Владимир Дэс - Украсть Храпуна (сборник)
Чиновник поудивлялся, что на Земле все люди рождаются с одной жизнью, а Техник пожалел тех, кто живет в Первом и Втором городах.
– На мой взгляд, страшна не смерть, а ожидание смерти. Здесь, – поведал Техник Чиновнику, – у вас, это особенно сильно чувствуешь. Хотя, вроде бы, должно быть наоборот. – После этих слов они и попрощались.
Техник уже закрывал за собой дверь, но вдруг обернулся и спросил Чиновника:
А у тебя сколько было жизней?
– Три, как и у всех.
– А сейчас сколько?
– Сейчас около тридцати.
– Как?! – опешил Техник.
– Очень просто: остальные я купил у тех, кто спешит освободиться от страха. И теперь у меня его нет.
– Чего нет? – не понял Техник.
– Страха смерти нет. Прощай, землянин. Ты мне понравился. Лети спокойно к себе, пока кто-нибудь обманом не выкупил у тебя твою единственную и последнюю жизнь. – И он наклонился к своим бумагам.
Техник улетел.
Но еще долго вспоминал эту планету и думал: «Сколько же надо человеку жизней, чтобы не было страха перед собственной смертью? Тридцать, три или одной хватит?»Право на жизнь
Эта станция на орбите Меркурия работала почти в полном автономном режиме. При ней находился один-единственный человек – Техник второго класса, старый и одинокий. Станция была огромной, состоящей из сотни отдельных блоков.
Пугающая близость светила, огромным костром полыхающего на экране станции, и необычайно маленькая планета с реками огненной лавы и кристаллами аммиака напоминали Технику его уже прожитую жизнь, полную контрастов и противоречий.
Так бурная, даже слишком бурная в молодости, жизнь не оставила ему к закату ни друзей, ни близких и текла теперь к старости тихо и спокойно без взлетов и падений, среди инструкций и штатных обязанностей.
На станции однообразной чередой шли условные сутки. Неисчислимые заводы-автоматы, добывающие на планете сырье, работали ритмично, без перебоев. Навигационные и исследовательские зонды регулярно поставляли информацию, по графику самоуничтожались, и по графику же их орбиты занимали новые. Станция следила за всем, все контролировала, обрабатывала и переправляла в Центр. Техник составлял отчеты и контролировал работу станции.
Было скучно и тоскливо.
До конца смены оставался еще целый оборот вокруг Солнца, когда случилось происшествие, резко изменившее жизнь Техника. В блоке биологических заменителей сработал сигнал тревоги. Автоматы заблокировали отсек и выдали информацию: «В отсеке – жизнь».
Техник очень удивился этому странному сообщению. Откуда на стерильной станции может появиться какая-то жизнь? Но надел скафандр, разгерметизировал люк и вышел в отсек. К его ногам подкатился шар – весь в мягких кудряшках, с огромным ртом, маленьким носом и множеством глаз, но без ушей. Этот шарик величиной с арбуз начал тыкаться ему в ноги и что-то жалобно бормотать. Техник замер, не в силах пошевелиться, а к нему подползали, подкатывались, подпрыгивали все новые уродцы. Все они были страшненькими, и в то же время чувствовалось, что они очень добры.
Всего их было семь.
Каждому из них Техник дал имя. Того, который подкатился к нему первым, назвал Глазастиком. Второго, плоского, как блин, с огромным глазом посредине, двенадцатью маленькими ртами по краям и с таким же количеством маленьких ножек, Блином. Третий, представлявший собой часть ноги, а вернее, ее стопу, но с головкой и шевелящимся волосяным покровом на подошве, был назван Тихоней за свое бесшумное передвижение. Четвертый – совершенно лысый шар, с девятью маленькими головками, похожими на Техника, торчащими, как шишки, в разные стороны – Братцем. Пятый, формой напоминавший огромное человеческое ухо, но раз в пять больше и с маленькими крылышками-перепонками по бокам – Летуном. Шестой, похожий на спелый кабачок, усеянный маленькими ладошками, то и дело сжимающимися в малюсенькие кулачки – Драчуном. Седьмой, состоящий как бы из одних дырок, постоянно все нюхавший и постоянно чихавший, стал Чихом.
После того как он переселил своих «котят» в рабочий отсек, Станция быстро установила причину их появления на свет божий. Виной тому была едва заметная трещина в первом поясе защиты станции, пришедшаяся как раз над блоком биологических заменителей. В нем хранились части тела и отдельные органы Техника, выращенные из его донорских клеток – на случай экстренной трансплантации. Через эту микроскопическую трещину проникло жесткое излучение; оно и нарушило программу роста органов, и дало им возможность активного развития. Часть органов погибла, а остальные теперь катались и ползали по станции, пугая автоматы и забавляя Техника.
В отчетах, которые он составлял для Центра, Техник ни словом не обмолвился о том, что за гости у него на станции, прекрасно понимая, что после первой же информации об этих аномалиях на станции мигом окажется целый отряд генетиков и врачей. Его самого со станции снимут, «котят» отберут, разрежут, просветят, а потом в спиртовых колбах разошлют по биологическим институтам и лабораториям.
Он решил доработать тихонько до конца вахты, а там, благо пенсия уже выработана, уйти на покой, поселиться в каком-нибудь тихом месте со своими чудиками и жить, ухаживая за ними. Тогда и одиночество будет не страшно. Он очень привязался к ним, их выходки его забавляли и умиляли, от них как бы исходили токи ласки, покоя и умиротворения. К этим любопытным существам, частицам своего тела, а может, и души, он относился, можно сказать, по-отечески.
Но так думал он один.
Центр же, почти с самого начала событий оповещенный системами безопасности о том, что творится на станции, лихорадочно консультировался с разными специалистами. Нечто подобное уже бывало на станциях этого типа в разных концах освоенной Вселенной. Прямое вмешательство в большинстве случаев заканчивалось либо открытием прямых военных действий со стороны станций, либо их самоуничтожением. Но в пределах Солнечной системы нельзя было допустить ни того, ни другого.
Психологи предупредили, что любые действия в этом направлении могут вызвать у дежурного страх за судьбу уродцев и спровоцировать непредсказуемые последствия.
А станция продолжала жить своей жизнью: ритмично работала и вместе с планетой спокойно накручивала время вокруг Солнца.
В Центре наконец решили оставить все как есть до окончания вахты Техника, а уж там, когда он будет вне станции, заняться им самим и его уродцами.
Может быть, так все бы и сложилось, но…
Техник каким-то шестым чувством уловил, что и вокруг, и внутри станции началась какая-то возня.
Он насторожился. Внешне все было по-прежнему. Но на станции появилось несколько новых автоматов. Одного, хотя и был он очень юркий, Техник поймал и вскрыл. Увидев на нем пломбы Управления безопасности, он понял, что его засекли вместе со всей компанией. А раз так, то надо срочно что-то делать, как-то спасаться. В Управлении безопасности заметили исчезновение одного своего автомата, а пока гадали, случайно это или нет, станция свернула все работы и замолчала, заблокировав все взлетно-посадочные платформы.
