Майкл Коуни - Дети зимы
Дрожащими пальцами она чиркнула спичкой и кинула ее в отверстие. Ветер погасил ее и унес.
Кокарда зажгла еще спичку.
И еще.
Всхлипывая от разочарования, она бросала в пустоту спичку за спичкой.
Спичечный коробок опустел. Неиспользованные банки стояли у ног. Кокарда в бешенстве собралась пнуть их ногой. Внизу кто-то зашевелился.
Раны Тюри были перевязаны; он лежал с закрытыми глазами, глубоко и часто дыша. Горилла, Малышка и Морг направились к лестнице, ведущей на галерею. Шум внизу усиливался; удары по дубовой двери теперь сопровождались треском, как будто дверь разламывали в щепки.
- Мы не можем уехать на твоей лодке, Горилла? - тихо спросил Морг.
- Не думаю. Она застрянет в снегу из-за лишнего веса. Но это, быть может, наш единственный шанс. Прутика и Кокарду можно прикрыть одеялами, а Тюря будет править лежа. Остальным придется идти на лыжах. Но это все равно означает троих в лодке, а она рассчитана на одного, на двоих - самое большее. И как мы переправим Тюрю по лестнице?
Они взобрались на галерею и выглянули наружу, на крутящуюся вихрями белизну. Они увидели пропасть в снегу - глубокую трещину слева от них. В сотне ярдов от нее резвилась в снегу стайка юных Лап, играющих, как щенки, пока старшие обыскивали ходы внизу в поисках свежего мяса. Десятью футами ниже отверстия, сквозь которое они смотрели, лежала лодка Гориллы. С подветренной стороны колокольни, полузанесенные снегом, валялись детали "Снежной принцессы", к сборке которых еще не приступали...
Столпившись вокруг колокольни и глядя на людей умными голодными глазами, ждали Лапы.
10
Кокарда и Прутик сидели у подножия каменных ступеней, со страхом глядя на дубовую дверь. Дверь содрогалась снова и снова всякий раз, когда массивная туша ударялась о нее с другой стороны. Вдоль волокон дерева ползли узкие трещины. У караульщиков были ружья, и время от времени они, не целясь, стреляли в дверь.
- Долго она не выдержит, - безнадежно пробурчал Прутик, поднимая винтовку и делая очередной выстрел. Каменные стены усилили звук. Пуля ударилась в дерево.
- Пули не проходят, - сказал он. - Пули эта дверь останавливает, а Лап пропустит. - Прутик резко поднялся с места. - Идем отсюда. Наверху безопаснее. А те-то еще где застряли?
- Подожди, - сказала Кокарда. В ее резком голосе звучало подозрение. Ты прав. Они очень долго торчат наверху... Ты знаешь, что случилось? Этих засранцев уже там нет! Удрали и оставили нас здесь одних! Смылись!
Она вскочила на ноги и затопала по ступенькам наверх.
- Вы здесь? - крикнула она так, что ее голос отдался эхом.
Лежавший на животе Тюря зашевелился и открыл глаз.
Сверху раздалось два выстрела, затем голос Гориллы.
- Здесь мы, - устало отозвался он.
- Хорошо! - кричала Кокарда. - Потому что мне только что пришло в голову, что у тебя могла появиться идея смотаться отсюда с Моргом и с любовницей. Какого черта стреляешь? Приманишь Лап к колокольне, дурак чертов!
- Они уже тут, - ответил Горилла.
С пола послышался голос Тюри, потемневшего от медленно поднимающейся злости.
- Малышка не смотается, - четко заявил он.
- Выходит, мы окружены? - крикнула Кокарда.
- Боюсь, что так.
- Малышка никогда не сматывается.
- Заткнись, болван... Мы идем наверх! - надрывалась Кокарда. - Я тебе не верю!
- Оставайтесь там. Я спускаюсь. Морг! Вы с Малышкой подождите здесь наверху. Я пойду разберусь с этими дураками. Наша единственная возможность уцелеть - это убивать Лап одного за другим, пока они поднимаются по ступенькам. Вместе отступить на галерею не удастся. Поднять по этой лестнице Тюрю мы не сможем. Значит, придется как-то отгонять их...
- Я слышала, как ты назвал нас дураками! - верещала оскорбленная Кокарда.
- Их, наверно, тут больше сотни, - сказала Малышка.
Некоторое время Морг молчал.
- Не чувствуешь, пахнет маслом? - вдруг спросил он, принюхиваясь.
- Да... Видишь, тут стоит несколько банок.
Морг высунулся из дыры в шпиле и поглядел на Гориллину снежную лодку. На миг ему вспомнилась Кокарда.
Потом он поднял глаза и начал разглядывать равнину.
Морг думал о Лапах. То, что о них говорил Горилла. То, что ему самому... приснилось?
- Малышка, - сказал он. - Я хочу, чтобы ты меня прикрыла. Сейчас я спущусь к лодке, а ты отгоняй Лап, пока я буду внизу. Как только я поднимусь обратно, бросай трос.
Он ослабил веревку, которая шла вниз к привязанной лодке, выкинул наружу банки с маслом, поднял с помоста лампу и неловко выбрался на улицу. Спускаться вниз, на снег, пришлось, держась за лестницу одной рукой.
Звери начали подходить ближе, беспокоясь, истекая слюной. Сверху заговорило ружье Малышки.
С оглушительным финальным треском толстая дубовая дверь сорвалась с петель и упала. По ней кувырком влетел огромный зверь - вихрь белого меха и размахивающих когтистых лап. Затрещало оружие Гориллы, и животное замерло.
Рыча и ворча, стая ворвалась в открывшийся проход, и, стиснутая дверными косяками, на мгновение застряла; Горилла, Прутик и Кокарда осыпали зверей градом пуль. Лапы оседали на пол с воплями боли, похожими на человеческие. Те, что были сзади, перелезали через упавших. Из разинутых пастей при виде троих людей на ступенях текли слюни. Комнату заполнила звериная вонь.
- Начинайте отходить! - крикнул Горилла, подстреливая первого Лапу, который уже запрыгал вверх по ступенькам. Животное скатилось обратно, вызвав замешательство. Прутик уложил второго пулей в горло.
Кокарда уронила винтовку и кусала пальцы, стараясь сдержать вопль; еще один зверь поднялся высоко на задние лапы и с воем завертелся, разбрызгивая хлынувшую из брюха кровь.
Помещение было забито Лапами, а звери все еще втискивались в дверь, загоняя своих собратьев на ступени. Горилла и Прутик медленно пятились, непрерывно стреляя в шевелящееся белое месиво внизу. Пули попадали в цель, о чем свидетельствовали визги и рев, но нападающих было слишком много...
Горилла обнаружил, что стоит на полу в колокольне.
- Бегите оба! - закричал он. - Вверх по лестнице, быстро!
Приказ был излишним: Кокарда и Прутик уже сбежали. Отшвырнув винтовки, они дрались у лестницы за право забраться первым. Горилла занял позицию для последнего боя: оружие наготове, тело Тюри - между ногами.
Передовой Лапа вкатился по ступенькам наверх, увидел двоих оставшихся, поднялся на дыбы и в четыре шага пересек помещение, не обращая внимания на пули, попадавшие в его тело. Встав перед Гориллой, он пренебрежительно отбросил ружье в сторону массивной лапой.
Горилла смотрел на зверя...
Тянущиеся к нему лапы замерли, затем опустились вниз.
Животное застыло словно в нерешительности, и Горилла посмотрел ему в глаза.
