Елена Ворон - Ангелы-хранители работают без выходных
— Не хочу. — Он расстроенно потряс головой. — Я похожу тут у вас, можно?
— Походи, походи, — разрешила она. Дверь за ним закрылась. — Тогда, позвольте, я угощусь с вами, Кэт? Как странно. — Она подала ему звенящий льдинками запотевший стакан. — До чего он изменился. Какой-то… пришибленный? Как будто это не наш Виктор. — Хозяйка подвинула Кэту вазочку с вафлями. — Он же хотел уехать с Франчески. Почему не уехал?
— Он попал в аварию, кувыркался в машине по склону с высоты тридцать метров.
— Бедный мальчик, — вздохнула мама. — Вы его знали раньше?
— Не довелось.
— Оттого и не удивляетесь. Это было такое! — Она усмехнулась. — Сущий ураган, смерч, просто Божья кара, а не человек. Он славный мальчик, понимаете, только сладу с ним не было никакого. Сумасбродный, необузданный, упрямый как не знаю кто, вспыльчивый… Да тут можно долго перечислять. Я, сказать по правде, за Каринку даже боялась. Не дай Бог, думаю, поженятся — намается. И потом, знаете, я всегда говорю: красивый муж — чужой муж. Моя-то воображуля, конечно, тоже ничего себе, это я вам без материнского хвастовства могу сказать, да все равно. Девочки на него прямо гроздьями вешались. Ну, куда это годится? Хотя он, дурного не скажу, только на Каринку смотрел, за другими не гонялся. То есть насколько нам это известно. Да вы не стесняйтесь, берите вафли, это домашние. А вы откуда Виктора знаете?
— Я его нашел у дороги после аварии.
Мама поставила на поднос опустевший стакан и посмотрела на Кэта прямым и пытливым взглядом.
— Очень странно. Бьорн тоже подобрал его рядом с опрокинувшейся машиной.
— Кто такой Бьорн? — Скрывая интерес, он взял из вазочки хрусткую вафлю. Стало быть, фантазия у генерала или кто там на него работает, дальше ДТП не идет?..
— Бьорн Крисс, мы раньше считали его соседом. Понимаете, сосед, — объяснила она в ответ на вопросительный взгляд Кэта, — это не то чтобы близкий друг или родственник, а просто… Ну, в общем, сосед. Добрый, хороший сосед. Но мой муж отказал ему от дома — и как раз из-за Виктора.
— Вот оно что…
— Господи, это было ужасно! Бьорн, знаете, и всегда-то был человеком нервным, а как Виктор появился, так чуть что — сразу в крик. Хотя я вам откровенно скажу, с Виктором только криком и можно справиться. А он, Виктор то есть, в Бьорне души не чаял, даже странно. Между нами, я никак понять не могла, что он в нем нашел; как свалился не пойми откуда Бьорну на голову, так и жил целый год, пока не сбежал. Знаете, я бы тоже сбежала после того, что Бьорн тут закатил. Однажды вечером, поздно уж было, явился сюда, буквально ворвался в дом, да на мальчика чуть не с кулаками, да как принялся орать страшным голосом! Пошли, мол, да пошли отсюда немедленно. Мы с Каринкой перепугались, честное слово. А Виктор весь побелел, к стенке прижался и ни с места. И вид у него, знаете, был такой, будто едва-едва удерживается, чтобы не уйти. Ну, ему-то перед Каринкой неловко было, а Бьорн до того разошелся, ругается. Тогда муж встал, сгреб его в охапку да и выставил за дверь. И сказал, чтоб ноги его тут больше не было, что больше он нам не сосед. А Виктор страсть как на Бьорна обиделся. Как раз тогда и решил уехать. Ну, я-то, знаете, вздохнула с облегчением: Каринке муж все-таки другой нужен, так что и слава Богу, все к лучшему.
— Да, — согласился Кэт, — конечно. Где этот Бьорн живет?
— А что понадобилось столичной полиции от Бьорна Крисса?
— Что нам понадобилось от Бьорна Крисса? — спросил неслышно появившийся у них за спиной Виктор и сам же ответил: — А ничего… Мама, можно, я это возьму? — Он предъявил голубую не то ленту, не то шарф.
Мама поджала губы.
— Не знаю. Ты бы лучше у Каринки спросил.
— Ее же нет.
— Оставь. — Кэт поднялся. — Поедем, у нас еще дела. Благодарю вас, мама: ледяной чай был очень хорош.
Виктор подумал и положил ленту на спинку дивана. Мама вышла проводить на крыльцо.
— Счастливого пути.
— До свидания; Каринке привет. — Виктор забрался в машину.
— Так где я могу найти Бьорна? — еще раз спросил Кэт.
— Вот поедете там, — женщина кивнула — не на проселок, по которому выехали из леса, а на широкую дорогу с твердым покрытием, — и Виктор вам покажет. Если захочет… — добавила она и вернулась в дом.
Машина тронулась.
— На черта тебе Бьорн?
— А чего вы с ним не поделили?
Черные брови Виктора сошлись на переносье, яростно сверкнули глаза.
— Да ну его… — процедил он.
— Почему?
— Да потому! Ты ни черта не понимаешь! Тебе бы так в морду наплевали, да еще при всех, при Каринке… Орал на меня как бешеный, как будто я ему не знаю кто! Я год у него в доме жил — так он весь год мною командовал, будто самый умный, будто я ему всем обязан. А тут… Ну, убил бы гада.
— Ты не сказал — из-за чего вышел весь шум?
— А пес его знает. Уже не помню.
— Так-таки не помнишь? — переспросил Кэт. — Совсем?
— Совсем, — ответил Виктор без прежней злости. — Слушай, и вправду не помню. Башка какая-то дурная стала. Наверное, с тех пор, когда кувыркался с откоса: лбом-то я крепко тогда приложился.
Да, досадно, размышлял Кэт, а для меня еще и как.
Прямая широкая дорога неторопливо спускалась с холма, по обе стороны ее разбежались утопавшие в зелени нарядные веселые коттеджи. Хорошо бы и нам так жить, думал Кэт. Куплю себе дом на взморье. В одной половине будем жить мы, в другой поселю Делано, и будет это хорошо и удобно. Чуть-чуть подождать, денег поднакопить, тех самых, что платят мне за него, и — вперед. Если только он прежде не сбежит, как от этого Бьорна Крисса.
— . Ты мне его дом покажешь?
— Чей, Бьорна? Уже нет.
— Что так?
— А проехали мы.
— Что ж не сказал? — Кэт развернулся.
— Еще чего! Останови, останови здесь! Я туда не поеду.
— Дел, ты покажешь мне дом и посидишь в машине. Если хочешь, конечно.
— Не хочу! — рявкнул Виктор. — Поехали назад!
— А ты не кричи! — так же рявкнул в ответ Кэт. — И не морочь мне голову.
Виктор сжался.
— Хорошо, — выдавил он упавшим голосом. — Пo-едем, раз иначе нельзя…
Кэт свернул на обочину и стал.
Черт бы побрал эту работу, черт бы побрал эти деньги! Черт бы побрал мою собачью жизнь.
— Который его дом?
— Номер сорок девять. Вон посмотри, зеленый с большой надстройкой. Так за ним следующий, тоже зеленый, второй этаж весь застеклен.
Кэт сердито вылез из прохладной машины на солнцепек.
— Сиди здесь и не вздумай куда-нибудь деваться.
— Как скажешь.
Отшагав по накаленному шоссе несколько десятков метров, он оглянулся. Виктор смирно сидел в салоне. Надолго ли хватит послушания, хотелось бы знать.
Номер сорок девять далеко отстоял от главной дороги. Кэту пришлось метров сто идти по тенистой аллее. Неплохо они тут устроились, снова подумалось ему; да, Дом на взморье — это вещь.
