Нэт Прикли - Вождь
Посланник Богини замер, медленно поворачивая голову. После прогулки по совершенно темному коридору пространство вокруг бассейна казалось хорошо освещенным, и он без труда разглядел еще два щита вдоль стены, две двери, в одной из которых торчали босые ноги, по одну сторону помещения, и еще две — по другую.
Тихо ступая, Найл пересек зал, остановился, прислушиваясь. Теперь, когда он не думал о купальщицах, стало ясно различимым мерное посапывание, тихие стоны и даже похрапывание, доносящиеся со всех сторон. Он оказался в самом центре стойбища! Хорошо хоть, ночуют они по комнатам, а не все вместе. А то ведь, пока он в воде баловался, наступить на кого-нибудь мог.
Однако не стоило забывать, что где-то здесь должен быть сторож. Не может же племя, постоянно подвергающееся нападениям троллей или двуногих с нижних этажей, не выставлять на ночь караульных!
Интересно, только, по какому принципу? Если для спасения от нападения нижних, то охранник должен присматривать за ведущими к этой квартире коридорами, если от троллей — то и вовсе прятаться где-то здесь.
Правитель вцепился в копье, готовый к отражению внезапного нападения.
Хотя, наверное, выставленные возле воздуховодов щиты вполне могут играть еще и роль сигнализации, с грохотом падая при попытках проникнуть на стойбище.
Как же ему отсюда выбираться? Единственное, что он знал, так это то, что слева от него наружная стена дома.
Значит, где-то справа должны стоять опорные колонны. Вот только где? И как до них добраться? Туда ведет прямой путь, или придется петлять по лабиринту коридоров?
Найл по очереди подошел к каждой двери, заглянул внутрь: темнота. Он вздохнул, припомнил внешность Гибкой Руки со всеми возможными подробностями, после чего тихонько поскреб древком копья по полу.
— Ну, и где вы, сторожа? Тут тролль к вашим детям подбирается… — Найл поскреб по полу еще раз, резко хрустнув какой-то крошкой. Прислушался. Спустя несколько мгновений очень похожий хруст послышался из глубины ближайшего проема. Несколько затаенных вдохов и выдохов — и звук повторился.
— Крадется… — улыбнулся Найл, потянулся в сумрак своим сознанием, и ощутил испуганный разум, часто бьющийся пульс, клубок эмоций. Как бы туземец с перепугу паники не поднял! — Это Гибкая Рука! — послал правитель уверенный импульс в чужое сознание. — Это бродит Гибкая Рука.
Он сопроводил мысль четким и ясным образом паренька, и сторож племени успокоился, опустил оружие, выступил на свет:
— Что ты здесь делаешь, Гибкая Рука?
— Спина болит, — небрежно ответил Посланник Богини, продолжая удерживать мысленный образ в сознании каннибала. — Забыл во сне, как дойти до Гладкой Дороги.
— Туда до конца, — махнул в темноту дикарь. — Потом налево, и опять до конца. А зачем тебе Гладкая Дорога?
— Гладкая Дорога, это всегда хорошо, — неопределенно подтвердил Найл. — И как только нижние по ней передвигаются?
— Наверное, так же, как и мы…
Посланник уловил в его сознании образ карабкающегося, цепляясь за какие-то узкие трубы, человека. И даже поймал направление, где они находятся: справа от входа.
— Я сегодня одного нижнего поймал, — для естественности поведения похвастался Найл.
— Мы знаем, Гибкая Рука, ты молодец, — согласился сторож.
Правитель, решив, что разговор прошел успешно, осторожно обогнул дикаря и двинулся в указанном направлении.
— Гибкая рука! — окликнул его каннибал. — А почему ты больше не хромаешь?
От неожиданного вопроса оглянувшийся Найл на миг потерял концентрацию мысленного образа и тут же увидел, как в зрачках охранника стойбища загорается испуг узнавания:
— Ты…
Кончик вроде бы небрежно волочащегося за правителем копья подпрыгнул вверх, а тело всей своей массой качнулось назад, поддерживая резкий удар.
Остро отточенный пластмассовый стержень легко пронзил мягкую человеческую кожу и ушел глубоко в грудь. Крик оборвался, еще не возникнув, и каннибал, бережно поддерживаемый Найлом, опустился на пол.
Посланник Богини подобрал его копье вместо оставленного в теле и торопливым шагом пошел по коридору, не забывая очень тщательно прислушиваться к звукам в окружающей темноте — спаси его Богиня от того, чтобы кто-то проснулся и захотел узнать, что происходит!
Однако, несмотря на опаску, он все равно был вынужден простукивать пол перед собой — иначе можно со всего хода врезаться лбом в стену. Тогда шума окажется куда больше, чем от прикосновений легкой палочкой. Справа и вправду раздался звук, как будто кто-то, широко зевнув, зашевелился, собираясь встать, Найл пошел еще быстрее.
Неожиданно копье уткнулось в препятствие. Посланник, сделав по инерции еще пару шагов, уперся вытянутой рукой в стену, повернул налево.
Голоса! Вдалеке — наверное, у бассейна, послышались встревоженные голоса. Взбаламутил все-таки гнездо! — фыркнул Найл, спеша уйти как можно дальше.
Неожиданно кончик копья вместо пола ухнулся куда-то в пустоту и вырвался из пальцев. Найл попытался остановиться, отчаянно размахивая руками для удержания равновесия, но тело упрямо продолжало клониться вперед.
«Справа!» — вспомнил он и прыгнул в ту сторону, широко раскинув руки, словно рассчитывал захватить в них весь мир.
Лицо больно врезалось в гладкий камень — да так, что голова загудела, как пустой котел. От удара, как показалось правителю, вылетели все передние зубы, а рот наполнился кровью. Зато он переживал эти неприятности не падая в пропасть с непредставимой высоты, а прилепившись к стене шахты — правой рукой Найл сгреб со стены нечто толстое и гибкое, а левой — зацепился за некий вертикальный стержень в два пальца диаметром.
Отвисевшись несколько минут и немного придя в себя после пережитого ужаса, Посланник Богини сделал свой выбор в пользу стержня, переместился к нему и стал взбираться наверх, подтягиваясь на руках и шаркая сандалиями по стене.
Это продолжалось целую вечность. Он полз наверх, как упрямая улитка через встреченный дом, тянулся, искал ногами опоры на стене. Время от времени там удавалось нащупать некие продольные канавки, и тогда правитель отдыхал, перенеся часть веса с рук на ступни.
Самым ужасным было даже не осознание мрачной бездны под ногами, а полное непонимание того, где он находится и как отсюда выбираться. Он мог находиться в самой середине длинного глухого отрезка шахты, а мог проползать мимо открытой двери, даже не догадываясь об этом. Мог забраться уже на несколько этажей, а мог не преодолеть и одного. Вокруг царила абсолютная мгла, словно он находился в центре бескрайней, беззвездной вселенной, не имеющих ни сторон, ни верха, ни низа, и весь смысл существования крохотного разумного существа заключался только в том, чтобы ни при каких обстоятельствах не разжать руки под страхом немедленной смерти.
