выпала машинка, напоминающая гибрид крупного толстого лилового паука с гигантской мухой. Несколько секунд эта штука падала в пассивном режиме, а потом перешла к осмысленному целенаправленному полету и, вернувшись по траектории, только что обозначенной дроном, оказалась рядом с теми руинами, которые остались от «ковчега».
— Я захожу на борт? — спросила Укли, подплывая по воздуху к огромной дыре на месте отломавшейся аппарели.
— Да, — подтвердил Арто, — но двигайся предельно осторожно.
— Ясно, шкип. Кстати, я была права на счет радиоактивного раствора. На мониторе это хорошо видно: в районе «ковчега» пятно, на котором активность на два порядка выше местного естественного фона. Это через столько десятилетий.
— Расчищали дорогу… — начал Нокс, и в этот момент Укли невнятно выругалась.
Было не совсем ясно, что произошло. «Москит», только что вплывший внутрь корпуса «ковчега», вдруг дернулся в сторону и завертелся под влиянием внешней силы.
— Ловушка, как на Титаниде? — предположил шкипер.
— Противомоскитная сетка, — спонтанно пошутил навигатор.
— По-моему, — неуверенно сказала Укли, — оно хочет меня съесть.
— Похоже, — согласился Нокс, прислушиваясь к скрежету из динамика, — Знаешь, что. Попробуй пошевелить лапами. Для начала, растопырь их.
— Легко, — отозвалась она.
Изображение на мониторе метнулось вверх, из чего следовало, что «москит» падает. Секунда, и раздался легкий щелчок — тело «москита» шлепнулось на металл палубы.
— Оно меня отпустило, — пояснила бортинженер.
— Выплюнуло, — уточнил Нокс.
— Значит, у него дурной вкус, — ответила Укли, — сейчас я перевернусь в нормальное положение, взлечу и посмотрим… О! Какой очаровательный хамелеон.
— Какой это хамелеон? — возразил Арто, — Скорее, сухопутный осьминог.
— Мне показалось, — пояснила она, — что он выстрелил в меня языком, а не щупальцем.
— В любом случае, стеклокерамику оно не ест, — констатировал Ван.
«Москит» завис под полуразрушенным потолком технической палубы «зеро» и стал поворачиваться по кругу, транслируя комбинированное изображение в оптическом режиме «кошачий глаз». Внутри «ковчега» царил сумрак: свет пробивался сквозь частично заросшие дыры в стенке. По экрану монитора ползли полуразрушенные конструкции, заросшие кустистой, яркой разноцветной плесенью. Кое-где по углам виднелись крупные бурые пористые комки, вокруг которых копошились крошечные пестрые многоножки, похожие то ли на термитов, то ли на гусениц.
— Ну, и что делать дальше? — спросила Укли.
— Вопрос, — проворчал Арто и повернулся к Ноксу, — ты что-то говорил про дорогу.
— Да. Мне подумалось, что экипаж мог попробовать смыться из этих джунглей. Я бы наверняка попытался.
— Куда? — спросил Ван.
— Куда угодно, только бы подальше.
— Гм, — сказал шкипер. — А как проверить твою версию?
— Это несложно, — ответил матрос-универсал, — Укли сейчас на палубе «зеро» в отсеке строительных машин. Видите, вот эти крупные металлические фрагменты являются остатками комбайнов для работ нулевого цикла. По планировке, через отсек налево — четыре авиа-ангара. Там должны стоять флаеры, точнее, то что от них осталось. Если ничего не осталось, то, значит, экипаж попробовал улететь на них куда-нибудь.
