Кэтрин Хьюз - Письмо
— Тогда будь готова к разочарованиям, Тина.
Машинка снова звякнула, и Тина решительным взмахом руки отправила каретку обратно.
Подходя к бывшему дому, Тина достала из сумочки зеркальце, слегка припудрила нос и вспушила волосы.
Дверь открыл Рик, просунув голову в узкую щель.
— Привет, Рик. Прости, что я заявляюсь вот так без предупреждения, но я в субботу забыла забрать кое-что из одежды. Я думала сейчас захватить, если ты не против.
— Тина! Конечно, без проблем, заходи.
Он украдкой глянул через плечо и открыл дверь пошире.
— Я на самом деле не один. Просто знакомая.
— О, прости. Если я не вовремя, я зайду в другой раз.
Она развернулась, собираясь уйти, пока он не заметил ее вспыхнувший румянец.
— Не дури, ты же уже пришла. Это по-прежнему твой дом, Тина.
— Что ж…
Из гостиной раздался пронзительный голос:
— Кто там, Рик?
— Э-эм, это Тина. Зашла забрать кое-какие вещи.
Он обернулся к Тине.
— Это Джули, — сказал он и, чуть помедлив, продолжил: — Как я сказал, просто знакомая.
Тина отмахнулась от него:
— Ты не обязан ничего мне объяснять.
— Знаю, просто не хочу, чтобы ты думала, что я сразу прыгнул в кровать к первой попавшейся девушке.
Эта мысль потрясла Тину. Она не могла представить Рика с другой женщиной, и от неожиданного приступа ревности ее шея и лицо покраснели еще сильней.
— Я пойду наверх и просто заберу вещи.
Второпях она споткнулась о ступеньку и уронила сумку. Все содержимое высыпалось на пол.
Рик нагнулся:
— Давай я помогу тебе.
— Нет, я сама справлюсь, ты иди к Джуди.
— Джули, — поправил он с легкой улыбкой.
Его что — веселила ее неловкость? Или паранойя окончательно взяла над ней верх?
…Войдя в спальню, Тина увидела, что кровать аккуратно застелена и все лежит на своих местах. Ни трусов на полу, ни забитых пепельниц, ни чашек с недопитым чаем… Она подошла к кровати, отвернула пуховое одеяло и взяла в руки подушку, на которой спала когда-то. Прижав ее к лицу, Тина втянула носом воздух, точно дикий зверь, пытающийся учуять след врага. Знакомый, уютно-родной запах ударил в ноздри, и на глаза навернулись слезы. Она вынула из рукава платок и промокнула ресницы, с которых грозилась вот-вот потечь тушь. Сделав пару глубоких вдохов, Тина взяла себя в руки, схватила пару кофт из шкафа и поспешила вниз по лестнице. Из гостиной доносились голоса, и она осторожно просунула голову в дверь. На диване сидели Рик и Джули. Его рука как бы невзначай покоилась у нее на плечах, а она положила свою пышную светловолосую голову ему на грудь. Тина едва дышала.
— Я пошла, Рик.
Он вскочил на ноги, оттолкнув Джули.
— Я провожу тебя.
Он довел ее до выхода.
— Все взяла, что тебе нужно?
“Все, что мне нужно, здесь”. Тина тут же одернула себя. Рик был драчливым пьяницей, который унижал ее, обворовывал, насиловал и бил. Она не могла позволить себе дать слабину.
Он нагнулся и поцеловал ее в щеку.
— Ну, тогда до встречи.
Она развернулась и пошла прочь без единого слова, опасаясь, что скажет совсем не то.
…Первым тревожным звоночком стал металлический привкус во рту. Потом ей разонравился кофе, а по утрам начало тошнить. Наконец, когда не пришли месячные, ее худшие опасения подтвердились. Ей всегда хотелось ребенка, и эта новость страшно обрадовала бы ее, но она вспоминала, в какой ненависти и жестокости был зачат этот ребенок, и ей хотелось плакать. Теперь она представляла, что чувствовала Крисси, узнав, что беременна, и искренне сочувствовала ей. Хотя Билли и Крисси явно любили друг друга, их ребенок тоже не был запланирован. Тина подумала, как бы эту новость воспринял Рик — так же, как Билли? Мысль повергла ее в панику, что было странно, потому что она знала, что скорее воспитает ребенка одна, чем вернется к Рику. Так какое ей было дело до реакции Рика?
Ребенок должен был родиться к Рождеству, и на шестом месяце Тина решила, что должна сказать Рику о том, что он скоро станет отцом. Последние месяцы они виделись лишь изредка, но стали лучше ладить. Что самое важное — за все это время он не выпил ни капли алкоголя. Он снова устроился водителем и весьма неплохо получал.
Тина окинула взглядом скромное убранство своей комнатушки. Да, это место подарило ей покой и уединение, но она чувствовала себя страшно одинокой. Она тосковала по Рику и той краткой, но счастливой жизни, что у них была, пока его пьянство все не разрушило. Эта затхлая сырая комната, эти мрачные обветшалые стены — это все не ее дом. Лучшее, что случалось с ней здесь за неделю — это приклеивание бонусных зеленых марок в накопительную книжечку супермаркета. Время от времени она представляла, на что была бы похожа ее жизнь, вернись она к Рику. Мог ли человек всерьез измениться? Ради себя и своего ребенка она была обязана это выяснить. Наконец она решилась — настало время рассказать ему о беременности.
Когда она зашла в тот вечер, он на кухне гладил рабочие рубашки. На нем была водительская форма, которая тут же перенесла Тину назад в первые сумасшедшие дни их романа. Пока она ставила чайник, Рик приветливо болтал.
— Мне к шести надо быть на работе — досталась вечерняя смена.
— Вот как, что ж, прекрасно, — ответила она, пытаясь скрыть разочарование. — У меня для тебя есть новости.
Он плюнул на подошву утюга и плотно прижал его к воротничку рубашки.
— Какие новости?
Он встряхнул рубашку и повесил ее на плечики.
— Рик, ты можешь присесть на минуту?
— Конечно. Эта все равно последняя.
Он придвинул стул и сел за стол напротив Тины.
— В чем дело?
Во рту у нее внезапно пересохло. Она нервно теребила цепочку на шее.
— Что ж, наверное, лучше просто сказать как есть.
— Да, было бы неплохо, — ответил Рик, поглядывая на часы.
— Знаешь, я лучше зайду как-нибудь в другой раз.
Он потянулся через стол и взял ее за руку.
— Извини, Тина. Рассказывай, в чем дело?
Она встала и подошла к окну. Лужайка на заднем дворе была аккуратно прополота и подстрижена. Через нее вилась узенькая, вымощенная плиткой дорожка, в конце которой виднелась компостная куча. На яблоне только-только начали созревать яблоки. Конечно, до грядок и клумб им было далеко, но сад и без того был прекрасен. Защищенный от улицы кирпичной стеной, он дарил спокойствие и безмятежность. Для ребенка здесь было бы безопасно. Тина подумала, что на лужайке даже нашлось бы место для небольшой горки. Она должна была выбираться из своей комнатушки.
Она обернулась и посмотрела Рику в глаза.
