Айзек Азимов - Миры Айзека Азимова. Книга 11
Рано или поздно обнаружат и Немезиду, и тогда здесь появятся колонисты. Сумеет ли Ротор выжить?
Выжить можно, если иметь в запасе время, успеть построить сильную цивилизацию и обжить достаточно большое пространство. Если хватит времени, можно освоить несколько звездных систем. Если нет — достаточно и Немезиды, но она должна стать неприступной. Не к завоеваниям, не к захватам стремился Питт. Он хотел создать островок спокойствия и безопасности к тому времени, когда ввергнутая в хаос конфронтации Галактика полыхнет огнем.
И только он один понимал это. Только он взвалил на себя эту тяжесть. А сколько ему осталось? Четверть века — не более… И что тогда? Кто сумеет проявить подобную дальнозоркость, когда его не станет?
Тут-то Питт и начинал жалеть себя. Столько лет, столько трудов, сколько еще предстоит — да разве хоть кто-нибудь сумеет по достоинству оценить дело рук его? Никто. И все кончится, его идея утонет в океане посредственности, что плещется у ног мудрых провидцев.
За все четырнадцать лет, минувших после Исхода, разве был хоть миг, когда он мог ощутить спокойную уверенность? Каждую ночь он засыпал с мыслью, что поутру узнает: возле Немезиды объявилось новое поселение.
И день за днем посреди повседневной суеты какая-то часть его была настороже, в любую минуту ожидая рокового известия.
Четырнадцать лет прошло, но цель еще не достигнута. Правда, уже построено целое поселение — Ротор-2. Новенький, пахнущий краской, как прежде говорили, — его уже начали обживать. Еще три поселения находились в различной степени готовности.
Скоро, лет через десять, поселений станет больше и можно будет следовать древнему завету: плодитесь и размножайтесь!
Грустный пример Земли заставлял поселения помнить о собственных возможностях, и умножение рода людского в космосе не поощрялось. Неопровержимая сила арифметики сталкивалась с непоборимой мощью инстинкта, но логика побеждала чувства. Однако если поселений будет все больше, настанут времена, когда для них потребуются жители — много, — и тогда потребности к воспроизводству можно будет дать волю.
Временно, правда. Ведь сколько поселений ни создавай, все будут заселены, раз население без всяких сложностей сможет удваиваться каждые тридцать пять лет. Но настанет день, когда, миновав максимум, число строящихся поселений пойдет на убыль, тогда загнать в бутылку этого джина будет куда труднее, чем выпустить.
Кто сумеет предусмотреть все это и подготовиться должным образом, когда его, Питта, не станет?
Кроме того, нельзя забывать про Эритро, планету, вокруг которой обращался Ротор, встречая восходы и закаты огромного Мегаса и румяной Немезиды. Эритро! Загадочная планета…
Питт прекрасно помнил те дни, когда Ротор входил в систему Немезиды. Ротор стремился к красному карлику, и люди постепенно открывали для себя непривычную простоту его планетной системы.
Мегас обнаружили всего в четырех миллионах километров от Немезиды — Меркурий от Солнца отделяет расстояние в пятнадцать раз большее. От своей звезды Мегас получал примерно то же количество энергии, что и Земля от Солнца, — только в спектре Немезиды было больше инфракрасных лучей и меньше видимых.
Даже с первого взгляда трудно было не заметить, что для заселения Мегас явно непригоден. Этот газовый гигант был постоянно обращен к Немезиде одной стороной. Вокруг звезды и вокруг собственной оси он обращался за одно и то же время — двадцать дней. Вечная ночь на другой половине Мегаса несколько снижала температуру планеты, излучавшей собственное тепло. На обращенном к Немезиде полушарии царила невыносимая жара. При такой температуре Мегас удерживал свою атмосферу лишь потому, что его масса была больше, а диаметр меньше, чем у Юпитера, а сила притяжения на его поверхности в пятнадцать раз превышала юпитерианскую и в сорок раз — земную.
Других планет у Немезиды не было.
Ротор подлетал все ближе, Мегас, становился все виднее — и ситуация вновь изменилась.
Новость Питту сообщила Эугения Инсигна. На одном из снимков после компьютерной обработки обнаружили некий объект, после чего фотографию немедленно доставили Инсигне как главному астроному. И она в смятении явилась к Питту, в его комиссарский кабинет.
— У Мегаса есть спутник, — произнесла она, стараясь сдержать волнение. Голос ее дрожал.
Питт приподнял брови.
— Неужели это такая неожиданность? В Солнечной системе у газовых гигантов их бывает до двадцати.
— Конечно, Янус, но это не просто спутник. Он очень большой.
Питт сохранял невозмутимость.
— У Юпитера таких четыре.
— Я хочу сказать, что он действительно большой — и масса, и размер почти как у Земли.
— Да? Интересно.
— Более чем интересно, Янус. Если бы этот спутник обращался вокруг Немезиды, приливные факторы давно заставили бы его повернуться к звезде одной стороной и он сделался бы непригодным для жизни. Но в данном случае одна его сторона обращена к куда более прохладному Мегасу. Далее, плоскость орбиты спутника образует большой угол с плоскостью экватора Мегаса. Это значит, что Мегас виден только из одного полушария спутника; период его вращения с севера на юг составляет примерно один день. От восхода до заката Немезиды на небе спутника тоже один день. В одном полушарии день и ночь длятся по двенадцать часов. В другом все происходит примерно так же, только днем часто случаются затмения — полчаса, не более, — сопровождаемые легким похолоданием. В этом полушарии в ночные часы светлее — отраженный Мегасом свет рассеивает тьму.
— У этого спутника такое интересное небо — просто находка для астронома.
— Янус, это не просто астрономическая «конфетка». Не исключено, что температура на спутнике равномерна и приемлема для человека. Значит, он может оказаться пригодным для жизни.
Питт улыбнулся.
— Становится еще интереснее, но все-таки его свет непривычен для нас.
Инсигна кивнула.
— Верно, солнце этой планеты покажется нам багровым, а небо темным, там нет коротковолнового излучения, которое рассеивается атмосферой. И я думаю, ландшафт должен выглядеть там красноватым.
— Поскольку ты давала имя Немезиде, а кто-то из твоих людей Мегасу, на сей раз я воспользуюсь правом первооткрывателя. Назовем этот спутник «Эритро». Если не ошибаюсь, слово это греческое и означает «красный».
Какое-то время после этого новости оставались хорошими. Систему Мегас — Эритро окружал пояс астероидов. Маленькие планетки могли оказаться источником сырья для создания новых поселений.
