Евгений Кривенко - Окликни меня среди теней
– Ну, женщины понятное дело, - говорил он, изредка щелкая ножницами. - Не успокоятся, пока не увидят на своей голове двадцать вариантов причесок. Потом готовы прислушаться к дельному совету. Но мужчины… Хотят выглядеть, как киногерои. Не учитывают ни своеобразия черт лица, ни экспрессивной динамики…
Еще некоторое время он рассуждал, то и дело отступая, чтобы осмотреть Русова, и наконец объявил, что все готово. Русов поглядел в зеркало с удивлением: парикмахер убрал не так много волос - сзади остались почти той же длинны, - но выражение лица изменилось, новая прическа придала ему больше серьезности и решительности.
– Здорово! - сказал он искренне. - Большое спасибо. Сколько с меня?
Услышав ответ, присвистнул, а парикмахер улыбнулся:
– Не беспокойтесь, Джанет заплатит. Отдадите ей, когда получите деньги. Заходите еще.
Русов вышел в холл и не удержался, глянул в зеркало еще раз. Элегантный костюм, голубая рубашка под цвет глаз, аккуратно, но с оттенком вольности подстриженные светлые волосы. Не похож на лохматого юнца в тренировочном костюме, каким вылез из самолета… Интересно, зачем Джанет с ним возится? Наверное, по американской привычке хочет, чтобы во всем был порядок: на кухне, в доме, а заодно и в облике свалившегося с неба гостя.
Сама Джанет еще не появилась. Русов уселся на диван и потянул со столика журналы. Раскрыв «Плейбой» с красивой полуголой девушкой на обложке, некоторое время смотрел как завороженный, а потом смущенно оглянулся: таких откровенных снимков ему в России не попадалось. Рассматривать на людях фотографии обнаженных женщин было неловко - Русов положил «Плейбой» и взял «Тайм». Тот оказался солиднее: реклама лекарств, автомобилей и каких-то непонятных фондов перемежалась статьями, заметками о фильмах и прочей всячиной.
От нечего делать Русов стал читать статью о Китае.
Анализируя внешнюю политику единственной оставшейся в мире сверхдержавы, автор приходил к выводу, что следующий этап ее территориальной экспансии наступит не раньше, чем через десяток лет. Китаю требовалось наладить функционирование госаппарата в новых протекторатах, добиться полного принятия их населением своей идеологии «Чжун»[1], а главное, увеличить как численность китайцев, так и влияние прокитайского лобби в странах следующего эшелона.
Большинству североамериканских Территорий опасность пока не грозила: они были важны для Китая как поставщики высоких технологий и рынок сбыта, второй по величине в Западном полушарии. Раздробленность и экономическая зависимость от Китая не позволяли им стать преградой для китайской экспансии.
Главная угроза, как считал автор, нависла над Канадой. Мало пострадавшая от войны, экономически первая на Американском континенте, Канада оставалась единственным противовесом Китаю в этой части света. Именно торговля с Канадой давала северо-восточным Территориям США хоть какую-то независимость от Китая. Трагичным для Канады было то, что ее промышленность и сельское хозяйство располагались в узкой полосе вдоль границы США. В случае вооруженного конфликта нескольких ядерных ударов хватало, чтобы отбросить страну на уровень самых пострадавших американских Территорий. Поводом для показательной бомбардировки могла стать, например, депортация нелегально проникших в Канаду китайцев.
После этого Великому Китаю не составит труда установить контроль над оставшимися Территориями США - как он уже сделал с Калифорнией и проделывал сейчас с Оре-Ваш, бывшими штатами Орегон и Вашингтон…
Дальше Русов прочитать не успел, появилась Джанет с новой прической. Волосы рыжей волной вздымались надо лбом, а затем красивыми кудрями падали вдоль щек, прикрывая выступающие скулы. Она с удивлением поглядела на Русова и ненадолго скрылась в мужском зале.
– Твоя прическа стоит почти как моя, - вышла она, улыбаясь. - Ничего, расплатишься.
В машине Русов почувствовал тонкий и почему-то тревожный аромат, исходящий от Джанет. Фонари горели вдоль сумеречных улиц, и окна дома засветились навстречу из-за темных деревьев.
Субботнее утро выдалось ясным. Редкая желтизна появилась в кронах дубов, и трава на лужайке оставалась зеленой, но глубокая синева неба говорила, что и сюда скоро придет осень. Русов встал поздно и, приняв душ, стоял перед окном, сегодня спешить было некуда.
Даже странно, как быстро его жизнь в Америке вошла в колею. Почти нигде не был, но казалось, будто прожил здесь месяцы, а не считанные дни. Неужели еще недавно, слушая надоедливый шум дождя за окном своей комнаты в Кандале, гадал: поедут они на рыбалку или опять придется слоняться без дела?..
Русов улыбнулся, сейчас смена обстановки ему нравилась. Он оделся и сошел по лестнице, где на перилах лежал золотой солнечный свет. Поздоровался с читавшим газету Грегори, положил себе овсянки и налил кофе.
Грегори зашуршал газетой:
– Ваш самолет перевезли на базу ВВС под Колумбусом. В сопровождении твоего напарника. Правительство конфисковало самолет как угрозу национальной безопасности. А вам обоим губернатор предоставил политическое убежище. Так что вы теперь здесь на законных основаниях.
Хм, политическое убежище! Вот уж о чем Русов не думал… Жаль, что сегодня не увидится с Сирином. Собирались посидеть в баре, обменяться впечатлениями от Америки.
Русов помешал сахар. Красивая ложечка, наверное из серебра.
– Забавно, - сказал он, хлебнув кофе. - Никогда не думал о политическом убежище. По-моему, Сирин тоже. Просто забрались в самолет и полетели. А интересно, если бы и раньше было так просто? Мы ездили к вам, а вы к нам. Лучше знали бы друг друга, не было бы этого недоверия, военных планов?.. Правда, моя мама говорила, что одно время у Америки и России были неплохие отношения. Как иначе она смогла бы приехать в Россию?
– Было такое время. - Грегори отложил газету. - Но длилось недолго. Не читал такие стихи?
И он медленно произнес:
«Alas! they had been friends in youth;
But whispering tongues can poison truth;
And constancy lives in realms above…»[2].
«Увы, в юности они были друзьями, - перевел про себя Русов. - Но шепчущие языки могут отравить истину, и постоянство живет только на небе».
Он покачал головой, а Грегори вздохнул:
– Это из довольно загадочной поэмы английского поэта Кольриджа, «Кристабель».
Он помолчал.
– Так вот, Юджин, в политике дружба длится, пока выгодна. А с Россией было выгодно дружить, пока мы свободно черпали оттуда ресурсы: сырье, технологии, интеллект. По грубым прикидкам, только за 90-е годы двадцатого века Запад получил всего этого на триллион долларов. Но потом Россия опять попыталась стать самостоятельной: конкурировала с нашими компаниями в области хай-тек вооружений, а в политике нередко поддерживала тех, кого мы считали противниками… Так что Россия оказалась выгоднее для Америки в качестве врага, или, скорее, пугала. Где еще террористам взять ядерное, бактериологическое или химическое оружие для использования против Запада?..
