Ната Чернышева - Момент бури
- Я в последний раз спрашиваю. Вы даете свое согласие или нет?
Тэйну почти физически ощутила эмоции Ассирэн лиданум. Молчание. Презрение. Ненависть. Гнев. Девушка рискнула чуть вытянуть шею, чтобы посмотреть сквозь листья. Лучше бы она этого не делала!
Ян Ольгердович взял Ассирэн лиданум за руку, и тогда она, пришедшим из глубин генетической памяти движением воина, хлестнула свободной рукой врага по глазам. Ошибочно полагая, что от пощечины никто еще не умирал, Ольмезовский слишком поздно осознал, что ему грозит. В тонких изящных пальчиках лиданум скрывались доставшиеся от кошачьих предков острые когти.
Терранин не лишился зрения только чудом, в самый последний миг отдернув голову. Когти пропороли щеку и подбородок, лза малым не добравшись до шейных артерий. Хлынула кровь.
Ассирэн лиданум дралась как кошка, с яростным отчаянием доведенного до края пропасти человека. Совладать с нею оказалось не так-то просто.
Тэйну окаменела от ужаса, не чувствуя острой боли в затекших ногах.
- Знаете, - сказал Ольмезовский крепко связанной жестким ремнем женщине, - я на вас не обижаюсь. Правда. На вашем месте я вел бы себя точно так же, наверное. Другое дело, что вы, моя дорогая, переоценили собственные силы. Вы не понимали, что такое и кто такие мы, перворанговые. Но еще не поздно одуматься. Мне, повторяю, необходимо ваше добровольное согласие. И я, так уж и быть, выделяю вам несколько минут на размышления. Время пошло.
Праздный с виду разговор отвлекал внимание, позволяя вести незаметную синхронизацию с сознанием жертвы. Белоснежным платочком Ольмезовский промокнул глубокие царапины на лице и предплечьях. "А ведь зашивать придется!", - порадовалась про себя Тэйну.
Добровольное согласие имело огромное значение: оно было железным аргументом против возможных обвинений со стороны инфосферы. Пожилая женщина, неизлечимо больная, желает продлить свою жизнь, воспользовавшись услугами известнейшего специалиста в области генной инженерии… Какой в этом криминал? Правильно, абсолютно никакого!
Ассирэн лиданум гордо вскинула голову. Связанная и совершенно беззащитная перед своим врагом, она все равно упрямо не желала сдаваться. Подобная мужественная храбрость могла вызывать лишь неподдельное восхищение.
- Настоятельно рекомендую, - проговорил Ян Ольгердович, - не сопротивляться и не мешать процессу. Иначе перенос пройдет крайне болезненно, с необратимыми искажениями. В ваших же интересах не допустить нарушения личностной матрицы.
- Отпустите меня, - тихо-тихо выдавила из себя Ассирэн лиданум, склоняя голову. - Просто отпустите. Пожалуйста.
- Не могу, - с искренним сожалением произнес Ольмезовский. - Теперь уже не могу. Я не обижу вас, поверьте мне. Ни в какой бордель продавать вас я не намерен, это сказано было сгоряча. Вместе со второй молодостью я подарю вам мощь обеих паранорм, соединенных в лишенном каких-либо генетических пороков теле. Вам понравится, обещаю.
- Ненавижу вас, - горько выговорила лиданум. - Ненавижу!
- Позже вы, забыв о нынешней ненависти, будете лишь благодарить меня за столь щедрый подарок, - сказал Ольмезовский, ласково касаясь окровавленной ладонью щеки женщины. Он и сам в тот момент искренне верил в свои слова.
Ей понадобилась вся выдержка, чтобы не шарахнуться прочь, визжа от ужаса. А Тэйну, скорчившись в своем укрытии, вдруг остро и очень четко увидела, как…
… послушною лентой разворачивается в ментале чужая память - основа любой личности. Информация шла в обратном порядке - от последних дней, включая сегодняшний, до самых первых, за которыми начиналась память предков, передаваемая на генетическом уровне. Все сто сорок семь поколений до самой Ассирэн ак'Лилы, и еще поколений семьдесят раньше нее… Род Ассирэн лиданум и впрямь был очень древним.
Одной растянутой в вечность вспышкой пронеслась перед внутренним взором чужая жизнь и погрузилась на самое дно сознания, сияя собственным искрометным светом.
Лишившееся души тело мягко завалилось на бок, из полуоткрытого рта потянулась ниточка слюны.
Тэйну свернулась в комок и зарыдала, давясь слезами. Острый невротический шок - это, наверное, именно так: до рвоты, до остановки сердца, до потери дыхания… Девушка не скоро пришла в себя.
- Ну, что с тобой делать? - со вздохом спросил у нее Ян Ольгердович. - Ты ведь все слышала…
Он уже успел переодеться и залепить раны прозрачным гелем. Тэйну поняла, что он ее сейчас убьет. Вот прямо сейчас. Как опасного свидетеля. Но страха вдруг стало так много, что он попросту перестал восприниматься, и девушка ощутила странное отрешенное спокойствие. Пусть убивает. Пусть делает, что хочет! Только как можно быстрее.
- Глупая ты девчонка, - снова вздохнул Ян Ольгердович. - Вставай, пойдем…
Тэйну сжалась еще больше. Никуда она с ним не пойдет! Преступник, убийца, тварь! Лучше умереть на месте!
Она почувствовала, как встает и идет следом за терранином. Тело совсем не слушалось, полностью подчиняясь чужой воле. Все было как во сне, в страшном кошмаре, из которого по своему желанию не вырвешься. Эмпат-императив на подавление воли. Применение без санкции инфосферы карается полной блокировкой телепатической паранормы…
Ольмезовского, похоже, возможные последствия очередного преступления уже не пугали. Одного того, что он сотворил с Ассирэн лиданум, хватило бы на десяток таких приговоров.
- Ничего, - сказал Ян Ольгердович. - Я дарю тебе жизнь, девочка. Ты мне еще спасибо скажешь, поверь…
Потом был Ганимед… спокойная жизнь, интересная работа в лаборатории. И даже высшая награда научного сообщества Солнечной Системы - Нобелевская премия за разработку внехромосомного метода локализации генома у высших млекопитающих. Премия была получена на имя Татьяны Товаркиной. Сама Тэйну по понятным причинам афишировать свое истинное лицо не могла. Кошмар, пережитый в Кавинтайне, начал забываться.
А потом Ян Ольгердович привел к ней этого мальчика, Манфреда, и объяснил, что им во имя науки следует сделать. Паренек явно был скован психокодом, и Тэйну, не до конца забывшая, каково быть послушной марионеткой, живущей приказами чужой воли, наотрез отказалась участвовать в этом чудовищном эксперименте. И кошмар начался вновь…
Тэйну вздрогнула, приходя в себя. Рядом стояла Кристина и очень внимательно смотрела на нее. Что-то подсказывало - девчонка стоит так уже очень давно. Конечно, она восприняла если не все воспоминания, то уж значительную их часть наверняка.
