Лоис Буджолд - Танец отражений. Память
— В конечном счете ты все-таки мудреешь, — резюмировал Иллиан, глядя на Майлза сквозь стекло бутылки. — Хотя даже маневренная война требует значительного количество войск, чтобы было чем маневрировать.
— Мне нравится побеждать, — тихо сказал Майлз. — Вот это мне действительно нравится.
Иллиан швырнул бутылку в ящик и свесился за борт, глядя на воду. Затем вздохнул, поднялся, поправил навес и снова выудил сетку с пивом. Вместо рыбы.
Майлз помахал недопитой бутылкой, показывая, что у него пока есть, устроился поудобнее и уставился на неподвижную леску, уходящую в темную глубину.
— Мне всегда это каким-то образом удавалось. Я добивался победы любой ценой. На столе или под столом, но я выигрывал. Эти припадки — первый враг, которого я не могу перехитрить.
Брови Иллиана вопросительно изогнулись.
— Говорят, самые неприступные крепости в конечном счете были взяты из-за предательства.
— Меня побили. — Майлз задумчиво подул в горлышко бутылки. — И все же я выжил. Сам того не ожидая. И чувствую себя поэтому выведенным из равновесия. Я должен был побеждать. Всегда. Или умереть. Итак… в чем еще я ошибался?.. Вот теперь я возьму еще бутылочку, спасибо.
Иллиан откупорил бутылку и протянул Майлзу. Вода становилась ледяной. Определенно, в этом году уже поздно купаться. Или топиться.
— Может быть, — после продолжительного молчания произнес Иллиан, — поколения рыбаков уже выловили всю рыбу, оказавшуюся достаточно глупой, чтобы дать себя поймать.
— Может, и так, — согласился Майлз. Похоже, его гость заскучал. Как вежливый хозяин, он срочно должен что-нибудь предпринять.
— Сомневаюсь, что здесь вообще есть рыба. Пустое дело, Форкосиган.
— Не-а. Я ее сам видел. Будь у меня парализатор, я бы тебе доказал.
— И ты в наше время ходишь без парализатора, мальчик? Неразумно.
— Эй, я теперь Имперский Аудитор! В моем распоряжении здоровенные бугаи, которые сами таскают парализаторы, как большие мальчики.
— В любом случае ты не смог бы парализовать кого бы то ни было сквозь всю эту толщу воды, — твердо заявил Иллиан.
— Ну, не парализатор, а только зарядное устройство.
— Ха! — Иллиан было возрадовался, но сомнение его не оставляло. — Рыбу ведь можно глушить, верно? Я не сообразил.
— О, это старый способ горцев. У них-то нет времени отсиживать задницы, забрасывая леску. Это форские извращения. А горцы были голодными и хотели есть. К тому же владельцы озера рассматривали это как расхищение их запасов, поэтому было жизненно важно проделать все быстро, пока не заявились графские оруженосцы.
Примерно через минуту Иллиан сообщил:
— У меня случайно оказался с собой парализатор.
«О Господи, мы позволили тебе разгуливать с оружием?!»
— О?
Иллиан поставил недопитую бутылку и достал из кармана парализатор.
— На. Жертвую. Хочу посмотреть, как это делается.
— А, ну ладно… — Майлз поставил бутылку, отдал удочку Иллиану и осмотрел парализатор. Так, заряжен полностью. Он извлек зарядное устройство и начал его переделывать в лучшем стиле оперативников СБ «Как Превратить Ваш Парализатор в Ручную Гранату». Отхлебнув пива, сосчитал до трех и швырнул устройство за борт.
— Надеюсь, оно тонет, — прокомментировал Иллиан.
— Тонет-тонет. Смотри.
Светлый квадратик исчез в глубине.
— Сколько секунд? — спросил Иллиан.
— Ну, точно не знаешь никогда. Одна из причин, почему этот маневр всегда чертовски мудреный.
Примерно через полминуты темная вода осветилась изнутри яркой вспышкой и забурлила вокруг лодки.
Охранник на берегу резко вскочил и уставился на них в мощный бинокль. Майлз успокаивающе помахал ему и медленно сел.
— Ну? — вопросил Иллиан, глядя в воду.
— Обожди.
Минуты через две из глубин поднялась светлая блестящая рыбина. Затем еще одна. И еще. Еще две, серебристые и склизкие, всплыли на поверхность.
— Боже! — Похоже, на Иллиана это произвело впечатление. — Рыба…
Он уважительно отсалютовал Майлзу бутылкой.
Рыба, да еще какая. Самая маленькая — сантиметров пятидесяти длиной. Лосось. Форель, которая, должно быть, плавала тут еще при старом графе Петере. Остекленевшие глаза с укоризной смотрели на Майлза, который, свесившись за борт, собирал рыбу в сеть. Холодные и скользкие. Майлз чуть было не составил им компанию в их водяной могиле, но Иллиан предусмотрительно держал его за щиколотки. Добыча, выложенная в ряд на палубе, весьма впечатляла. Чешуя переливалась в лучах заходящего солнца.
— Мы наловили рыбы, — заявил Иллиан. — Можем возвращаться?
— У тебя есть еще одно зарядное устройство?
— Нет.
— А пиво осталось?
— Мы выпили последнее.
— Тогда можем.
Иллиан злорадно улыбнулся.
— Не могу дождаться, — пробормотал он, — когда кто-нибудь у меня спросит, что мы использовали как наживку.
Майлз исхитрился пристать к берегу, не разбив лодку, несмотря на отчаянное желание пописать и ощущение болтанки, не имевшее никакого отношения к волнам за бортом. Он ринулся к дому, схватив двух самых маленьких рыбин и предоставив Иллиану сражаться с тремя крупными.
— Нам придется их все съесть? — очнувшись от грез, просипел Иллиан.
— Может, одну. А остальные можно почистить и заморозить.
— А кто будет этим заниматься? Матушка Кости? Сомневаюсь, чтобы ты хотел оскорбить свою кухарку, Майлз.
— Никоим образом. — Майлз остановился, задумался и мотнул головой. — А для чего, по-твоему, существуют любимчики?
Мартин, привлеченный шумом, шел к ним вниз по дорожке.
— А, Мартин, — прожурчал Майлз тем самым тоном, от которого многоопытный Айвен немедленно повернулся бы и сбежал. — Ты-то мне и нужен. Отнеси вот это матери, — Майлз вывалил свой груз ему в сложенные руки, — и сделай с ними все, что она тебе велит. Сюда, Саймон.
Ласково улыбаясь, Иллиан отдал молодому человеку свою часть рыбы.
— Спасибо, Мартин.
И они пошли к дому, даже не оглянувшись на его жалобное «Милорд?..». Самым большим жизненным устремлением Майлза в данный момент было добраться до туалета, до душа и постели. Именно в такой последовательности. И этого вполне хватит.
Вечером Майлз с Иллианом сидели в гостиной, поглощая на ужин рыбу. Матушка Кости приготовила самую маленькую форель (которой вполне хватило бы, чтобы накормить весь дом) в таком бесподобном соусе, который сделал бы объедением печеную доску, а рыбу превратил в пищу богов.
Иллиана явно развлекало это доказательство их способности быть добытчиками.
