Сергей Радин - Заклинатель
С молчаливым Арни рядом я сделал две ездки с грузом от шахты до перерабатывающего заводика. Больше и не получилось бы. Основное время заняла именно погрузка-разгрузка. Шериф только раз на дороге кое-что посоветовал - сказал, чтобы первое время работы я следовал бы за одним из грузовиков, с чьим водителем он договорится, чтобы тот дожидался моей погрузки. Почему-то я сразу догадался, что это будет именно Михал - тот самый водитель, который первым подошёл ко мне у ворот и которого явно попросил об этом Лоренс.
Среди водителей автокаров, загружавших мой грузовик, оказался и тот тип - с прилизанными чёрными волосами. Он работал деловито - я насторожённо приглядывался к нему - и не обращал внимания на меня.
- Ну как? - спросил уже в автобусе, увозящем нас из "городка", Лоренс, озабоченно заглядывая мне в глаза.
- Замечательно. - Душой я не покривил. Я ожидал худшего, а получил работу, которая мне понравилась, а вместе с нею - своё место среди переселенцев.
- Что ж, я рад, - с заметным облегчением он откинулся на спинку сиденья.
Под ровный, спокойный гул негромких разговоров едущих с работы на обед я чуть не заснул. Если бы занозой не засвербила мысль, что обратный путь немного не похож на то, что было утром. Но чем? Почти в конце пути дошло: с водителями нет призраков.
Близко к лестнице платформы автобусы остановились. Пассажиры вышли быстро, но никто сразу не стал подниматься ко входу.
Шестой автобус. В него по одному быстро входили дети, одинаково одетые в безликие скафандры. У дверей автобуса стояли двое призраков с оружием в руках. Ещё один, так же напоказ вооружённый, стоял в конце цепочки, подгоняя детей.
У меня вдруг сердце вздрогнуло. Я не видел лиц, но узнавал: сероглазый малыш, чья голова отличалась округлостью, та самая девочка с пустыми глазами. А где тот парень, который вынужденно носит уродливый шрам на щеке? Наверное, уже вошёл.
- Куда их? - почему-то шёпотом спросил кто-то рядом.
- У них где-то здесь своя база, - откликнулись тоже шёпотом.
Мне показалось, девочка, идущая предпоследней, на мгновение замерла на ступеньке. Бесплотный голос: "Но сказки ты всё равно рассказывай". И вошла в автобус. Я увидел, как встрепенулся Карл - узнал его по росту, чуть ниже Вольфа. Но, кажется, даже он не понял, кто и что именно сказал.
9.
Настроение испортилось напрочь. С удивлением понял, что, пока эти дети были на платформе, я как-то не очень переживал за них. Словно они находились под присмотром - и моим, и других переселенцев. Но вот они уехали в неизвестность - и та же неизвестность заставила меня напрячься.
В толпе, поднимающейся со мной по лестнице, тоже царило неравнозначное настроение. Кто-то машинально оглядывался, будто думая увидеть возвращающийся автобус, кто-то шёл, разговаривая о будничном - мгновенно забыв о маленькой сцене возле платформы.
На меня не обращали внимания - одна форма на всех. И довелось услышать очень много интересной информации.
- … Арни теперь придётся туговато.
- Почему? Из-за того, что призраки уехали? Ничего страшного. В городке есть взвод солдат. Если что…
- А что может быть? Кто-то будет бунтовать, что ли? Смысла нет. Это надо было делать раньше, когда были возможности.
- Какие возможности? О чём вы говорите? Не было и нет никаких возможностей, всегда было - каждый сам за себя, а государство - за себя. Здесь хоть в покое оставят - уже хорошо.
- Где - в покое? Если бы здесь одни честные граждане были, а то ведь…
Я не сразу сообразил, что последнее относится ко мне. Только когда Лоренс испуганно покосился - понял. Но не задело: слишком углублён был в мысли о маленьких призраках. Потом Лоренс заболтался с кем-то из знакомых и прошёл немного вперёд. Я не возражал, плетясь в конце толпы: моя конура всё равно в самом начале коридора. Более-менее обвыкнув на новом месте и в новом теле, я размышлял, каким бы образом узнать, что творится в мире, куда я попал, каков его социальный состав и каковы его властные структуры. Интересно, работают ли СМИ этого мира на планеты, куда ссылают переселенцев?
Наконец вместе со всеми я зашёл на платформу, очутившись в коридоре-тоннеле, выводящем наружу. Здесь, как и все, откинул капюшон - ветер уже не страшен. Наверное, задумался, поэтому не сразу уловил, что происходит нечто странное. Впрочем, ничего странного: народ постепенно отступил от меня, окружив враждебной пустотой. Когда дошло, насторожился, сделал отстранённую физиономию и замедлил шаги, таким образом оставшись уже не в пустом пространстве, а в самом конце невольной колонны.
Они видят перед собой восемнадцатилетнего преступника, убийцу, - напомнил я себе. Им не объяснишь, что внутри привычного глазу тела некто иной… Долго уговаривал себя… Пока не сообразил заняться делом - на ходу попытался расстегнуться. Даже "пришлось" остановиться, закопавшись в особо упрямой застёжке. Отчего колонна полностью оставила меня в коридоре.
С некоторым облегчением вздохнув, расслабил приподнятые в напряжении плечи и заторопился прятаться в своей конуре.
- Тихо, Носатый идёт…
Хихиканье, перешёптывание, еле слышные из моего убежища, предупредили на подходе, что меня дожидаются. Я аж заледенел от страха: а если родители или кто из взрослых заметит? Детям попадёт, а виноват буду я.
Оглядевшись, я нырнул в конуру. Шелестящий шепоток и радостный смех пятерых пришельцев немного приглушил тревогу.
- Тебе свет сделали, - сообщил темноволосый Алекс. - Только пока не включай, ладно? А то наши увидят.
Чёрт, учу детей лгать родителям. Зато помогли снять комбинезон, а то я здорово застрял с одной, той самой застёжкой. Пообещали заглянуть вечером потихоньку от своих, после чего высунулись в коридор и быстрыми перебежками помчались по камерам, радостные от нового приключения. Если вспомнить, что им пока не разрешают выходить, а здесь для детей настоящая тюрьма, то общение со мной - для них яркое приключение.
Выждав и не услышав гневных криков взрослых, я вздохнул посвободнее и стащил с себя рабочий комбинезон. Так, дети сказали, у меня теперь есть свет. Похлопал по стенам, и ладонь почти сразу наткнулась на маленькую панель на стене возле входа. Наткнулась - и зажёгся свет. Я ещё раз тронул панель - и свет погас. Не хочу видеть свою конуру. В темноте она гораздо уютней. И хватает света из коридора.
Шаги… Два человека идут не в ритм. Если звук шагов так отчётлив - это значит, что идут ко мне. В этом углу больше никого нет, а дверь от душевой дальше от меня. Шагов туда не услышал бы. На всякий случай я попятился к самой дальней стене - в самое тёмное место, надеясь, что посетители не знают об освещении.
