Роджер Желязны - Создания света, создания тьмы. Остров мертвых. Этот бессмертный

В те дни, когда я правил
Как Повелитель Жизни и Смерти, —
говорит Принц Имя Которого Тысяча, —
в те дни
по просьбе людей
окружил я Средние Миры
океаном энергии,
с его прибоями, приливами и отливами,
чтобы все менялось вместе
с этим мирным океаном:
рождение,
рост,
смерть,
волны в нем;

Затем все это я отдал
под управление Ангелам,
создав Посты их
на границах
Средних Миров,
чтобы руки их управляли приливами
и отливами.
И много веков мы
провели так,
поддерживая жизнь,
смягчая смерть,
помогая росту, расширяя
берега этого огромного,
огромного
океана,
и все больше и больше
Внешних Миров
омывалось его прибоем
в короне из пены созидания.
Затем однажды,
мечтая в огромной пучине
такого мира,
который был храбр,
прекрасен,
но мертв и бесплоден,
не тронутый тогда еще
жизнью,
я разбудил что-то спящее
поцелуем прибоя,
который бился.

И я, боясь того, что проснулось,
кинулся вперед,
на меня
напало,
выйдя из чрева земли
пыталось меня уничтожить,
то, что пожрало жизнь той планеты,
спало в ней всю зиму,
потом поднялось,
голодное,
и стало жадно искать.
Кормясь приливами жизни,
оно проснулось.
Оно коснулось тебя, моя жена,
и не смог я
сохранить твое тело,
хоть оставил твое дыхание.

Оно упивалось, как человек вином,
Жизнью,
и все оружие
в моем арсенале
испробовал я
на это нечто, но он
не умер,
не отправился в небытие,
только
попытался улизнуть.

Я задержал его.
Забрав энергию
своих Постов,
я создал поле,
поле нейтральных энергий,
заключив
этот мир
весь, как в клетку.

Потому что, если б
оно вырвалось к планетам жизни,
оно бы пожрало их все,
и его
необходимо поэтому
было разрушить.
Я пытался его уничтожить,
но тщетно,
много раз я пытался
и каждый раз тщетно,
и все это время
он был моим пленником
на этом безымянном мире.

Затем в Средних Мирах
начался
хаос
от недостатка моего
управления
жизнью,
ростом
и смертью.
Велика была моя боль.
И новые я
начал строить Посты,
но медленно.

Я мог опять окружить их полем
энергии,
но не мог я
отпустить Безымянного.
И не было у меня такой силы,
такой силы,
чтобы и держать его в плену и
поддерживать Миры Жизни.
И вот
среди моих Ангелов
начались раздоры и разногласья,
и быстро пресек я их,
ко поплатился за это
их преданностью,
как знаю теперь.
Ты, моя Нефита,
была недовольна,
когда мой Отец,
рискуя гневом Ангела Озириса,
возвратился
из крайнего Среднего Мира,
чтобы познать
бесконечность любви,
которая есть разрушение.
Ты была недовольна,
потому что мой отец Сет,
самый могущественный
из всех, кто когда-либо жил,
был также
нашим сыном
в те давно минувшие дни,
нашим сыном
в те дни, в Марачеке,
после того, как я
сломал темпоральный барьер,
чтобы вновь
жить во всех временах
для мудрости Прошлого.

Не знал я тогда,
когда время прошло,
что стану отцом того,
кто моим отцом был, —
солнцеглазого Сета,
Властелина Звездного Посоха,
Носителя Перчатки,
Горного Наездника.

Ты была недовольна,
но ты
ничего не сказала ему,
и Сет
приготовил себя для битвы.

Ведь Сет никогда
не бывал побежденным,
и не будет.
И не было такой вещи,
которую он победить бы не взялся.
Он знал,
что Железный Генерал
был уничтожен
и развеян Безымянным.
И он не боялся.

Вытянув правую руку,
одел на нее он
Перчатку Энергии,
которая выросла тут же,
покрыв его тело,
оставив лишь одни глаза, что сверкали.
Потом он обулся,
надев башмаки,
которые ему позволяли
ходить по воде и по суше,
по воздуху тоже.
Затем черной лентой прикрепил
он к поясу
Звездный свой Посох,
непобедимое оружие,
выкованное слепыми кузнецами
Севера,
ведь только один он
сражаться мог.
Нет,
он не боялся.

Тогда он готов был
покинуть ту крепость,
где мы обитали,
опуститься на мир,
где жил Безымянный,
и ползал,
и тащился,
голодный и злой.
Тогда вдруг
другой его сын появился,
мой брат, мой Тайфун,
черная тень пустоты,
нуля,
чтобы ему разрешили
отправиться вместо него.

Но Сет отказался,
открыл он дорогу,
и сквозь пустоту
он отправился в мир тот.

И триста часов бились они
по старому исчислению Времени,
прежде чем Безымянный
начал слабеть.
С еще большей яростью
Сет нападать стал,
и ранил он его,
готовясь удар
нанести свой смертельный.

Он бился на водах с ним океанских,
под океаном,
он бился на суше,
и в воздухе
бился холодном,
на горных вершинах.
За ним он гонялся по всей
той планете,
готовя смертельный
последний удар.

Их страшная битва
уничтожила
два континента,
кипели вокруг океаны,
и пар поднимался
на небе,
заполнив его облаками.
И плавились скалы,
кололись
под лазерными лучами,
сверкавшими, как бриллианты,
в тумане
и паре.

И часто удерживал я Тайфуна,
который все порывался
к Отцу поспешить на помощь.
Затем,
когда отступил Безымянный
на высоту
в три мили
коброй дыма,
а Сет остался на месте,
одною ногою в воде,
а другою — на суше —
тогда эта жалкая тварь,
Ангел Дома Жизни —
Озирис проклятый,
привел в исполнение
свой замысел
страшный, предатель.

Когда еще Сет
наложницу выкрал его Изиду,
что потом родила ему
и меня, и Тайфуна,
Озирис поклялся,
что Сет
поплатится горько за это.
Заручившись поддержкой Анубиса,
Озирис
сжал часть поля
энергий,
как сжимают его,
чтобы вспыхнуло солнце сверхновой,
и нарушил
он в солнцах стабильность.
Я еле успел понять,
что случилось сейчас.
А Сет не успел.
Никогда еще
удар такой силы
на планету
направлен не был.
Он разрушил весь мир.
Я успел уйти,
переносясь
на много лет световых,
далеко.

Тайфун
попытался бежать
туда, за пространство,
где был его дом.
Но и он не успел.
И больше не видел я брата.
И тебя, дорогая Нефита.
Отца потерял я,
что был мне сыном,
брата
и тело моей жены,
но остался
в живых Безымянный.

Как-то
создание это
выжило после
удара
Молота Разбивающего Солнца.
Оглушенный,
нашел я его позднее
среди обломков мира,
как маленькое созвездие,
окруженное пламенем алым.

Я обвил его
паутиной энергий,
и, ослабнув,
оно рухнуло само в себя.
Тогда поместил я его
в тайное место,
за Миры Жизни,
где оно до сих пор в плену
в комнате,
где нету ни окон,
ни дверей.

Часто пытался я его уничтожить,
но не знаю,
что Сет обнаружил,
почему не покончил с ним
своим посохом,
если б не это несчастье.
И оно все живет и все плачет.

И если его хоть кто-нибудь выпустит
из плена,
то оно
может уничтожить
всю Жизнь,
что на Средних Мирах.
Вот почему
никогда я не бился
против тех узурпаторов,
что власть захватили,
и вот почему
не борюсь до сих пор.
Я должен остаться
надсмотрщиком вечным,
пока будет он для
Жизни угроза.

И не мог я предотвратить того,
что последовало дальше.
Ангелы многих Постов
развратились,
пока я отсутствовал, и
стали биться друг с другом,
чтоб первыми быть.

И войны Постов
длились примерно лет тридцать.
Озирис с Анубисом
все поделили,
что осталось,
между собой в самом конце.
Других же Постов
не осталось.

Теперь же, конечно, всем полем
великих энергий
стали править те двое,
подвергнув
Миры голоду,
войнам,
чуме,
чтоб баланса достичь,
которого легче достичь было
мирным путем
и с помощью
многих Постов.

Но они не могли
поступить иначе,
потому что боялись
многим открыть к Энергии доступ.
Они не хотели
ту власть уступить, себе что
захватили,
кому-то еще
и даже друг с другом
они не могли поделиться.

А я
все так же ищу,
как Безымянного мне уничтожить,
и когда это сделано будет,
использую я свою силу,
чтобы Ангелов своих сместить
из двух Постов остающихся.

Легко это будет мне сделать,
хоть новые руки
должны быть готовы,
чтоб воле моей поклониться.
Тем временем будет
ужасно,
коль руки, что столько добра творят
в мире,
уничтожены будут,
в то время как власть
вершится другими руками.

И когда
закончу я то, что
должен закончить,
использую я
энергию двух оставшихся станций,
чтоб тело твое
тебе вернуть,
моя Нефита.