Пал Молнар - Последний долгожитель (Сборник)
— По сути дела, ничего ценного. Зеркальце, бритва, зубная паста вместе со щеткой.
— Непременно скажи Олсену, — посоветовал Ведреш. — Знаешь, я привез несколько тюбиков зубной пасты, могу с тобой поделиться.
— У меня болит голова, — пожаловался Мортимер, — а коробка с лекарствами тоже куда-то запропастилась.
Он взял у Ведреша лекарство и пошел объясняться с Олсеном. Поиграть в шахматы в тот вечер им не удалось.
На следующий день археологи трудились с утра до обеда, но ничего интересного не обнаружили.
И тогда решили покопать здесь еще завтра, а если опять ничего не найдут, попытать счастья в другом месте.
Вечером Мортимер зашел к Ведрешу.
— Не обижайся на меня, — сказал он, — но и сегодня я не смогу сыграть с тобой в шахматы. У меня разламывается голова. Впрочем, как нам играть? Шахматы мои исчезли, да и сидеть не на чем. Утром пропало почти все мое имущество.
— Ты шутишь, — сказал Ведреш. — Кому нужны твои стулья?
— Не знаю. Но палатку мою обобрали основательно, только вещи потяжелей остались.
— Ты говорил вчера с Олсеном?
— Да. Он возмущен случившимся, но полагает, что не стоит сейчас портить отношения с рабочими.
— Иными словами, считай, мол, что ничего не привез из дому.
— Примерно так.
— Прекрасно, — усмехнулся Ведреш. — Завтра тебя, спящего, выкинут вон, а твою палатку уволокут. Хотел бы я знать, что тогда скажет добряк Олсен?
— Пойду поищу его, но дай мне сначала что-нибудь успокоительное.
За ужином все обсуждали таинственное исчезновение имущества Мортимера. Самого англичанина при этом не было. Он пожаловался доктору на сильную головную боль, и тот посоветовал ему пораньше лечь спать.
Ужин отнесли Мортимеру в палатку. Между тем Олсен успел переговорить с уполномоченным правительства, который пообещал строго наказать рабочих, если они действительно окажутся виновными.
Так как пропали довольно громоздкие вещи, он считал, что нетрудно будет найти вора.
К утру Мортимеру стало хуже; он жаловался, что у него буквально разламывается голова, немеют руки и ноги. Жара у него не было. Доктор растерянно посмотрел на Ведреша, который пришел справиться о здоровье приятеля. Потом дал больному сильнодействующее снотворное и велел положить на голову холодный компресс. Выйдя из палатки, он признался Ведрешу, что не может поставить диагноз, и прибавил:
— Если к вечеру Мортимеру не станет лучше, завтра его придется отправить в Ан-Нашириайскую больницу.
Но до этого дело не дошло. Когда на другой день археологи после безуспешной работы вернулись в лагерь, их ждала весть: Мортимер исчез. Около полудня доктор зашел его навестить, но палатка была пуста. Пропала даже постель.
— Так что же вы предприняли? — спросил уполномоченный правительства пришедшего к нему майора полиции и жестом указал на стул.
Майор отказался сесть и принялся расхаживать по комнате.
— Должен признаться, ничего, — чуть погодя ответил он.
— Не сердитесь, пожалуйста, — гневно сдвинул брови уполномоченный, — но мне все это совершенно непонятно. Там, где больше чем на сто километров в округе сроду не слыхали о похищении людей, вдруг пропадает тяжелобольной человек! К тому же иностранец. Знаете, какой разразится скандал?
— Я тоже, разумеется, понимаю, что дело пренеприятное, — сказал майор, — но в данных обстоятельствах, чего вы от меня ждете? Чтобы я с помощью волшебной палочки вернул исчезнувшего или нашел его двойника? Правда, вы, люди гражданские, считаете, — он сердито махнул рукой, — что раз вызвали полицейского, он должен тут же все выяснить и даже уладить. А если полицейский этого не сделал, он просто болван стоеросовый. Так ведь?
— Не сердитесь, — откинувшись на спинку стула, примирительно повторил уполномоченный. — Я немного погорячился. Но поймите, ситуация весьма неприятная и вся эта история с исчезновением человека настолько нелепа, что остается только развести руками и признаться в полной своей беспомощности… — Потянувшись за пачкой сигарет, он спросил: — Не хотите закурить?
— Благодарю вас… Дело это беспокоит меня и по другой причине. По правде говоря, за то время, что я здесь работаю, это уже второй случай.
Майор на минуту замолчал и, как бы проверяя впечатление от своих слов, внимательно посмотрел на уполномоченного. Тот весь обратился в слух.
— Это случилось здесь же пять лет назад, — продолжал майор. — И тогда сюда приезжали археологи. Исчез американец… Кстати, сейчас среди приехавших нет ни одного американца?
— Нет, — покачал головой уполномоченный. — И что же, он нашелся?
— Отнюдь нет. Это был некий Уильям Форест. Мы разыскивали его повсюду, но безрезультатно. Он тоже лежал больной. Американцы направили ноту нашему правительству. В конце концов им самим разрешили вести поиски, но и это ни к чему не привело.
— Все селения в этой округе они прочесали?
— Да. Несколько человек до сих пор занимаются поисками, но я не верю, чтобы им удалось найти пропавшего. — Майор развел руками. — Просто фантастика, но такой случай уже имел место.
На лице уполномоченного отразилось отчаяние.
— Всех в лагере вы допросили? — поинтересовался он.
— Да. Больше других могли рассказать доктор и венгерский археолог. Но их показания лишь подкрепили мое подозрение, что повторился случай, происшедший пять лет назад… Завтра я возвращаюсь в столицу. Дальнейшие поиски считаю бессмысленными. Если англичанин так и не найдется, нас ждут грандиозные неприятности.
И он удалился, оставив огорченного уполномоченного наедине с сомнениями.
После исчезновения Мортимера Ведреш лишился покоя. Еще до приезда полиции он не раз ходил в палатку англичанина в надежде найти там какойнибудь след, случайно оставшуюся улику, хоть чтонибудь, способное помочь розыскам пропавшего. Однажды, вернувшись к себе в бунгало, он вспомнил, что оставил свою зажигалку в палатке, когда сидел там на полу у входа и курил. Но было уже поздно, и идти за ней не хотелось. А на другой день зажигалки и след простыл. Он спрашивал всех, но никто, кроме него, в палатку не входил и зажигалку не видел. Ведреш долго искал ее, но она как сквозь землю провалилась.
Палатка стояла в стороне от прочих строений, на пригорке, и Мортимер вначале радовался, что во время дождя под нее не затекает вода. Поселившись рядом с руинами, он с гордостью называл себя единственным жителем древнего города…
Во время допроса Ведреш умолчал о пропаже зажигалки, считая это пустяком по сравнению с исчезновением человека, да к тому же он и сам стал сомневаться, в палатке ли он ее оставил. Майор полиции сказал ему, что здесь уже второй раз пропадают люди, и Ведреш сразу понял, что услышал нечто важное, наводящее на след, поскольку оба случая, должно быть, как-то связаны между собой. Он ушел встревоженный, не поделившись с майором своими соображениями.
