Stashe - Кукла. Прошлое, которого не было
Конечно, она не ненавидела лично меня. Для этого Кира была слишком умна. В сравнении с Явором она смотрелась как опытный интриган, на фоне пустоголового тарана, прущего напрямик. Кира прекрасно умела создавать неуютную атмосферу, обходясь стандартными средствами, без угроз или членовредительства.
Все приняли ее нелюбовь как данность. Я ей не нравилась, потому что была куклой и больше ни почему. Но меня вполне устраивало то, что Кира держалась на расстоянии, не пытаясь причинить мне ощутимый вред. Она не выходила при моем появлении из каюты, не унижала, не затрагивала едкими шутками. От нее просто веяло таким холодом, что кроме как по острой необходимости, я старалась не открывать рта и к ней лично не обращаться. Да и что, пожелай вражды, я смогла бы ей противопоставить? Кира жила на «Астре» больше десяти лет. Ее уважали даже те, кто не любил. Она была умной и жесткой одиночкой, профи, побывавшей в различных переделках, битой жизнью и наученной выживать. От Марты, когда первый раз вкусила Кирину словесную оплеуху, я узнала, почему она так не любит кукол.
Снова, редкое совпадение? Случайность? Быть может, Велимир специально собрал команду, руководствуясь при подборе персонала графой: «обязателен опыт личного контакта с куклами»?
Не знаю, так ли это или моя глупая шутка признак нервозности и ощущение непонятого пока интереса команды к подобным мне, но факт остается фактом. Кира пострадала от куклы. Несчастный случай, из-за которого у нее был протез ноги до колена и раздробленная кисть с частичной имплантацией. Там, ну, на той планете, где все случилось, медицина не была такой же развитой как на планетах содружества, и ей не смогли восстановить биоткани. А почему она так и не сделала это позже, не знал никто. Это был ее личный скелет. Возможно, Кира решила, что усиленные суставы, кости и сухожилия, биоимпланты кисти, которыми можно переломать руки и ноги человеку, круче, чем даже очень хорошая пластика из выращенных из собственных клеток тканей. А еще, это мог быть страх снова оказаться беспомощной. Не знаю. Я часто ловила себя на мыслях, что не смогу полюбить людей, потому что боюсь их и ненавижу, хотя и пытаюсь общаться. Наверное, то же самое Кира чувствовала по отношению ко мне.
Зачем, после всего этого, она заявилась в мой сад? На мою территорию, куда, она точно знала, приходят друзья. Чего хотела? Или это я поспешила, называя гидропонный сад своей территорией всего через три месяца жизни на корабле?
Все утро я думала о Кабо и нашем разговоре. После обмена любезностями наедине, случая поговорить без свидетелей больше не представилось. Но я и не была уверена, что готова обсуждать. Однако мысленно в тот день возвращалась уже неоднократно, да и трудно не думать о том, что касается тебя напрямую.
Меня и раньше успокаивала атмосфера гидропонного сада. Она давала возможность переключиться на приятную работу, сосредоточиться на простых действиях. И вот уже полдня примерно, я настойчиво копалась в настройках системы, проверяла наполнители для смеси, трубки и капельники, пока они не вытеснили все остальное у меня из головы.
А потом, подняв голову от стола, я увидела Киру. Она двигалась сквозь ровные ряды подвешенных на силовых нитях люлек с растениями, чьи корни беззащитно болтались в прозрачных кубах. Питательный раствор подходил к ним сверху по трубкам и беспрерывно подавался в каждый из пластиковых контейнеров из сосочка капельника. Висящие в воздухе ажурным кружевом зеленые, розовые, оранжевые и фиолетово-красные растения своей невесомой хрупкостью составляли разительный контраст с плотным, крупным телом Киры. Она регулярно проводила время на тренировках с тяжелыми нагрузками, поэтому смотрелась весьма внушительно. Сильная женщина. Правда, через пару лет для меня это не будет иметь ровным счетом никакого значения. Я все равно стану сильнее. Но в минуту, когда подняла глаза вверх и увидела, как ее фигура приближается к моему рабочему месту, я немного напряглась. Тем более, ее отношение ко мне однозначное:
— У тебя какое-то поручение ко мне? — Наивно спросила я, полагая, что иначе и ноги бы ее здесь не было.
Кира окатила меня ледяным взглядом и ее губы чуть дрогнули, выказывая мне презрительное снисхождение:
— А похоже, что я девочка на побегушках?
Я опустила взгляд. Ее темно коричневые, как перезревшие вишни, глаза ни о чем не рассказывали. Они были непроницаемы и тем страшны.
— Тогда зачем? — Понимание, что когда открываешь рот, потом бесполезно молчать и делать вид, будто бы ты один, пришло ко мне с запоздалым раскаяньем. Я дала ей повод напасть. Но если она и так шла сюда с определенной целью, то глупо отступать.
Кира огляделась, начисто игнорируя вопрос. Рассмотрела ростки на столе, скользнула взглядом по рядам посадок, висящих аккуратными рядами в силовых коконах. Уверена, она успела оценить и питательный состав, пробу которого я как раз проверяла на баланс веществ.
— Потому что здесь сердце корабля. И часть легких. Хотела убедиться, что у тебя все содержится в порядке.
Ага. Как же.
— Но дошла только сейчас? Спустя три месяца? Не играй со мной в эти игры, Кира. Я знаю, что неприятна тебе. Думаешь, куклы ничего не могут чувствовать? Могут. Нелюбовь не смертельна. Ты это тоже понимаешь. Просто скажи, чего хочешь на самом деле?
Кира неотрывно смотрела на меня. Очень неприятное ощущение давящего взгляда. Потом она прервала молчание:
— Хорошо, что ты такая понятливая. Причина в твоем роде. В том, какое зло от него исходит. Не рассчитывай, что когда-либо мы будем щебетать как подружки. Но раз уж вынуждены делить палубы «Астры», и должны быть готовы выступить единой командой, в случае необходимости, то, — она чуть запнулась, но пауза была такой короткой, что я заметила ее, лишь потому, что вслушивалась, — нелегко признать это, но без компромисса не обойтись. «Астра» сейчас уязвима из-за новеньких, а она мой дом. Явор был идиотом, тут дело даже не в его намерениях, а в том, что он поставил себя выше других, подверг репутацию и авторитет капитана сомнению. Мое предложение продиктовано жесткой необходимостью, моим осознанием, что есть вещи выше личных антипатий.
— Ты действуешь в интересах «Астры», и я тоже хочу приносить ей пользу, — мягко ответила я.
— Тогда проясним ситуацию. Я не желаю, чтобы ты разнюхивала информацию обо мне. Не желаю, чтобы копалась в моем прошлом. Я скажу сейчас все, что тебе нужно знать и если ты пойдешь дальше, сделаю так, что тебя забудут на той планете, к которой мы летим. Ясно?
Я кивнула. Мне больше ничего не хотелось спрашивать, она порядком напугала меня, напомнив худшие дни моей жизни своей неистовой злостью.
