Роман Подольный - Четверть гения (сборник)
— А на черта нам возиться с этим упрямцем? Хватит! В течение оставшихся трех дней Алла должна: а) выслушать об Игоре все самое хорошее, что можно сказать; б) выслушать об Игоре все плохое, что может ее заинтересовать и вызвать потребность в его исправлении; в) по крайней мере, по разу в день Для должна получать сведения, ошеломляющие сведения о происшедших с Игорем событиях.
Я беру на себя первый пункт, — закончил Карл.
— Нет, — ответил Тихон. — Ты и без того сестре про Игоря всяческими сладкими вещами уши прожужжал. На тебе второй пункт. Конкретно продумаешь его с Леонидом. Мобилизуйте всю историю и литературу…
— Эх, Игорь, Игорь, — махнул рукой Леонид.. — Что только мы сейчас из тебя сделаем!
— Хватит, Леонид. Пункт «а» выполняет твоя жена. Возражений нет? — А третий пункт? Пункт «в»?
— Беру на себя, — сказал Тихон. — Леонид, ты математик, присоединяешься. Тем более что Вике твоя помощь вряд ли потребуется. И к слову: это же просто отлично, что Игорь наконец-то объяснился с Аллой и, судя по всему, получил отказ. Теперь мы можем быть уверены в чистоте опыта.
— А знаешь, Игоря должны послать в Стокгольм, на какое-то антропологическое совещание, — сказал Карл, подсаживая сестру в экспедиционный грузовик.
— Слышать я больше не могу о вашем Игоре! — услышал он в ответ.
О чем в тот же день и сообщил Тихону.
— А, черт, не зря мне сегодня приснилась ворона. Не справились мы, ребята. Придется идти на поклон к специалистам. В конце концов, наш коллективный психолог нам кое-чем обязан.
И Тихон пошел к «колгению от психологии», который в это время составлял лабораторию в Институте высшей нервной деятельности. И спросил его (или их, поскольку гений был четверным — классическое число составных частей), что делать, когда девушка не любит парня.
Первая четверть гения (Инициатор) была очень ехидна и сказала (сказал), что за эликсиром любви надо отправляться к алхимикам. Но остальные три четверти на нее (него) накричали и потребовали подробностей. Когда же они были выданы, экспансивный Инициатор резко изменил свою позицию.
— Дилетанты! — сказал он, оглядывая Тихона так, точно тот был напроказившим первоклашкой. — Дилетанты в психологии, а что удумали!
Нет, не будь мы профессионалы, если вас не перещеголяем. Только не думайте, Тихон Васильевич, что я и вправду верю, будто вы влюбили Игоря Матвеевича в Аллу Ефимовну. Сосредоточили внимание двадцатидевятилетнего холостяка на хорошенькой девушке — и им еще сверх этого зачем-то понадобились типы, классы, варианты, подва-рианты, алгоритмы, логарифмы… А вот перед нами задача потрудней, — Инициатор задрал к небу свою мефистофельскую бородку, подумал секунду, потом повернул лицо к Тихону и закончил: — То есть настолько потрудней, что ее и решить-то нельзя. Вы успели добиться, чтобы ваш протеже опостылел своему предмету. Но попытка не пытка. Помолчите-ка минутку. Ну-ка, Сергей Петрович, что вы об этом думаете?
Без секунды промедления Теоретик ответил:
— У каждой девушки есть день, когда она так смотрит. И горе тому, кто встретится с ней взглядом. — И добавил: — Это из описания встречи Мариуса и Козетты в «Отверженных» Гюго.
— Отлично, — воскликнул Инициатор, дергая себя за бородку так, словно собирался оторвать ее. — Отлично! Примем за аксиому, что эволюция выработала, по крайней мере, у некоторых (если не у всех) мужчин и женщин способ влюблять в себя представителей противоположного пола единым взглядом. Каковой взгляд принято называть огневым и огненным, ослепительным и ослепляющим. Давайте-ка разберемся, какими реальными свойствами должен обладать этот гипотетический взгляд.
— С другой стороны, — добавил Теоретик, — надо иметь в виду, что Ромео влюбился в Джульетту прежде, чем она на него посмотрела. Что так поразило его в ней? Очевидно, гармония. То, что привлекает нас в прекраснейших произведениях искусства.
— Но люди-то не схожи, — вставил словцо Тихон.
— Вас просили помолчать, — прикрикнул на него Инициатор и возбужденно забегал по комнате: — Да, внешность людей различна. На вкус и на цвет товарища нет. Но ведь совершенно разные симфонии кажутся человеку одинаково прекрасными. И многим непохожим друг на друга людям — тоже. Тоже одинаково прекрасными. Кому не нравится мадонна Литта? Или Венера Милосская? Все дело в достижении художником гармонии — той гармонии, которая соответствует требованиям нашей внутренней «программы». А программы эти должны быть у всех похожи.
Маленький юркий Стратег давно искал случая вставить словцо:
— В предмете любви мы находим гармонию. Гармонию лица, фигуры, костюма, прически, ну и помады. Тактик возразил:
— А может быть, не гармонию, а дополнение к себе для достижения гармонии.
— Это чересчур уж мудрено. Лучше по-моему, — перебил Стратег. — Нельзя ли дать человеку какой-то знак, символ красоты? Свести гармонию к одной какой-то черте?
— И соединить эту черту с источником типа взгляда Козетты»… — добавил Тактик.
— А почему бы и нет? — включился Теоретик. — Говорят, что глаз иногда может действовать как лазер.
— Ну, тут лазер вовсе не обязателен, можно всего лишь взять фонарь с определенным переходом цветов и частот вспышек, экспериментально подобрать эти цвета, — сказал Тактик. — К черту! Нет времени! Нужно что-то еще проще! — И, словно застеснявшись своего увлечения, неуверенно добавил: — Мы ведь шутим?
— Шутим, шутим, — закивал Тихон.
— Тогда возьмем за образец глаза моей Любы. Все тона от бледно-голубого до темно-фиолетового.
— Хорошо, но недостаточно, — сказал Стратег. — Нужен какой-то фон, приятный для взгляда, но не мешающий вниманию сосредоточиваться на источнике света.
— Что же, — сказал Инициатор, — примем за основу. А вы, — он повернулся к Тихону, — зайдите дней через десять. Можете считать, что заказ принят.
…Тихон пришел к Игорю в восемь утра. И застал его не только на ногах, но и в парадном костюме и даже при галстуке.
— Куда ты такой торжественный?
— Сегодня у меня предэкзаменационная консультация. Положение обязывает.
— Прекрасно! Прекрасно! Возьми с собой вот эту штуку. — Тихон достал из портфеля плоский пакет и начал его разворачивать. — И найди способ показать ее своей аудитории. Там ведь девушек много?
— Да, большинство.
— Ну, я ж и говорю: прекрасно.
Бечевки расползлись, как вырвавшиеся на свободу змеи, лопнула серая оберточная бумага, разошлась белая, был аккуратно снят большой лист ватмана, и глазам Игоря предстала тускло поблескивающая многоконечная звезда неправильной формы, площадью с разворот общей тетради. В центре звезды находилась отливающая синим стеклянная линза.
