Игорь Росоховатский - Возможность ответа
На экране индикатора возник сложнейший луч - серый с многочисленными желтыми и черными переходами. И все же - сомнений не оставалось - это не был луч живого...
12
На складе, куда Суслик позволил мне заходить после того, как я починил вышедший из строя аппарат, пылилось немало деталей, которые мне пригодились для нового миниатюрного ИСЭУ. В его конструкцию я ввел изменения и теперь мог - участок за участком - обследовать весь организм. Так я узнал немало любопытного о себе и понял смысл и значение обрывков фраз и даже недомолвок, сопровождавших меня со дня появления на свет, или - как принято говорить у людей - со дня рождения.
Одновременно я составлял математическое описание вирусной частицы. Для этого пришлось провести дополнительные опыты. Я составил три формулы частицы: полную - в белковой оболочке; частичную - для "невидимой" фазы вируса, когда он существует в клетке только как "чертеж"; измененную - для кристаллизованной частицы. Я наткнулся на удивительную закономерность - во всех трех формулах соблюдались одни и те же взаимоотношения частей, хотя в первом случае, как "утверждал" луч ИСЭУ, вирус был живым, а в третьем неживым. Некоторые участки формул повторялись полностью. Эти закономерности я отразил в уравнении. Некоторые части его были мне хорошо знакомы по тем уравнениям, которые я составлял раньше. И хотя тогда я еще не мог знать, какое значение в моих поисках займет это уравнение, мной почему-то овладело состояние напряженного ожидания. Это было проявлением удивительнейшей интуиции...
Я несколько раз обращался к профессору с просьбами о посещении импунов. Всякий раз он переносил визит к ним "на завтра".
Однажды, проходя по коридору лабораторного корпуса, я услышал из-за одной двери знакомый голос. Мгновением позже проанализировав сигналы, я определил, что это голос импуна Тагира.
Я попытался открыть дверь обычным способом, поднеся руку к индикаторной щели и произнеся слова пароля, но ничего не добился. Дверь была усилена специальной прокладкой, и поэтому мне было плохо видно сквозь нее. Силуэты людей и очертания предметов расплывались. Показалось - кто-то лежит на кушетке, кто-то над ним склонился. Я постучал в дверь. Тотчас в верхней ее части засветился квадратик - это включилась телекамера. Теперь меня видели изнутри - на телеэкране. Открылась переговорная решетка, и я услышал голос профессора:
- Что вам угодно, док?
- У вас находится Тагир: Хочу повидаться с ним. Вы обещали, - напомнил я.
- Здесь нет никакого Тагира, дорогуша. Вы что-то напутали, голубчик.
"Он может не знать имени", - подумал я и уточнил:
- Импун, Тагир.
- Никакого импуна, - стоял он на своем. - Если бы я не был так занят, то позволил бы вам самим, дорогуша, убедиться. Потерпите немного, я освобожусь - и мы навестим ваших импунов.
- Отпустите! - послышался умоляющий голос-стон за дверью. Несомненно, это был голос Тагира.
Я сильнее застучал в дверь.
- Док, не мешайте опыту.
Я уже успел заметить, что чуть ниже переговорной решетки, там, где прокладки не было, имелось как бы прозрачное _для моего взгляда_ оконце. Я заглянул в него и увидел Суслика и еще какого-то незнакомого мне человека. Они стояли у операционного стола под рефлектором. Незнакомец подавал Суслику скальпель. А на столе, привязанный к нему ремнями, лежал Тагир. Он порывался встать, но ремни удерживали его.
- Вы солгали мне! - закричал я. - Это - Тагир! Что вы делаете с ним?
- Я уже говорил вам, дорогуша, что вы ошиблись, - отвечал Суслик, не подозревая, что я вижу его сквозь дверь.
Она затрещала под моим нажимом, и они оба испуганно встрепенулись.
- Ладно, - профессор, снимая перчатку, подошел к двери и поднес руку к опознающему устройству.
Дверь ушла в стену.
Я поспешил к Тагиру.
- Только не прикасайтесь к нему! - предупредил профессор.
- Что с ним?
- Заболел. Необходима срочная операция.
Голос его был ласков, он пытался скрыть свои истинные чувства. Но я воспринял смесь ярости, страха, насмешки. Особенно меня удивила скрытая насмешка. Что она означает?
- Великий Дог, возьми меня отсюда, - простонал Тагир.
- Ему необходима срочная операция, - напомнил Суслик.
Я повел взглядом на приборы. Работали далеко не все.
- Без наркоза?
- Под местным.
- По какому поводу операция?
- Опухоль в правом легком, дорогуша.
- У него нет опухоли в правом легком.
- Можно подумать, голубчик, что у вас имеется рентгеновский аппарат.
- У него нет опухоли. Вы лжете, - сказал я, расстегивая ремни, удерживающие Тагира на столе.
Суслик и его помощник пытались мне помешать. Пришлось легонько оттолкнуть их. Профессор отлетел в одну сторону, его помощник - в другую. Суслик, видимо, ушибся, в его голосе прибавилось ярости, но прозвучал и стон:
- Я вам все объясню.
- Сначала выслушаю импуна. Говори, Тагир.
- Не верь им. Великий Дог. Обещали много платить. Ничего не Платили. Кормили сытно. Но нам было тесно, нечем дышать. Хижина маленькая - нас много. Кололи Наруи толстой иглой - он заболел. Унесли его, сказали вылечат. Он не вернулся. Потом кололи Суэна. Тоже заболел. Взяли - он пропал. Потом - Усаина. Не вернулся. Теперь - меня. Нехорошие, злые боги...
- Что может понимать дикарь, - пренебрежительно перебил его профессор. - Среди них начиналась эпидемия. Пришлось срочно лечить.
- Естественный материал для чистых опытов? Так вы это называете? напомнил я.
Опираясь на мою руку, Тагир с трудом встал со стола.
- Пойдем к твоим братьям. Вместе с ними уйдем отсюда, - предложил я.
- Дверь! - воскликнул Тагир.
Я обернулся. Дверь бесшумно скользнула на свое место, а за ней исчезли Суслик и его помощник. Тагир с ужасом смотрел на нее.
- Не волнуйся, Тагир, дверь - не преграда, - сказал я и подумал: преграда совсем не там, бедный мой дружок, вовсе не там, где ты ее видишь. Преграда - в моих установках, в Программе, созданной Михаилом Дмитриевичем. Он давал мне читать много книг. Но об атом в них ничего не было. Он давал мне читать только определенные книги в соответствии с программой обучения. Почему? Это знал только он. Вызывать его по мыслепроводу до Импульса-Вызова он запретил.
- Пойдем! - сказал я Тагиру, первым подошел к двери и нажал на нее.
Дверь выгнулась, затрещала. Где-то раздались звонки, включилась сирена. Я увеличил усилие - и выломал дверь. За ней в коридоре уже суетились несколько охранников с автоматами в руках, профессор. Ник.
- Перестаньте бузить, док, - умоляюще сказал Ник. Он выглядел не так, как всегда. Не осталось даже намека на уверенность и хладнокровие. Автомат дрожал в его руках. Он не хотел стрелять в меня.
- Я вам все объясню, дорогуша, и вы поймете, ибо вы - истинный ученый, - зачастил Суслик.
