Евгения Лопес - Черная дыра (книга 2)
Он тяжело вздохнул.
– Конечно, я потерплю.
В этот момент раздался стук в дверь.
– Это Хадкор! – всплеснул руками Дайо. – Прячьтесь!
Айзук мгновенно исчезла в шкафу, Алан залез под кровать. Там, вопреки ожиданиям, было вполне удобно: пушистый ковер и никакой пыли. Алан расположился на спине, закинув руки за голову, и приготовился слушать.
– Зирлам, ты один? – раздался голос Хадкора.
Имя «Зирлам» принадлежало вергийскому дипломату, которого выбрал в посольстве Данхар, и в процессе операции автоматически перешло к Дайо.
– Конечно, один, с кем же мне быть? – голос Дайо звучал абсолютно ровно и безмятежно, как будто секунду назад не было в его каюте никакого переполоха. – Проходи, присаживайся. Что-нибудь выпьешь?
– Нет, не сейчас. Я хотел бы с тобой поговорить.
– Я весь внимание.
– Зирлам, ты когда-нибудь ухаживал за девушкой?
– Хм… Да, приходилось.
– А мне вот нет… Точнее, девушек-то у меня было много, честно сказать, со счету давно сбился, но чтоб вот так, чтобы предпринимать что-то, пытаться обратить на себя внимание, заинтересовать… Такого я никогда не делал, – в его тоне послышалось непривычное смущение.
– Что за странная тема? Я заинтригован.
– Вот именно, со мной тут случилось нечто действительно странное… И мне совсем не с кем посоветоваться, некому рассказать…
– Ну почему же некому? Я готов выслушать. И обещаю, что все останется между нами.
– Я рад, что отец направил ко мне именно тебя, а не какого-нибудь занудного старика. Я заметил, что мы с тобой неплохо понимаем друг друга.
– Это потому, что я тоже вырос в достойной вергийской семье, так же, как и ты. Можешь довериться мне.
– Хорошо. Тогда… Слушай.
ГЛАВА 3. ХАДКОР
Три дня назад, после отправки шлюпки на Атон, Хадкор пребывал в бешенстве. С самых первых минут операции по захвату планы, так тщательно продуманные отцом, были нарушены. Мало того, что Веланда успел стереть память навигатора, так еще и пилот отравил себя и коллег! Кто бы мог подумать, что атонцы окажутся такими сметливыми и находчивыми, и к тому же не пожалеют собственного здоровья ради Декстры?
Кроме того, принцесса ранена. Вот такой поворот событий уж точно не был предусмотрен. Что за досада – все пошло наперекосяк!
Конечно, он постарался выпутаться из этой сложной ситуации, как мог. Но ведь Рилонда умен, и очень маловероятно, что он покорно выполнит требования – нужно ожидать любого подвоха с его стороны…
Словом, вергийский «принц» был не в духе. И способ для того, чтобы поостыть, выбрал самый привычный – алкоголь. После пары рюмок и впрямь стало немного легче, но на смену раздражению вдруг пришло странное чувство усталости – усталости не физической, а от возложенной на него огромной ответственности. Почему он так близко к сердцу принимает неудачное начало операции по завладению планетой? Да потому, что больше всего на свете боится подвести, разочаровать отца. Не оправдать надежд… Отец счел его достойным столь сложной миссии…
При мыслях об отце вспомнилось: «Убийца двадцати миллиардов человек… Я просто называю вещи своими именами…» Да как она посмела, эта девчонка – так дерзко, так бесцеремонно?… А она не робкого десятка!.. И красивая…
А вот, пожалуй, прямо сейчас он пойдет к ней и спросит, отчего это она такая смелая… Прямо сейчас!
И он решительно поднялся из своего кресла.
Охранник возле каюты Эниты низко поклонился ему. Хадкор достал электронный ключ, которым сам же недавно запер дверь, открыл и вошел.
Энита стояла у иллюминатора – тоненький силуэт на фоне звездного полотна. Она обернулась.
– Ну, как ты здесь устроилась? – поинтересовался он.
Она смерила его недружелюбным взглядом.
– Кажется, на «ты» мы еще не переходили.
– Так давай перейдем, – усмехнулся он.
Энита усмехнулась в ответ.
– Ну что ж, давай перейдем. И вот что я тебе скажу: если ты еще раз зайдешь ко мне вот так, без моего разрешения, я разобью какой-нибудь твердый предмет о твою голову.
– Какая смелая! А не боишься межпланетного скандала?
– Твоя голова не стоит межпланетного скандала. А стоит его, например, жизнь Атонской принцессы… Ты вызвал врача для Гелы?
– Да, я отправил сообщение Рилонде. И сейчас мы ждем с Атона шлюпку, которая доставит хирурга.
– Это хорошо.
Напряжение на лице Эниты немного ослабело; удрученная складка меж бровей расслабилась, смягчилась; она даже улыбнулась – совсем чуть-чуть, тонко дрогнули губы да посветлели зеленые глаза. И эта крошечная, почти незаметная улыбка вдруг отозвалась острым, трепещущим эхо у него в груди, где-то слева… Какая же она все-таки красивая!
– Вот так гораздо лучше, когда ты не злишься, – он шагнул к ней и поднял руку, намереваясь провести ладонью по волосам, но она в ужасе отшатнулась.
– Не прикасайся ко мне! У меня есть парень! Будешь распускать руки – он с тобой разберется!
– А, твой парень! – воскликнул он насмешливо и презрительно. – Я о нем наслышан. Он ведь землянин, да? Парень эйринской девушки – землянин! Что это? Извращения высшей расы? Тянет на отбросы общества?
В ответном взгляде Эниты он различил не раздражение – жалость.
– А, так ты тоже классифицируешь людей по сортам… Что ж, следовало ожидать… Это омерзительно. Убирайся вон.
– Я еще вернусь.
– Не стоит.
– Мне лучше знать, стоит или не стоит! – крикнул он, развернулся и пошел к выходу, но на пути споткнулся, и, чтобы не упасть, схватился рукой за дверь. При этом он оглянулся – Энита смотрела ему вслед все с тем же выражением жалости и некоторой брезгливости.
– Запивать боль потери и одиночество алкоголем глупо и бесполезно, – вдруг тихо сказала она. – Они от этого не исчезнут. Если тебе плохо от одиночества, нужно искать человека, который захочет понять тебя.
Ничего не ответив, он вышел, запер дверь и побрел в свою каюту. Там сразу лег спать, и проснулся только поздним утром.
Проснулся внезапно, словно от толчка. Отзвук вчерашнего дня беспорядочными осколками какой-то полустертой, потерянной, но очень важной фразы поблескивал, пульсировал в затуманенной голове. Какой-то очень, очень важной фразы. Которая, возможно, изменит его жизнь. Возможно…
Он встал, выпил стакан воды и снова сел на кровать. Несколько минут напряженно, мучительно складывал, собирал, словно детали мозаики, разрозненные, беспорядочно разбросанные слова и наконец вспомнил.
Вот она. «Запивать боль потери и одиночество алкоголем глупо и бесполезно. Они от этого не исчезнут. Если тебе плохо от одиночества, нужно искать человека, который захочет понять тебя.» Боль потери и одиночество! Боль потери и одиночество… Как?! Как она догадалась?!
