Василий Головачев - Настоящая фантастика – 2015 (сборник)
Вопрос:
– А какие еще достижения «Корсуни» вы можете назвать, помимо лечения детской онкологии?
Отец Александр:
– На этот вопрос вам точнее ответят руководители научных отделов. Могу лишь сказать, что в нашем комплексе проводятся исследования практически во всех отраслях современной науки. Наверное, у вас запланированы поездки по филиалам? Здесь в Свято-Владимирском монастыре у нас в основном административные здания, а многочисленные лаборатории раскиданы по территории всего Крымского полуострова.
Поблагодарив отца Александра, я направился на встречу со следующим интервьюируемым – начальником отдела по научной работе, доктором физико-математических наук, профессором Леонидом Пироговым. Он находился в другом корпусе, путь к которому лежал мимо небольшой часовни.
Профессор встретил меня очень радушно и неформально, угостив чашечкой кофе, которую поставил прямо на стол, заваленный старыми книгами. Я тоже спросил его про «окормление».
Вопрос:
– Скажите, Леонид Борисович, как вы оцениваете тесное сотрудничество науки и религии в «Корсуни», такое необычное для нашего времени?
Л. П.:
– Необычное не значит неудачное. Оцениваю очень высоко. Личное участие духовенства в научной работе действует объединяюще, придавая происходящему надличностную ценность. Даже меркантильно настроенные сотрудники, работая бок о бок с людьми иных жизненных приоритетов, постепенно проникаются и начинают воспринимать новое для себя чувство этики служения.
Вопрос:
– А как же свобода научной мысли? Ведь современная наука далеко не всегда согласуется с христианской моралью. Не является ли ваше духовное руководство цензором, сдерживающим исследовательский поиск?
Л. П.:
– Конфликт науки и морали несомненно существует, ведь вся современная научная реальность в большой степени – плод атеистического сознания. Но любое открытие само по себе нейтрально, добро или зло в него вкладывают люди. Монахи, работающие с нами, ничего не запрещают, они лишь постоянно напоминают о нашей ответственности перед тем, как именно мы будем использовать то или иное научное достижение.
Вопрос:
– Почему в Крыму так сильно заботятся об экологической безопасности? Разве она уж так жизненно необходима для работы научно-исследовательского комплекса?
– Смотря какая. Например, запрет на использование обычных телефонов важен. Электромагнитный спектр, который они излучают, находится в диапазоне, опасном для космических приемников, которых много на полуострове. Также обычная мобильная связь может повредить работе сверхчувствительной кардиоаппаратуры и многим другим приборам и исследованиям. Что же касается запрета на шум – то в нем мало смысла, поскольку звуки природных явлений порой дают больше децибел, чем человеческая деятельность. А тепловые шумы, искажающие сигналы из космоса, производятся самим электронным оборудованием, принимающим эти сигналы. Так же бессмыслен и запрет на использование бытовой химии. Это пиар-ход, который, надо заметить, приносит много пользы. Крым и раньше славился своими рекреационными ресурсами, а теперь, после объявления зоной цивилизационного покоя, полуостров стал Меккой экологического туризма. Сюда со всего мира стекаются желающие отдохнуть от цивилизации, но не рисковать при этом своей жизнью и здоровьем, как, например, при поездках в страны Центральной Африки.
Вопрос:
– А как устроена «Корсунь»? Ее филиалы сгруппированы в определенных местах или размещаются по всему полуострову?
Л. П.:
– Крым очень разнообразен. На небольшой территории присутствуют разные климатические зоны: от умеренно-континентального до субтропического. Также разнятся почвы и ландшафт. Это является прекрасной моделью для палеоклиматологических исследований, потому небольшие лаборатории работают повсюду. Используется все – водные массивы, пещеры, реликтовые леса. У нас есть подземные отделения для изучения различных процессов в низкотемпературных и высокотемпературных условиях. А в горах установлены радиотелескопы для связи с космосом.
Вопрос:
– А знаменитые Севастопольские пирамиды? Как к ним относится современная наука?
Л. П.:
– Многочисленные трактаты Виталия Гоха, который якобы нашел эти подземные постройки, не особенно научны, мягко говоря. Они представляют интерес скорее для культурологов.
Вопрос:
– Насколько мне известно, Крымские пирамиды признаются величайшим археологическим открытием XXI века и в других весьма авторитетных источниках.
Л. П. (со вздохом):
– Смотря кого считать авторитетом. Севастопольские пирамиды не являются предметом исследования для нашего научного центра. Но вы можете ознакомиться с легендами о них в экскурсионных бюро Крыма. Вполне возможно, что вам удастся найти материалы, которые украсят статью.
…После интервью меня покормили прекрасным диетическим обедом в столовой для сотрудников. Обратный рейс планировался на следующее утро, и я с чистой совестью позвонил Максу в надежде на обещанную интересную экскурсию. Я решил спросить его также о пирамидах. Не то чтобы они сильно занимали меня, но без них репортаж получался скучноватым.
Макс скинул мой звонок, затем через некоторое время перезвонил сам и попросил спуститься к нему в машину.
– В общем, слушай! – Он без предупреждения перешел на «ты». – Как-то очень понравился ты мне, хочу сделать тебе приятное. У меня есть возможность внедрить тебя в одну экскурсию… ну такая, понимаешь, которая не для всех.
– В смысле «не для всех»? Что-то криминальное?
– Не криминальное, просто очень дорогое. Развлечение для миллиардеров, если точнее. Но через это можно стать самому миллиардером. Ты ведь понял уже, что вся эта суета вокруг экологии никак не связана с официальной наукой?
– Мне сказали, она связана с туристическим бизнесом.
– Не обманули. Только это – верхушка айсберга. Ты думаешь, ради туристов стали бы устраивать такие сложности? Нет, конечно! Здесь все расчищено, чтобы не мешать энергоконцентратору. Он не работает в местах с грязной аурой.
– Что?
Макс, не отвечая, завел двигатель. Электромобиль абсолютно бесшумно выехал за ворота монастыря.
– Ты же наверняка прочитал много всего про Крым и про «Корсунь». – Макс бросил на меня многозначительный взгляд. – Помнишь, как туда рвались в поисках Шамбалы немцы и наши чекисты? Согласись, они были серьезными ребятами и не стали бы тратить силы зря.
– Шамбалу, вообще-то, искали в Гималаях.
– Верно. Но еще на Алтае и у нас в Севастополе. Эрих фон Манштейн, один из лучших полководцев Гитлера, даже сделал себе ставку в Бахчисарае, а его люди занимались паранормальными исследованиями.
