Пол Андерсон - Мы выбираем звезды
Должна же быть какая-то лазейка! Впереди замаячил остов полуразрушенного небоскреба. Над одним из его подъездов мигала кроваво-красная надпись: «Пустыня». Ниже мерцала бледно-голубая: «Заходите, если готовы умереть».
– Что там такое? – справилась Кира, судорожно сглотнув и облизав пересохшие губы.
– Что? – озадаченно переспросил Леггатт. – А, это… Вы разве не знаете?
– Я долго отсутствовала, была далеко-далеко… Потом расскажу. – Судя по всему, заведение пользовалось дурной славой.
– Вам там делать нечего, – заявил Леггатт. – Туда ходят одни придурки. Ежемесячно погибают двое, а то и трое. Пошли. – Он потянул ее дальше.
– Я хочу знать, – заупрямилась Кира, не двигаясь с места.
– Bueno, – сдался Леггатт. – Там рискуют жизнью. Развлечения для сорвиголов. Коррида с роботом-быком. Плавательный бассейн, в котором бушуют штормы и возникают гигантские водовороты. Можно побороться – и получить перелом позвоночника, покататься на центрифуге без страховочного ремня – и шлепнуться наземь, взобраться по столбу, который весь дрожит и раскачивается из стороны в сторону… И так далее. – Он покачал головой. – Сплошная блажь.
– Звучит просто восхитительно. – Кира упорно гнула свою линию.
– Да? Эй, подождите, вы что, спятили? Жить надоело?
Леггатт стиснул руку девушки. В его голосе прозвучало раздражение, под кожей заходили желваки. Да, он не привык к тому, чтобы ему противоречили. До небоскреба было всего ничего. Кира ловко выдернула руку, отпрыгнула, повернулась и кинулась бежать.
– Стой! – рявкнул Леггатт. – Отто, за ней, живо!
Кира не просто слышала, как грохочут за спиной башмаки, – она словно чувствовала каждый шаг охранника. А вдруг он достанет пистолет и выстрелит? Девушка обогнула группу сбитых с толку туристов – судя по одежде, жителей одного из плотовых городов в южной части Тихого океана, – сунула на бегу руку в карман и достала пачку долларов. Это движение задержало ее лишь на долю секунды: ведь космонавтов специально обучают множественной координации. Она обернулась и увидела, что Отто изрядно отстал. Кира подбежала к двери, вложила купюру в паз. Машина выдала билет, створки двери разошлись. Девушка не стала дожидаться сдачи – прошмыгнула внутрь и с облачением услышала позади шипение, с каким закрылась дверь.
Она очутилась в вестибюле. За стойкой стоял мужчина в костюме древнегреческого воина. Если он и удивился тому, что посетитель, во-первых, женщина, а во-вторых, дышит так, словно удирала от погони, то не подал вида.
– Saludos, – произнес он. – Чем могу служить?
– Я… Мне хотелось бы сначала осмотреться. Возможно, я и рискну, но чуть погодя. Это не против правил?
– Не волнуйтесь, все в порядке. – Мужчина прокомпостировал билет Киры и вручил ей буклет. – Рекомендую прочесть. Роr favor, нажмите вот здесь большим пальцем правой руки. – Он указал на экран. – Мы обязательно запрашиваем подтверждение кредитоспособности. Естественно, у нас имеется собственная медицинская служба, которая поможет вам по сходной цене, однако…
– Я знаю. – Кира прошла мимо мужчины, гадая, прикажет ли Леггатт своему охраннику ломать дверь. Она словно услышала, как он ворчит: «Подлая сучка!» С одной стороны, он достаточно благоразумен, чтобы повернуться и уйти, а с другой, вполне вероятно, уязвлен и заинтригован…
На экранах вдоль стен коридора, которым шла девушка, возникали эпизоды различных сражений: бились ассирийцы и евреи, римляне и викинги, мавры и рыцари-христиане, самураи и ацтеки… а на последнем китайцы дрались врукопашную с патанами[40] во время Великого Джихада. То были компьютерные модели, почти как живые, но чересчур натурализированные для удовлетворения садистских наклонностей. Впрочем, судя по плате за вход, публика сюда ходит приличная, из богатых, следовательно, хорошо образованных и еще в детстве излеченных от всяких патологий. Так почему же они приходят? Если им нужны острые ощущения, могли бы сходить в кивиру.[41]
Кира свернула в другой коридор, перпендикулярный первому, и очутилась на площадке с тремя эскалаторами. Она выбрала наугад левый, поднялась по нему и оказалась в зале с прозрачной стеной. Девушка подошла поближе, чтобы посмотреть. Мужчина, похожий на судью, наблюдал за схваткой двоих юношей, почти подростков. Одетые в трико, они бились палицами, нападали и защищались. Кожа блестела от пота, тут и там проступали синяки, сочилась кровь… Да, такой дубиной можно запросто расколоть череп.
В следующей комнате обнаружилось некое сооружение вроде перевернутой буквы «L». Виселица! На ней, в метре от пола, болтался голый мужчина, а другой смотрел, как он мучается. Кира не удержалась от испуганного восклицания.
– Док не допустит, чтобы он окочурился, – произнес чей-то голос. Девушка обернулась. Перед ней стоял молодой человек, стройный и симпатичный – для африканца, в спортивных трусах. По всей видимости, шагая по своим делам, юноша заметил ее реакцию и решил успокоить клиента.
– Но зачем?.. – с запинкой выговорила Кира.
– Такие pasatiempo[42] не для меня; но, – юноша пожал плечами, – мне говорили, что ощущения просто невероятные. Плюс, разумеется, риск. – Он поглядел на Киру с откровенным любопытством. – Женщины у нас бывают нечасто. Вам нужно что-нибудь этакое? Возможно, я сумею помочь.
– Н-нет. – Кира стиснула кулаки. У висевшего вывалился язык. – Мне просто… любопытно. – Внезапно ее голос сорвался на крик: – Снимите его!
– Да, вид у него еще тот. – Молодой человек нахмурился. – Черт! Пойдемте отсюда, а? Если он умрет, у меня нет ни малейшего желания при сем присутствовать. Ведь его могут и не оживить.
– Куда мы идем? – хриплым шепотом – у нее пересохло в горле – спросила Кира. Девушку била дрожь.
– О, вам наверняка понравится. – Юноша улыбнулся. – Новый аттракцион. Двенадцатиметровый водопад и бассейн, на дне которого понатыкано кольев, причем их каждый день расставляют иначе. Здорово, правда? Я собираюсь прыгнуть.
– Скорее, отвратительно.
– Почему? – юноша, судя по его тону, искренне удивился, – Все честно. Не то что в аквариуме с акулами. О, я вовсе не предлагаю вам последовать моему примеру. Откровенно говоря, мне трудно представить, что вас вообще сюда привело.
– Да уж. – Повинуясь внезапному побуждению, Кира прибавила: – Я сама не раз рисковала жизнью, такая у меня профессия. Но вы… Зачем? С какой стати?
Они миновали помещение, в котором находился один-единственный человек. Он глядел в потолок. Что-то заставило Киру проследить за его взглядом. Под потолком, расстояние от которого до пола приблизительно равнялось высоте трехэтажного здания, была натянута проволока, и по ней шел мужчина. Страховочной сетки, разумеется, не было и в помине.
– А как еще доказать себе, что ты не трус? – с изумившей девушку горечью в голосе отозвался юноша.
Кира мельком подумала, что рисковать головой – в природе всякого молодого мужчины. Всякого ли? А может, то, что она видела, – этакий бунт духа? Но против чего?
– Кроме того, – продолжал ее спутник более спокойным тоном, – у меня отличные шансы выжить. Я не самоубийца. Это просто способ радоваться жизни. Потом я расслабляюсь. – Неожиданно он оробел. – Позвольте представиться. Сэм, Сэмюел Джексон, младший научный сотрудник, участвую в программе создания протеинов. Может, посмотрите, как я прыгну, а там пообедаем вместе? Поговорим – о том, о сем…
– Gracias, – откликнулась Кира, подавив искушение согласиться. Паренек и впрямь симпатичный и вроде бы понимает, что к чему на белом свете, но надо думать о другом. Ли. Гатри. «Файербол». – Мне очень жаль, но ничего не получится. Развлекайтесь сами. Удачи. – Девушка свернула в первый попавшийся коридор.
Она отыскала зальчик с креслами, села в одно из них и принялась изучать рекламный буклет. К нему прилагались карты. Три выхода, на значительном удалении друг от друга. Леггатт вряд ли отправил своих громил стеречь все выходы до единого. Значит, выбраться можно.
Почему-то эта мысль не принесла облегчения. Что такое «Пустыня»? Она пробуждает в человеке зверя, но не затягивает в себя всеми правдами и неправдами, не пытается переделать. Там, снаружи, авантисты с их тюрьмами и исправительными центрами, цензурой и лозунгами, государственным контролем за образованием и экономикой с целью максимально рационализировать сознание. Они не слишком в том преуспели, верно? Однако, пока добивались своего, прикончили множество людей. Ей, Кире Дэвис, сейчас тоже грозит смерть – или нечто более ужасное.
Кира встала, ориентируясь по карте, добралась до ближайшего выхода, осторожно вышла на улицу, смешалась с толпой и быстрым шагом двинулась прочь. Ее внимание привлек ларек с вывеской «Будущее». Изнутри доносился монотонный голос: «… ваша психическая проекция посылается в грядущее через пространственно-временной континуум…» Девушка отвернулась и заметила вывеску «Еда».
