Ришар Бессьер - Путь в ничто
- Не могу не выразить своего восхищения вашим удивительным даром, профессор...
Тюркас отмахнулся от этих слов, как будто они для него ничего не значили. Он приказал своему роботу пристроить Франкенштейна в прилегавшую к лаборатории каморку, что и было незамедлительно исполнено.
Как только мы вернулись к беседе, лицо Арчи просияло.
- А вы уже проводили эксперимент на живом организме? То есть, я хочу сказать, существует ли возможность дематериализовать человека и послать его с абсолютной скоростью в пространство?
Слегка улыбнувшись, Тюркас покачал головой.
- Нет, этого я еще не делал. Но я прекрасно понимаю, о чем вы думаете. Любопытно, что у вас мысль идет в том же русле.
Мы вроде бы тоже стали догадываться, о чем они толкуют, но Тюркас не дал нам возможности как следует обмозговать эту идею.
- На данном этапе работы я не могу решиться на столь отчаянный шаг: подвергать кого-либо из людей огромному риску лишь для того, чтобы выяснить, применимо ли мое изобретение к живым существам.
- А разве у вас нет под рукой какого-нибудь животного? - продолжал настаивать Арчи.
- Увы, нет. И я поостерегусь обратиться с подобной просьбой к администрации, дабы не пробуждать любопытства у службы научной экспертизы.
- Очень жаль, - сокрушенно протянул Арчи, - ибо это открытие, как мне представляется, приоткрывает для нас возможность обрести свободу. Если вы не возражаете, я готов добровольно испытать эффективность вашего аппарата на себе. Пошлите меня внутрь темподжета, оставшегося на Земле, и я подгоню его сюда, чтобы забросить затем всех нас в будущее.
До чего же блестящую мысль высказал Арчи! Я чуть было тут же не заорал от радости. Деламар тоже загорелся и, напомнив нам, что он руководитель экспедиции, потребовал предоставить ему в этом вопросе приоритет. Но Тюркас быстро вернул всех к суровой действительности.
- Весьма сожалею, - отрезал он, - но я не могу взять на себя такую громадную ответственность. Да и подумайте сами: если эксперимент провалится, мы будем вынуждены объясняться с местным руководством насчет того, куда подевался один из нас. У меня, если согласитесь выслушать, есть более приемлемое предложение.
Сделав небольшую паузу, он указал на робота:
- Вот с ним мы наверняка добьемся успеха.
Арчи насупился.
- Но он же ничего не смыслит в управлении темподжетом.
- Сейчас это так. Но если вы соблаговолите объяснить ему, как функционируют ваши бортовые системы, он автоматически поступит строго в соответствии с вашими указаниями. Будьте, однако, точны и последовательны при инструктаже, потому что любой сбой в этом окажется для нас фатальным.
Находка нашего славного нового друга была поистине бесподобной. Мой оптимизм взыграл с такой силой, что я уже с превеликим удовольствием представлял, как мы оставим с носом наших тюремщиков и доведем до конца задуманное дело со всеми этими трюками во времени.
Судя по радостным лицам других членов экипажа, они разделяли обуревавшие меня чувства. А отец Салливан даже торжественно возвестил, что "благость Божья вновь простерлась над нами".
Но от слов до реализации - дистанция огромного размера. Для проведения столь дерзкого опыта Тюркасу требовалось кое-что заменить во внутренних механизмах робота, и он ни за что не хотел кому-либо уступить эту деликатную работу.
С другой стороны, для полной уверенности в том, что операция пройдет благополучно, нужно было еще не менее десяти дней, чтобы точно разъяснить нашему стальному соратнику крайне сложную систему управления темподжетом.
Кроме того, следовало основательно поломать голову над тем, что предстояло делать в том ералаше, который возникнет после рематериализации темподжета внутри резиденции.
Короче, надлежало выработать четкий план побега.
Тюркас при нас поймал образ-отражение нашего аппарата, и мы смогли убедиться в том, что он по-прежнему находился под усиленной охраной землян в том же самом месте, где мы его в свое время оставили.
Жилось нам в эти дни вольготно и легко. Нас обуревали самые радужные надежды.
Тюркас принял решение держать изображение нашей машины времени на экране в постоянном режиме, с тем чтобы избежать возможных сюрпризов в изменении обстановки и иметь возможность выбрать наиболее благоприятный момент для начала акции.
Чуть не забыл упомянуть о Франкенштейне. Он, естественно, не мог долго валяться в чулане. Его ведь приставили к нам в качестве стукача, и он должен был оправдывать это назначение. Иначе администрация живо заинтересовалась бы нами.
Решить эту задачу поручили мне. Маргарет и Ришар-Бессьер вызвались мне помочь. Все втроем мы вошли в клетушку, где обретался наш "убитый" робот.
- Не потащим же мы его на себе, - резонно заметила Маргарет. - Он слишком тяжел для этого.
- На вид он полностью вышел из строя, - добавил романист.
- Не исключено, - согласился я. - Ума не приложу, что нам с ним делать. Разве что сменить положение - вдруг механизм заработает. Давайте попробуем его приподнять.
Нам пришлось изрядно попотеть, чтобы добиться этого.
Но, как я ни старался, приказывая ему следовать за нами, все было впустую. Франкенштейну будто слон на ухо наступил, и он никак не реагировал на мои уговоры. В конце концов Маргарет это надоело, и она подвела черту под нашими стараниями:
- Зря мучаетесь. Он годен лишь на свалку... - Затем, обращаясь к роботу, добавила: - Знаешь что, мы не так уж и печалимся из-за тебя. Не хочешь нам подчиняться, ну и полеживай себе на здоровье. Хватит таскаться за нами.
Но не успели мы выйти в коридор, как с удивлением увидели, что массивная туша робота плетется позади. Ну, это было уж слишком!
Можно было подумать, что он издевается над нами.
- Франкенштейн, а ну остановись! - рявкнул я.
Но эта проклятая железка как ни в чем не бывало продолжала двигаться вперед.
- Ну ладно, черт с тобой. Топай за нами.
Тот мгновенно остановился как вкопанный.
Ришар-Бессьер расхохотался.
- Что это на него нашло? Он делает все наоборот.
- А вот это мы сейчас проверим, - сказала Маргарет. И она приказала роботу: - Мне совсем не хочется пить, и когда мы вернемся в наш павильон, ты ничего не подашь мне из напитков.
Она подмигнула нам.
- Посмотрим, что получится.
И действительно было на что посмотреть. Едва мы ступили к наши апартаменты, как Франкенштейн не хуже вышколенного слуги мигом направился к бару, где громоздились бутылки с самыми разнообразными этикетками. Выудив поднос, он немного гнусавым голосом осведомился:
- Чего изволите выпить?
Мы не стали удовлетворять его любопытство. Следовало немедленно предупредить коллег о необычном поведении Франкенштейна.
