Екатерина Тильман - Вторая попытка
— Дима, — тихо позвал Веренков, — ты уверен, что ты правильно поступаешь? Что бы это ни было… неужели это явление настолько опасно?
— Ты сам настаивал на закрытии всего, что с ним связано, — не оборачиваясь, бросил Гуминский, — еще раньше, когда эта история только начиналась. Выходит, чувствовал возможные последствия? Так какие у тебя сейчас претензии ко мне? Честное слово, я не хочу быть следующим после Лантаса!
— Да не тронет она вас! — в полном отчаянии, уже теряя самоконтроль, выкрикнул Евгений. — Не тронет, если вы этого боитесь! Особенно теперь, когда Сэм…
— Так значит, все-таки она? Кто? — быстро переспросил Гуминский. Антонина Горвич, я правильно понял? Точнее, некий ее информационный аналог — то самое, что позволяет убивать. Интересно, как вы узнали о нем? Экстрасенсорные способы вам недоступны, значит, есть вполне материальные возможности…
Он выжидающе посмотрел на Евгения, но тот молчал. Гуминский повысил голос:
— Миллер, мне надоело ваше упрямство! Но я не обманываю вас, говоря, что сохраню вам жизнь…
— Обманываете, — безнадежно отозвался Евгений. — Вы слишком боитесь, что я успею раньше… Господи, если бы я действительно мог это сделать!
Гуминский недобро усмехнулся.
— К счастью для меня, еще не можете! И я не собираюсь позволить вам… Все, хватит разговоров! — неожиданно прервал он себя. — Или вы начинаете рассказ, или… Вы готовы сделать выбор между своими друзьями и "бесконтактным убийцей"? Что вам дороже?!
Шеф недвусмысленно вытянул руку с пистолетом прямо к голове Валерия, и Евгений понял, что это не блеф, что сейчас раздастся выстрел…
— Хорошо, — очень тихо сказал он. — Я расскажу.
("Никому не говори о ней пока, — отчетливо вспомнились слова Сэма, это ее погубит, я чувствую! Вначале надо как-то привязать ее к этому миру…" Никому не говори… Впрочем, Сэм уже не узнает о его предательстве, он умер раньше своей подруги…)
— Только я не знаю точно, как ее уничтожить, — бесцветным голосом продолжал Евгений. — Может быть, уже после моего рассказа Тонечка перестанет существовать… Может быть…
Произнесенное вслух имя словно создало какую-то мощную пронзительную ауру — даже Сергей почувствовал это, хотя и не знал, о ком идет речь… Однако эсперы мгновенно поняли, что к чему. "Так вот что хотел сказать Евгений в своем письме! — вспомнил Дэн. — Теперь понятно, почему он подобрал такие цитаты…"
Но сам Евгений уже ничего не помнил и не ощущал, он с трудом цеплял одно слово за другое, тут же забывая сказанное. Он начал было описывать свою первую встречу с астралом Тонечки, сбился, начал с начала… Инга видела, что еще немного, и его снова придется откачивать. Она в отчаянии взглянула на Дэна. "Неужели нет другого выхода?! — словно говорили ее глаза. — Узнать, что она жива и тут же стать свидетелем окончательной смерти!"
Тонечка жива? Свободный астрал? Да, они слышали о таких вещах, но встречать не приходилось. Тогда она действительно "перестанет существовать" после рассказа: нет ничего проще, чем порвать астральные связи в мире реальных вещей, и нет ничего сложнее, чем их установить!
— Это призрак в замке Горвича, — в который раз повторил Евгений. Что-то непонятное… Ее можно увидеть, только не каждому. Может быть, вы…
Ему что-то мешало смотреть, но он не осознавал, что плачет. Помимо воли Гуминский почувствовал угрызения совести, и желая заглушить их, сказал резко:
— Послушайте, Миллер, рассказывайте все, о чем догадываетесь. Подряд, без пауз и без повторов! В ваших сомнениях я разберусь сам…
Евгений безнадежно попытался продолжать, но голова совсем отказывалась работать, наваливалась опустошающая слабость. Он, забыв о наведенном пистолете, опустил руки и ухватился за перила, чтобы не упасть…
Глядя на него, Веренков почувствовал, что еще миг, и Евгений уйдет навсегда, как только что ушла Сара. И с ним исчезнет не только тайна, к которой едва только удалось прикоснуться — погибнет многолетний труд, воплощенный в самом существовании СБ, рухнет непрочный баланс в обществе… и обратный ход маятника окажется страшнее десятка «монстров»!
Нет, это невозможно! Еще не все потеряно! Веренков ощутил, как в нем словно распрямилась какая-то пружина… и вдруг осознал: это же он сам вскочил на ноги!
Он инстинктивно метнулся вперед… но Гуминский все же успел среагировать раньше. Веренков увидел совсем близко его удивленные глаза, заметил быстрое движение руки с пистолетом… И черный зрачок ствола прямо в лицо…
…Тихий щелчок осечки был так непохож на ожидаемый всеми грохот выстрела, что в первый момент никто из стоящих на лестнице ничего не понял. Только смотрели завороженно, как Веренков с лета сбил Гуминского с ног, как тот отлетел назад и ударился о стойку, отбросив далеко в сторону руку со вторым пистолетом. Удачный момент, чтобы обезоружить его — но слишком неожиданный! И Веренков не сумел использовать предоставившегося шанса: он растерянно стоял посреди холла и тупо смотрел, как Гуминский подтягивает левую руку, как пистолет — уже другой — поднимается снова…
…Дэн бессильно, как в замедленном кино, наблюдал за неотвратимым движением, и вдруг мгновенным озарением увидел всю картину целиком: "Это не осечка… Пистолеты! Они перепутали пистолеты! У Валерия оказался пустой пистолет Сергея!"
Он резко пнул Сергея ногой, интуитивно найдя единственно верное слово:
— Огонь!
Вконец ошалевший Сергей не раздумывая выхватил свой пистолет и выстрелил почти не глядя, как на стрельбище…
…Два выстрела слились в один. Гуминский вдруг обмяк, рука с пистолетом безвольно упала вдоль тела, голова откинулась вбок… Дэн не видел, куда попала пуля, но сомнений быть не могло — такой мгновенно-расслабленной бывает только внезапная смерть… Веренков продолжал стоять, потом неуверенно шагнул назад, сполз по стене. Инга и Сергей бросились к нему:
— Вы ранены?
— Нет, — вяло качнул головой Веренков. — Нервы…
— Промахнулся… — Инга зачем-то потрогала пальцем маленькое отверстие в двери, через которое пробивался яркий солнечный луч.
— Левой рукой без привычки трудно попасть… — произнес Сергей. Потом недоуменно и с какой-то опаской посмотрел на свой пистолет, осторожно вынул обойму.
— Полная… Ничего не понимаю… Как же это могло случиться? — он перевел взгляд на тело Гуминского. — Если бы я знал с самого начала…
Инга повернулась к нему, ласково провела рукой по плечу.
— Успокойся! — шепнула она. — Когда все уже определено, то спасают только неожиданности, смешение случайностей. Вот это и произошло! Банальная, я бы даже сказала классическая ошибка: перепутали два похожих предмета… и предопределенность полетела к черту!
